Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
– Еврейская? – переспросила Мэй. – Наверное, от отца. Мне мама про него много не рассказывала. Точнее, совсем ничего не говорила. Может, он был еврей.
– Вот и моя так же. – Маша и Мэй рассмеялись.
Ночной кошмар сменился утренней легкостью, хотя спать хотелось. Степь же просыпалась у них за спиной, ветер доносил аромат травы, соль похрустывала под ногами, и солнце начинало припекать, когда они обе осознали – им легко общаться. Разница в возрасте и странные обстоятельства знакомства не играют роли. Понимание приходило как-то сразу, и одна слышала даже самый маленький звук, который произносила другая. Или даже думала слишком громко.
– Удивительно, – Маша говорила вслух так свободно, словно знала Мэй с детства. – Я за эти сутки столько невероятных ужасов пережила. Поседеть уже должна была бы как минимум, а хочу только есть, домой и понять, почему все так естественно укладывается в моем сознании.
Мэй улыбнулась:
– Я решила такой вопрос легко: все дело в моей особенной крови. Так дракон мне сказал. Ты его видела уже. Во мне частица этого мира. От отца, видимо. И вообще тут полно всего, что я прятала в своем сознании далеко-далеко. Вы, европейцы, называете это «призраки прошлого». А мы – «память предков».
– Да? – оживилась Маша. – Ну, тогда все понятно. Я – твоя сестра, похоже. Мне тут дэв тоже заявил, что кровный родственник.
– Какое у меня богатое родство, – засмеялась Мэй. – Была-была безродной сиротой, братья-сестры умерли в младенчестве, папа – мифический персонаж. А тут – и сестра, и злой дух в родных нашлись.
Но обе почувствовали, что в смешном, невероятном их предположении – правда. Обе замолчали, задумавшись.
Но через несколько минут до Маши дошло, что идут они совсем не в сторону горы Богдо.
– А мы разве к давснам не зайдем? – спросила она, когда уже точно поняла, что означает «не знаю, кто такие».
– Нет, а зачем? – Спасительница не переставала удивлять.
– Сказать, что все, они свободны, мы победили врага. Это же очевидно.
Мэй снова пожала плечами:
– Тебе не все ли равно? Они сами догадаются когда-нибудь. Наверное. А кто такие эти давсны?
Что ответить? Племя у солеваров, принесшее тебя вчера вечером в жертву злому духу? Отдавшее на растерзание? А ты им: «Я вас освободила, живите и будьте счастливы!» Мэй скривила губы, прекрасно понимая, похоже, почему молчит ее словоохотливая подруга.
– Но если не сказать, они же… им же плохо будет! Еще кого-нибудь в жертву принесут. И вообще…
Китаянка не двинулась с места. Такой ответ скорее напугает, чем побудит к действию.
– Осторожность и справедливость говорят мне, что таких знакомств стоит избегать, а не поддерживать их, – произнесла женщина вслух то, что уже передала изгибом брови.
Но Казакова закусила удила. Как на планерке главреда, когда отстаиваешь свой материал, и не в гонорарных деньгах дело, а в принципе. И пусть сколько угодно смеется старый хмырь в свою седую бороду или выставляет ее энтузиазм дуростью, мол, эк она на танк да с сабелькой. Зато потом говоришь себе банальное про предпочтение жалеть о сделанном, чем грустить о несделанном, с чистой совестью и спишь спокойно.
– Не по-людски как-то. Если я давснов просто брошу и уйду с тобой, то я не лучше того дэва, которому солевары тоже были без надобности. Он просто хотел, чтоб они сдохли. Под руку подвернулись.
– А меня учили, что Инь и Ян в борьбе сменяют друг друга в вечности. И нет смысла вмешиваться в вечный порядок вещей. – Мэй дружелюбно улыбнулась.
– И ты не вмешивалась, вытащив меня и чуть не загубив своего дракона. Просто мимо пролетала.
– Это судьба. Я видела ее в водяном зеркале. И ты нужна мне для равновесия. Но это долго рассказывать…
– Не хочешь идти, жди здесь, раз я тебе нужна. – И Казакова, развернувшись, зашагала в сторону горы. Девушку покачивало от усталости и хотелось есть, но, как говорится, вожжа попала под хвост, и сдаваться Маша не собиралась. Молодость – максималистка. За несовременную принципиальность мама подтрунивала над дочкой: «Тебя такую замуж никто не возьмет!» – «И не надо, – огрызалась обычно Казакова, – и так проживу. Ты же прожила!»
Мэй догнала ее бесшумно и быстро. Привычная к долгим переходам, она даже не запыхалась и не повернула голову в сторону возмущенной девицы.
– Мы возьмем коней у твоих давснов – так легче путешествовать. Говорить буду я, – только и сказала она.
Казакова кипела в душе, как чайник, но хранила гордое молчание. Но где-то в глубине ее «чайника» заваривалась мысль, что хорошо идти не одной.
Когда же они подошли к озеру, покрытому солью, как снегом, солнце уже палило вовсю. Пахло дымом и какой-то едой. Конечно, у Казаковой громко заурчало в животе. Мэй сочувственно улыбнулась:
– Покормят?
– У них самих еды… – Казакова хмыкнула. – Не важно. Страшно мне что-то: как я скажу, что пятеро погибли, а я жива?
Мэй огорошила ее спокойствием:
– Значит, на пять ртов меньше. И тебя можно тоже не считать.
Такой практицизм снова покоробил Машу, но оказался очень кстати, когда пришлось объясняться с народом. Когда счет муки идет на пригоршни, количество едоков имеет значение. Мэй повела переговоры, так и не выпуская меча из рук. Это выглядело очень солидно и аргументированно.
– Два коня и запас еды на день – не большая плата за освобождение. – Голос ее звучал спокойно. – Можете идти с нами до границы солевых копей, если не верите. Проверьте сами, ступив на очищенную землю.
Все видели отблески сражений в степи. Обветренные лица давснов казались бесстрастными. Но люди не расходились, смотрели на говорящих в упор, не отрываясь.
– Два коня и запас еды – смешная цена, – согласился старейшина. – Но как докажешь, что тебе можно верить? Четверо воинов ушло в ночь, вернулась одна девица. Я прикажу сейчас – и вы обе станете подарком дэву. Сохраню своих людей. Эй! – и большой синий перстень сверкнул на пальцах руки.
Две шелковые кисти на рукояти меча Мэй дрогнули. Наверное, не одна Маша поняла значение этой дрожи. И поспешила вступить:
– Дэва больше не будет, я видела, как твой сын, вместилище злого духа, влился в поток мертвых, гнавший нас до солончаков. Молодой шаман не вернулся утром, как обычно, ведь так? – Слова ее, словно стрелы, достигли цели. Лицом отец шамана потемнел еще больше, но и бровью не повел. Молчали и остальные, но девушка спиной чувствовала, как сгущается это молчание в тучу. В черную тучу.
– А вот этим я сожгла войско черного тумана, – и Мэй молниеносно бросила в ближайший костер последний мешочек с фейерверком. Когда дым от взрыва рассеялся, каменный меч упирался в грудь старейшины. – Я действительно намерена рассказать вам, что делать, чтоб успокоить остатки тумана. И хочу просто уехать с моей новой подругой. Твой сын погиб, пытаясь спасти вас. Она тоже чуть не погибла. Ты хочешь, чтобы его жертва оказалась напрасной? К тому же мы избавим тебя от лишних ртов. Подумай, правитель.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
