спину не заложил, так как шёл посредине коридора, а девушки по обеим сторонам от него и чуть позади. Но этот прикол вряд ли бы зашёл. Так что кривляться парень не стал.
Но когда он увидел кабинет, в который его привели, то едва сдержался от обращения «гражданин начальник».
Кабинет Джина Ун Кима
Джин Ун Ким
За столом сидел подтянутый тридцатилетний на вид мужчина. В левой руке у него дымилась сигарета. А в правой был телефон, по которому он, как ни странно, говорил. Причём, когда они вошли, Шин услышал английскую речь.
Мужчина рассмеялся и сделал гостям жест, чтобы они проходили. А Сон и Шин дошли до кресел около стола. А Синхё села на стул в углу. Тем временем хозяин кабинета завершил беседу японским прощанием «Гёнки дэ!».
Мужчина довольно небрежно бросил телефон на стол, затянулся, выпустил струйку дыма, немного запрокинув назад голову. И потянулся к Шину с рукопожатием.
— Джин Ун Ким, — произнёс он.
— Шин Кён, — ответил парень, отвечая на рукопожатие.
— Рад познакомиться… коллега, — усмехнулся мужчина. — Итак. Сразу к делу, не против?
— Хм, а как же вежливое сближение? — позволил себе шутку парень.
Джин Ун оскалился в ответ.
— Так, почему ты считаешь, что нужно сделать клипы? — спросил мужчина.
— Потому что молодёжь к ним привыкла, — ответил Шин. — Визуал — это сейчас часть композиции. Неотъемлемая. И нужен такой видеоряд, который, первое, объяснит смысл. Никто же не хочет голову напрягать. Второе, картинка должна быть близка. Поэтому клип должен быть «псевдохоум».
— Как ты себе представляешь клип на «Believer»? — спросил Джин Ун, кивая в сторону А Сон. — А, кстати, почему нужно перевести?
— Всё то же самое, — ответил Шин. — Это развлечение. Человек должен отдыхать, а не о философии думать. Смысл должен заходить на фоне. Так же работают хиты? Когда смысл заходит, а человек даже не понимает, почему так нравится именно это песня?
— Ну, у хитов немного больше критериев, — хитро улыбнулся продюсер.
— Поэтому невозможно угадать, что выстрелит? — приподнял бровь Шин.
Джин Ун затянулся, обнаружил, что сигарета потухла и почти закончилась. Он «затоптал» окурок в здоровой зелёной пепельнице.
В этот момент дверь открылась. Девушки и Шин покосились в сторону нового персонажа.
— Здравствуй, Шин, — поздоровалась До Хаё с непроницаемым лицом. — Девочки.
Парень приподнялся, поклонился.
— Госпожа Хаё, — ответил он.
А Сон и Синхё тоже сделали вежливые поклоны. Женщина же прошла к окну, за спиной Кёна.
— Накурил тут, — проворчала она.
Джин Ун, повернув к начальнице голову, ухмыльнулся.
— Итак, — снова посмотрел мужчина на Шина. — Вернёмся к клипу. Первое — локация.
— Если позволите, я расскажу, как вижу, — ответил парень. — А там и локации определятся.
— Ну, давай, — Джин Ун достал новую сигарету.
Щёлкнула зажигалка. Синеватый дымок тут же потянулся в сторону вентиляции.
— А Сон должна несколько раз выйти из красивых зданий, — заговорил Шин. — То есть это будет показано, что ей везде отказывают. Кстати, можно тут намекнуть на ваших конкурентов.
— Это будет слишком грубо, — заметила До Хаё.
Женщина, кстати, стояла спиной и смотрела в окно.
— Это необязательно, просто предложение, — не смутился Шин. — И вот, когда она выходит из последнего, начинается, собственно, клип. Сначала она бредёт по городу. А потом вскидывает голову, как бы принимая решение, и начинает петь. Но нужно сделать вступление полиричнее и подлиннее.
— И она будет идти по городу? — спросил Джин Ун.
— Ну, я это вижу, что она продолжит петь в нашем кошивоне, — ответил Шин. — И теперь ракурс больше не на ней. А на других девушках.
— А парни?
— У нас женский кошивон, — усмехнулся Шин. — Да и девушки лучше. Красивее.
Джин Ун, с совершенно серьёзным лицо покивал и откинулся на спинку кресла.
— Девушки слушают, — продолжил Шин. — А потом начинаются преображения. Кто-то становится…
Шин сделал жест в сторону А Сон.
— Известной певицей и поёт на большой сцене в красивом наряде. Другая девушка предстаёт в строгом костюме. Третья, к примеру, стоит возле доски с презентацией. Четвёртая…
— Понятно, понятно, — сказал Джин Ун. — А финал?
Шин показал на себя.
— Типа, это всё я снимал, — ответил он. — То есть, песня закончится и ракурс на меня. И достаточно будет показать «класс».
Шин показал большой палец.
— А потом несколько кадров, как мы якобы вдвоём снимали этот клип, — продолжил он. — Неудачные дубли и всё такое. Как тех же девушек снимали. Раскрыть, что это всё на коленке делалось.
— На коленке? Забавное выражение, — усмехнулся Джин Ун…
… Синхё так сидела на стуле, словно её вморозило в него. Тело реально будто закаменело. И она видела, что и А Сон… Вежливую маску на лицо приклеила.
Одно дело догадываться, что дело тут нечисто. Это про До Хаё. И совсем другое, получить зримое подтверждение того, что с Шином Кёном всё весьма непросто. Директор взяла и пришла послушать какого-то парня!
А тот сейчас, на полном серьёзе, обсуждает с продюсером, как можно сделать клип! Клип!!! Шин, скорее всего, не понимает, что это… уровень! Клип — это очень… Очень! Не в смысле, его придумать. В смысле, для исполнителя. Многие годами ждут, когда им клип сделают! Это же моментальное узнавание! А уж если он зайдёт… Это прямая дорожка к успешной карьере! И А Сон это отлично понимает, вон, похоже, даже дышит через раз.
— Ага, и что там, с Синхё? — подался вперёд Джин Ун.
— Ну, она как бы будет постоянно отвечать А Сон, — произнёс Шин. — Этакое соревнование. Людям же всегда интересно такое. Интриги, соперничество. Тем более, когда в этом замешана романтика.
Парень показал на себя.
— И при этом они будут видеть обычных девчонок, — продолжил парень. — Таких же, как они сами. Это будет им близко. И жалость. На всё же нужно давить. А Сон не может пробиться. А Синхё как бы потерпела поражение. И тут подключается сочувствие. И надежда. Причём, люди же на себя меряют. Это уже будет и их надежда, что
