class="p1">На экране смеющийся Матвей, девушка и с ними ребенок. Кадр запечатлен где-то в парке, на заднем фоне видна карусель. Все трое счастливы. Малыш сидит на руках у Мота, обнимает его руками за шею. Это… это… его? У меня в эту секунду случается жесточайший ступор. Беспомощно перевожу взгляд с фото на папу.
— Дочь, мне жаль. Мне так жаль, но…
— Не надо, па, — останавливаю его — я все поняла уже. Спасибо. Можно я подумаю тут…еще… — не знаю как выразить свои эмоции.
Он круто разворачивается и стремительно выходит из кухни. Осторожно прикрывает за собой дверь. Щелк.
Я одна.
Одна.
26
— Матвей, мне помощь нужна.
Ну только не сегодня! Все же так прекрасно складывалось. Наконец-то с Лерой сдвинулось с точки. Я весь день на кайфе. Жду с нетерпением вечера. Продумал куда вести и чем удивить, чтобы до конца растаяла и приняла меня.
— Матвей, слышишь!
— Слышу, Оксан. Что у тебя случилось?
— Илюша заболел, а мне срочно уезжать нужно.
Да что же такое! Злюсь, что скрывать. Ну с какого хрена я опять? Договаривались же, что с определенного времени решает проблемы сама.
— Оксан, я в другом городе, ты же знаешь, — стараюсь спокойно говорить ей в трубку. — У тебя поближе никого не нашлось, чтобы попросить с Ильей побыть.
Нет, я не против мальчишки вообще ни разу, но не могу же без конца с ним время проводить по первому зову. Оксане нужно научиться распределять свою жизнь и свое время, тогда все нормализуется. И надо признать то, что потом наши пути вообще разойдутся, не переедет же она с пацаном в мой город.
— Ну Матвей…
— Няню пригласи. У тебя деньги есть?
— Есть, ты же присылаешь регулярно. Я иногда тратить не успеваю.
Странно, по моим меркам даю не так много. Хотя она не избалована, насколько знаю. Семья у нее совсем обычная.
— Вот и давай, обратись в агентство.
— Ну Илюша привык к тебе. Последний раз прошу, ладно? Мне очень надо.
— А мать с отцом помочь не могут?
— У них вахта, ты же в курсе нашей жизни.
Знаю! Конечно, знаю. Что же делать в данной ситуации? Если честно, то меня стало напрягать. Раньше без особых проблем все было, а теперь нет. Оксана неплохая девушка. Добрая, отзывчивая, местами ранимая. В нашей жизни вышло так, что теперь мы связаны. И договор есть договор, мы его стараемся придерживаться.
— Сколько тебе нужно времени?
— Неделя, — задумывается она. — Это вместе с дорогой к тебе.
— Куда? — повышаю голос. — Ко мне? Ты с ума сошла?
— А куда, Матвей? Может ты приедешь?
Да это вообще ни в одни ворота. Я не поеду совершенно точно. В раздражении тащу рукой по волосам. Сука, заебали. Постригусь налысо, под ноль. Достали уже. Похоже на самом деле выхода нет, придется тащить Илюшку сюда. Матери с отцом точно найду как объяснить, а вот Лерочке сложно будет. Буду надеется, что поймет и не осудит. Иначе все, кабыздох!
— Ладно, вези. Когда ждать?
— Матвей, только не сердись, — тихо лопочет она. — Я уже в пути.
Ну норм, че говорить. Знала, что не откажу. Ладно, нечего стенать и беситься. Дело сделано уже.
— Когда будешь?
— Поздно вечером. Поезд прибывает в двадцать два часа. Я отдам тебе сына и у меня срочная пересадка. Всего полчаса свободных будет, — замолкает ненадолго. — Ты сердишься?
И что ответить? Злюсь. Но Илюха не при чем здесь. Пацана надо куда-то деть, и если она не смогла его пристроить, то значит и вправду так и было. Ладно, побуду с ним, никуда не деться. Разбираться стану по ходу действия. Не жизнь, а мыльная опера.
— Нет. Нормально все. Илье что понадобится? Что ему не хватает? Одежда там какая или игрушки?
— На твое усмотрение. Вроде, все есть необходимое…
— Оксан, я тебе сколько раз говорил. Не надо стесняться, — подгоняю ее нерешительность. — Говори прямо, что купить?
На том конце трубки затяжная пауза. Я не дергаю ее. Знаю, как подолгу может обдумывать ответы. Даже вижу сейчас как на яву, что сидит, немного сморщив нос, и накручивает прядь волос на палец.
— Ну-у-у… если хочешь, то зимнее купи что-нибудь. Ботинки там или комбез. Игрушки не нужны.
— Хорошо. Сбрось куда прибываете. Буду ждать.
— Угу. Спасибо, Матвей. Не знаю, чтобы я без тебя делала.
— Не вешай нос. Пока.
Отбрасываю трубу и падаю навзничь на кровать. Обстоятельства так себе, конечно, если честно. Я не думал, что приобрету себе такую ответственность. А соскочить теперь не представляется возможным — дело сделано, такое в дальний ящик не положишь и не спрячешь. Илья занимает определенную часть моего бытия. Я должен ему помогать. В принципе, я обязан теперь следить за его жизнью и как можно чаще участвовать. Такие дела. Но я все же предполагал это лето перед работой провести по-иному. Хотя бы это лето!
Родители ничего не знают, я не посвящал. Не считал нужным. Да и зачем им этот стресняк лишний раз? Сам наворочал, сам и тащить буду. Хотя отец понял бы, а вот мать… Ладно, объясню как-нибудь. До приезда есть немного времени, чтобы обдумать информацию.
Телефон разрывает сегодня. Что там еще?
— Да, Вань… Ты где? Что с тоб… Ты пьяный? — замираю от неожиданности. — Величанский, говори четче? Где? «Атака»? Че ты там забыл? Сейчас приеду. Жди. Сиди, блядь, никуда не двигайся!
Молот в стельку ужрался. День еще не закончен даже, а он в зю-зю. Это просто аут. Он не пьет вообще, а сегодня что там произошло. Теперь Федя его на костре поджарит. Сношу шмот и напяливаю в темпе вальса. Сгребаю ключи от тачки, хватаю телефон и права. Прыгаю за руль и срываюсь за Молотом.
Пока еду, проворачиваю мысли в голове о том, что могло случиться. Кроме того, что у него проблемы на профпоприще, ничего больше не приходит на ум. Там, где он вращается не все чисто — это и дураку понятно. Хотя тренер дельный, не прогибается ни под кого, но мало ли. Знаю, что с Федей несколько раз пытались договориться, чтобы победа досталась другому бойцу, но не прокатывало. Может сейчас что не так пошло, не знаю. Тревожно все это.
Молот сидит в дальнем углу зала. Стол заставлен батареей пустых бутылок. Это сколько ж он выпил? Хотя в такую груду мышц не знаю сколько залить нужно, чтобы дойти до такого состояния. Ванька не останавливается. Тянет за руку официантку и требует нести еще. Девушка испуганно
