еврейская, другая мусульманская. К XVI веку при османском дворе существовало так много еврейских врачей, что дворцовые записи сообщают о двух отдельных медицинских корпусах — мусульманском и еврейском{158}. Можно предположить, что первые лечили по правилам Галена и Авиценны, вторые — по европейской практике того времени. Некоторые из еврейских врачей благодаря доступу к султанам и визирям могли порой оказывать влияние на вопросы высокой государственной политики. В XVI веке, а иногда и позднее, евреи выступали в качестве неофициальных советников по вопросам внешней политики, а случалось, что их направляли в европейские столицы переводчиками для османских посланников или даже, изредка, в качестве самих посланников.
Помимо врачевания, еврейские врачи-беженцы из Европы также подготовили некоторую медицинскую литературу, переводя на турецкий язык книги по медицине. Они даже написали несколько оригинальных работ, в том числе один из самых ранних трактатов по стоматологии{159}. Но после XVI века это продолжалось недолго — евреи Турции вскоре потеряли связь с Европой, из которой когда-то пришли. Сефарды второго и третьего поколений, родившиеся и получившие образование на Ближнем Востоке, были не мудрее и не опытнее своих соседей. Еврейские врачи при османском дворе появлялись все реже и реже, и со временем их заменили османские греки, получившие западное образование. Они смогли сделать то, чего никогда не делали евреи — утвердить и даже институционализировать влияние, которое их медицинская практика предоставляла им в области османских внешних связей. Первым и вторым обладателями новой должности главного драгомана стали греки — врачи Османской империи, получившие образование в Италии. Этот пост так и оставался за греками вплоть до начала греческой войны за независимость в 1821 году.
Второй важный вклад евреев связан с искусством. С ними появился ранее практически неизвестный в империи театр. Какое-то время театральные представления в крупных турецких центрах в основном осуществлялись евреями, у которых появились и ученики, в основном цыгане. Но со временем евреев превзошли и затмили армяне, ставшие ведущими артистами вплоть до становления современного турецкого театра{160}.
Третьим вкладом евреев в османскую жизнь, который мы можем причислить к культурным, было введение книгопечатания, также принесенного евреями из Европы. Евреи начали типографскую деятельность в Стамбуле, Салониках и других местах еще до конца XV века, однако турецкие власти давали разрешение на нее лишь при строгом соблюдении запрета на печать арабскими буквами. Печать на турецком или арабском осквернила бы священное письмо и, разумеется, нарушила бы законные интересы писцов и каллиграфов. Еврейским типографиям разрешалось печатать либо на иврите, либо латиницей — так они не наносили ущерба ни предрассудкам, ни экономическим интересам. Только в XVIII веке был создан первый турецкий станок для печати на турецком языке; пришлось обратиться к услугам еврейских типографий, так как они, вместе с греками и армянами, также начавшими печатать на своих языках, были единственными квалифицированными типографами, доступными в Стамбуле{161}.
Вклад евреев представляется гораздо более важным, когда мы переключаем внимание с культурной жизни на экономическую. Здесь евреи достигли известности в ряде областей. Нетрудно понять их первоначальный успех. Когда они прибыли в Турцию, им было что предложить — полезное знание Европы, ее языков и существующих там условий. В тех квалификациях и услугах, которые евреи могли предоставить, они почти не имели соперников или конкурентов. Так что неудивительно, что евреи во множестве были заняты там, где ценились эти навыки и знания.
С конца XV века как османские, так и европейские документы показывают, что евреи занимались торговлей и играли важную, порой даже ведущую роль в торговле текстильными изделиями, особенно шерстяными тканями. Помимо посредничества между европейскими, местными и восточными торговцами они, возможно, стали зачинателями османской текстильной промышленности. Данные по Салоникам и Цфату указывают, что основателями и работниками крупных текстильных производств в обоих городах являлись евреи. Третий центр текстильной промышленности, в Стамбуле, также, по-видимому, был, по крайней мере частично, еврейским.
В XV и XVI веках евреи прочно утвердились как торговцы и промышленники, многие весьма разбогатели. Несомненно, благодаря финансовым ресурсам они стали в этот период играть важную роль в сборе налогов. Еще до прибытия массовой иммиграции из Европы существовали еврейские сборщики налогов, налоговые инспекторы и таможенники, а также откупщики. Особенно активно они действовали в портовых городах. Значительная часть, возможно даже большинство, откупщиков и работников имперской таможенной службы были евреями — от управляющего таможней целой провинции до скромного чиновника, занимавшегося досмотром багажа. Аналогичная картина наблюдается в Египте и других отдаленных провинциях, где евреи играли важную роль в сборе таможенных поступлений, чаще всего в качестве откупщиков. В более поздние времена, однако, было меньше возможностей для деловой активности в целом и еврейской в частности, и самым надежным способом заработать деньги стали не торговля или промышленность, а доступ к финансовой деятельности государства. Таким образом, еврейская роль в османской таможне давала евреям определенное преимущество и позволяла небольшой, но влиятельной группе приобретать богатство и власть, которую это богатство может дать. Но и богатство, и власть всегда ненадежны, и время от времени мы слышим о катастрофическом падении того или иного высокого сановника-еврея. Это, как правило, означало конфискацию имущества и смерть соответствующего лица, часто вместе с его близкими и иждивенцами.
Еврейский элемент в таможенной службе являлся столь значимым, что многие квитанции, собранные торговавшими в Леванте венецианскими купцами и до сих пор хранящиеся в венецианских государственных архивах, написаны на иврите. Это неудивительно, если мы вспомним, что таможенная квитанция первоначально выдавалась с тем, чтобы в случае необходимости предъявить ее другому сотруднику таможни. Лишь сравнительно недавно такая расписка приобрела другие функции и назначение.
Евреи также работали на монетных дворах, занимаясь технической стороной чеканки монет, а также административными и финансовыми вопросами. Иногда они руководили решением более крупных валютных проблем, связанных с поставкой, контролем, а иногда и отзывом денежной единицы.
Довольно быстро еврейские купцы из Салоник установили особые отношения с янычарским корпусом. У янычар был функционер с титулом оджак базиргани, купец корпуса, который выступал в качестве своего рода частного предпринимателя-квартирмейстера. Его задача состояла в организации снабжения янычар, и, как и многое в Османской империи, эта должность и ее функции переходили по наследству. Так, она стала наследственной должностью небольшой группы еврейских семей в Стамбуле и Салониках, и это продолжалось вплоть до упразднения корпуса янычар в 1826 году. Большая часть униформы янычар поставлялась еврейскими текстильщиками из Салоник. По свидетельствам османских бухгалтерских книг, количество шерстяной ткани, поставленной государственному агенту по закупкам в Салониках, выросло с
