своего единственного в этом мiре защитника. На груди мальчика мягко светился ровным белым светом амулет. — мммаггиияяя — полузадушено проблеял окончательно осознавший тот факт, что ему не жить Вернон.
— Именно она, и если подобное попытается повториться, если ты хотя бы подумаешь о том, чтобы моему подопечному был причинён хоть какой бы то ни было вред… — договаривать Тацуя не стал. Предоставил возможность Дурслю самому для себя всё додумать. Пригвоздил оного тяжёлым взглядом скрытых за маской налившихся в этот момент тяжёлым свинцом серых глаз и с тем буквально в воздухе растворился.
То, что не в воздухе, и не растворился Вернон Дурсль, как и все остальные обитатели дома на Тисовой четыре так никогда и не поняли. По холлу первого этажа медленно, но неумолимо расползалось зловоние пропитанных животным страхом человеческих фекалий, тогда как сам Тацуя был уже в холле единственной в Британии магической больницы. Каких-либо проблем её посещение для него с некоторых пор не составило. Связи, они в любом из мiров способны на самые настоящие чудеса. Вот и в этом мiре этот постулат не стал исключением и спокойно миновавший таки сменившуюся после того случая привет-ведьму Тацуя с мальчиком на руках направился к кабинету старшего целителя Сметвика.
Сутки спустя дом Дурслей вернулся к своему первоначальному состоянию. Декоративная решётка, как и находившееся за ней окно вернулись на свои места, о чём естественно позаботился Тацуя. Ему не трудно, подопечному удобнее. А было бы у горе спасателей чуть большее количество мозгов, так и вовсе ничего бы не потребовалось. Решётка, как и все её товарки установленные на дом Дурслей в следствии прокатившейся прошлой зимой серии краж со взломом, была открывающейся. Не приметно так, и только изнутри, но правила пожарной безопасности обязывали. Сами же Дурсли тряслись ещё не менее недели и когда на их пороге появился немного растрёпанный племянник, разве что половичком не расстелились.
Видимо, только теперь, через страх до них дошло то, что то, что вытворили на их свадьбе припёршиеся на оную вместе с Лили, Поттер и Блэк было и в самом деле шуткой. Жестокой, магической и тем не менее всего лишь шуткой. А также и то, что на этот раз с ними уже не пошутили.
Лето, тем временем неумолимо заканчивалось. Конец августа, двадцать пятое число. Именно в этот день и пришло совершенно неожиданное и очень интересное письмо. Написал его Невилл, а предлагал он ни много ни мало по Косому погулять. Прогуляться за покупками и в самом деле было необходимо, а потому, посоветовавшись с наставником, Гарри отправил своё согласие.
Встречу назначили на завтра на веранде в кафе у Флориана Фортескью. Именно туда аккурат к одиннадцати и подошли почти ничем не примечательный черноволосый мальчик в прямоугольных очках и сопровождающий его такой же мужчина. Очки у Тацуи были, разумеется, бутафорские, зато оправа была что надо. Дорогая элегантная, ничего лишнего, ничего кричащего, но знающие люди, да увидят.
Примерно также выглядел и сам Гарри. Чуть менее заметно и тем не менее.
И если не знать, кто из них кто, то их можно было бы принять за отца и сына, пришедших за покупками. Невилл был понятное дело с бабушкой. Двенадцать это вам не это, и в одиночку по Косому ходить в таком возрасте ещё не положено. Как следствие закупки прошли бурно и весело. Гарри взахлёб рассказывал своему приятелю о том, как он в парке аттракционов на день рождения отрывался. Тогда как степенно отставшие от детей, шагов примерно на восемь, взрослые вели свои светские беседы. Обучение у Тацуи было соответствующее, наставники хорошие, способности и вовсе идеальные. Как следствие все и всем остались довольны. Дети покупками, взрослые ничего не значащей светской беседой.
Закупили новые мантии и вовсе даже не у мадам Малкин, а как и в прошлый раз при повторном уже приходе у TT. Качество, предоставляемое Малкин Тацуя попросту забраковал. Материал быть может быть и натуральный. Да вот беда не качественный, и если на обычном маге такое и смотрится и товарный вид держит, то вот на высшем. На высшем, увы буквально за неделю расползлось. Ну не держит материал чары и даже несфокусированное магическое поле высшего мага. для него что заклинание тлена, медленное и неотвратимое.
После TT, где ребята закупили обычную школьную форму всего то на пятнадцать процентов дороже чем у Малкин, (никаких изысков, строго, лаконично, качественно), направились во “всё для квиддича”. И далее по списку. Новые котлы, ингредиенты и прочее, прочее, прочее. Книжный оставили напоследок. Уж больно список в этом году был большой, а таскать всё это с собой... Э, нет братцы, ищите дурака, подумал прочитавший принесённое ему школьной совой письмо Гарри и именно поэтому книжный ребят дожидался только в самом финале.
Пообедали в кафе-мороженном и даже железная леди и та сдалась, позволив внуку сегодня на обед есть исключительно сладкое. Да и питаться Невилл стал не в пример обильнее, но что интересно, вес при этом исключительно сбрасывал. Не так, конечно, как писавший со слов внука о чуть ли не перманентном голоде с манерными принципами его то папаши Драко, но тоже не слабо. Четыре, а иногда и пять раз за день, да вообще легко. Завтрак, второй завтрак, обед, да такой, что взрослый бы позавидовал, ужин. А после него домовик нет нет, да и докладывал о том, что молодой господин опять проголодался.
Объяснения этому у Августы Лонгботтом не было, и уж тем более она не понимала того, как мальчик при этом ещё и худеет. Да и новая палочка, звоночек так сказать. По поводу палочки внук подошёл сам. В начале лета ещё. Мялся долго, храбрости набирался, а затем как выпалит: “Ба, мне новая палочка нужна, я за отцову переживаю очень. Греется она, и ты же помнишь осенью в Пророке писали, как у Поттера прямо у Оливандера палочка того? Я к нему подходил, и он мне сказал, что и у него она в начале тоже нагрелась, а потом как бах. Вот и моя, в смысле папина греется, а что как тоже бахнет?!” И преданно так в глаза посмотрел.
Отказать было практически невозможно, да и палочка сына, а что, как и вправду. Сходили к Оливандеру и тот всё подтвердил. Засуетился так, забегал. А затем почти без подбора, не как всегда, новую протянул. Почти как у Френка, но немного не такая, другая. И едва лишь Невилл её в руки взял,
