немногим ранее руку.
Аустер открыл рот и собирался рассказать всё, что произошло, но его бесцеремонно опередили:
– Это наша вина. Нужно было раньше рассказать Лео… много чего важного. Мы поссорились, он сбежал, его поймали констебли… в общем, очень глупая история вышла, – Ярико растеряно потёр чешуйки на запястье и не осмелился поднять взгляд на женщину. Похож на провинившееся дитя. – Это произошло на эмоциях. Его не в чем винить.
Теперь взор светло-карих глаз Мадам метнулся к человеку. Стало понятно, почему Ярико выглядел таким зажатым под натиском – её взгляд просто раздевал, прожигал и уничтожал пепел твоего тела за несколько секунд, настолько он был пронзительным и пронизывающим. Леон почувствовал себя мальчишкой, который случайно разбил окно соседки после неудачного гола.
– Незнание закона не освобождает от ответственности, – ухмыляясь, сказала она. Леон натянулся в ожидании, что Мадам протянется к телефону, наберёт номер полиции и сдаст их как опасных преступников. Но вместо этого она лишь отчуждённо вздохнула и махнула рукой: – ладно, не важно. Живы, значит на то воля Элементалей. И если ты всё ещё здесь, а в Столице начался переполох, значит, уже и Совет знает о человеке в Межмирье?
Человек неуверенно кивнул.
– Хм, стоит отправить вас на задание. Ненадолго убрать и тебя, и этого глупого смертника с глаз стражников, – подвела итоги Мадам, пока собирала всё содержимое аптечки обратно в коробочку. Она как раз закончила с перевязкой раны на хвосте Ярико. – К вечеру найду вам подходящее. А до сего времени можете расположиться в комнате для гостей.
Мадам выделила юношам целую комнату для гостей – небольшую, но вполне уютную, с ванной и красивым видом из окна. Комнаты для гостей находились в отдельном крыле, всего их было четыре. Создавалось ощущение, будто они не беглые преступники, а приехавшие на курорт туристы.
– Присматривай за рогатым недоумком, – шепнула Мадам на ушко Леону, вложив ключ ему в руку.
Юноша кивнул, и сутенёрша покинула гостевую комнату, оставив их наедине.
– На самом деле, я бы сходил в душ. Кто знает, когда появится такая возможность в следующий раз, – сказал человек, оставляя дверь не запертой, но ключ положил в карман ветровки. Спящую Крей на своих руках он переложил на свободную кровать. Она больше всех заслужила хорошего отдыха и здорового сна.
– Полотенца и сухая одежда в шкафу, мыло в ванной в рыжих брикетах, – привычно бросил Ярико, не отрывая взгляда от блокнота.
– А ты частый гость в этом заведении, – Леон взял из шкафа полотенце.
Гельгар лишь повёл глазами и устало вздохнул:
– Звучало уже, и не раз – Мадам нам очень помогает. Мы обязаны ей жизнью и будем помогать её бизнесу столько, сколько это потребуется, – он отложил блокнот и принялся заплетать свои длинные белые волосы в лохматую и неаккуратную косу. – Это одно из немногих существ, что верит нам. Не задаёт лишних вопросов, если считает, что это никому не угрожает. Наша благодарность ей не знает границ.
Ярико всеми силами избегал зрительного контакта, даже тогда, когда Леон сам пытался заглянуть ему в глаза, увидеть, что же именно он прячет. Почему постоянно отворачивается. Плохое зрение было далеко не главной причиной. Если бы Ярико хотел, он бы мог повернуть голову на звук. Ему стыдно? Или же он разозлён на что-то? Леон сел на кровать рядом и взял друга за плечо, привлекая внимание к себе.
– Я тебе верю, окей? Может, я не знаю тебя настоящего, но… верю. Теперь ты не один и можешь на меня полагаться.
В голубых глазах засверкали маленькие искорки. Ярико растеряно шевелил губами, хотел что-то сказать, но воздух просто не выходил из его лёгких. Когда слова отказались срываться с обкусанных губ, он просто обнял Леона быстро, порывисто. Ладони дрожали, длинные пальцы сжимали одежду на спине, а сам он часто дышал из-за наплыва эмоций. Человек осторожно обнял его в ответ и подтянул к себе поближе, как худую куклу. И обнимал, пока тот не успокоился окончательно.
2
Небольшая комнатка с плиточными стенами и полом наполнялась паром и отдушкой хвои, пока Леон сидел на краю ванны и снимал штаны. И думал.
Первым в голову пришло осознание, что он вляпался в крупный политический конфликт между семьями стихийных магов – помог сбежать преступнику, за что его, если страже удастся их поймать, подвесят рядом с Гельгаром.
Следующей ленивой мыслью пришло то, что стражники как-то не стараются убить несчастного Ярико: если бы они хотели, то давно могли бы отрубить ему голову, поставить больше стражи, да хоть электрический стул, с него точно не убежишь. Вместо обыкновенной казни они устраивали цирк, причём пятый раз подряд, если он точно помнил. Леон никогда не интересовался политикой, но здесь не нужно быть сведующим, чтобы разглядеть среди притворства и гнилого фальша политические интриги. Очень грязные, содержащие в себе насилие над детьми, интриги между главами кланов. Не удивительно, что Ярико ушёл из своего клана, даже будучи сыном главы и одним из прямых наследников.
Но для чего это всё? Зачем главы устраивают это представление, ещё и привлекая стольких для суда присяжных?
Возвращаясь к началу, чтобы понять весь смысл, нужно быть либо сведующим в политике, либо разобраться во всей ситуации. Леон не хотел ни того, ни другого. Он слишком устал за последние несколько дней.
Выключил воду и влез в горячую ванную с пеной, пахнущую хвоей. Вспомнил Николаса и про себя отметил, каким же уродом он оказался. Не стоило ему помогать, ох как не стоило. Леон нахмурился. Да, он прикрывал тылы всё время совместного путешествия, но сбежал в самый критический момент, когда был так нужен. Из-за него Крейла сломала лапу. Из-за него они чуть не погибли.
В глубине души Леон понимал, что виноват не меньше. Не нужно больше доверять первым встречным свою жизнь.
Закончив купание, Аустер переоделся в чистую одежду и вышел из ванны. Ярико сидел своей кровати и переписывал что-то из блокнота в свою рукописную книгу. Он не поднлял головы, только дёрнул ухом на звук шагов и улыбнулся, – даже как-то повеселел. Пальцем указал на тумбочку у другой кровати. На ней стояла тарелка с бутербродами и бутылка сока мятного цвета. На кончике языка появился фантомный вкус того самого сока, что они пробовали в прошлый свой визит.
– Итак, ты ведь всё мне рассказал, верно? – Леон плюхнулся на кровать и взял тарелку с бутербродами,
