Книга Нельзя влюбляться - Лил Текст

Я не заметила, как сделала большой глоток кофе. Тут же его выплюнула обратно в чашку, но было поздно — сожгла язык и нёбо. Но боль во рту не перекрыла боль в душе. Я обижалась на саму себя, на жизнь, на судьбу. Казалось, что целая вселенная настроена против меня.

— Все в порядке? — мягкий голос Микаэля вернул меня в реальность.

— Что ты пристал ко мне? Постоянно маячишь где-то рядом. Как будто забот других нет? — я сорвалась на него, хотя он был единственным, кто не давал утонуть.

— Ева…

— Что? Что Ева? — я вскочила из-за стола так резко, что опрокинула злосчастную чашку с кофе. Жидкость растеклась и устремилась на пол, разлетаясь на мелкие капельки от удара о мраморную плитку. Схватив тряпку, начала судорожно вытирать расползающуюся кофейную жижу. Навернулись слёзы. Обида продолжала сжирать меня изнутри.

Я не заметила, как Микаэль оказался рядом. Он положил свою массивную ладонь на мою руку, чем остановил суматошные попытки вытереть стол. Сдерживать эмоции внутри больше не было сил. Слёзы полились с такой силой, будто прорвало дамбу.

Он развернул меня к себе, взяв мое лицо в ладони, большими пальцами вытер мокрые дорожки на щеках.

— Ева, мне больно видеть твои слёзы. Что с тобой? Это из-за вчерашнего вечера?

Я молчала в ответ, продолжая всхлипывать. Стало спокойнее от его близости, от уверенности в его голосе, от древесного аромата, исходящего от его джемпера.

— Нет.

— А что тогда? Поделись, станет легче.

Я внимательно посмотрела на него, сомневаясь, стоит ли всё рассказать. В глазах до сих пор стояли слёзы. Но было приятно ощущать тепло его ладоней.

— Мика? Ева? — голос Сергея Эдуардовича разорвал в клочья этот момент. — Что происходит?

Микаэль продолжал держать моё лицо:

— Ева обожглась, я лишь помог ей.

Тут же нарисовался Оскар:

— Ева? Что случилось?

— Ничего, уже всё в порядке, — я аккуратно убрала руки Микаэля и вытерла оставшуюся влагу ладонью. В воздухе повисло напряжение.

— Я хочу домой, — произнесла я.

Ответили мне сразу оба:

— Сейчас? — Оскар.

— Я отвезу! — Микаэль.

— Да, я хочу уехать сейчас. Мне хочется домой. Я хочу встретить Новый год с семьёй, — я солгала. К маме с папой меня совсем не тянуло.

— Евочка, мы тоже твоя семья. Оставайся, а после нового года приедут твои родители, — сказал их отец.

Я чувствовала, как меня начинает трясти от напряжения. Моя нервная система уже не выдерживает, вот-вот и случится истерика.

Я посмотрела на Микаэля, и он тут же сказал:

— Я всё равно уезжаю, отвезу её. Не вижу проблемы в этом.

— Нет! — рявкнул Оскар. — Собирайся, я тебя отвезу.

Впервые со вчерашнего вечера я посмотрел на него. На левой скуле был красный след: "Значит, отец ударил. Так ему и надо!"

— Я не хочу ехать с тобой. Извините, Сергей Эдуардович, что нарушила ваши планы, — я говорила про планы на новый год, но имела в виду совсем другое. Сняла помолвочное кольцо и положила его на стол.

— Тебе не за что извиняться, — ответил за них Микаэль.

Я была безмерно благодарна ему. Чувство защищённости окутало меня. То, чего я никогда не испытывала рядом с Оскаром, и даже рядом с отцом.

— Хорошо, Евочка! Делай, как считаешь нужным, — на удивление Сергей Эдуардович был спокоен и не пытался меня отговорить.

* * *

— Не хочешь поговорить о том, что тебя расстроило? — спросил Микаэль, когда мы отъехали от дома.

— Прости, Мика, что сорвалась на тебе. Мне нужно обо всём хорошенько подумать, а потом говорить, — я повернулась к нему. Сосредоточенный на дороге взгляд, гладковыбритая голова, густая тёмная борода, сильные руки.

— Я тебя понял, — он потянулся к приборной панели, чтобы сделать музыку громче.

Из колонок раздались слова песни Tamahau — Cold Blood.

Мысленно я прокручивала в голове ночной разговор Оскара с отцом и представляла, что скажу своим родителям. Я была уверена, что папа продолжит настаивать на свадьбе, несмотря ни на что, поэтому заранее готовила возражения. Хотелось выговориться, но не Мике, поэтому достала телефон и отправила сообщение в чат подругам.

Ева: "Девочки, привет! Какие планы на завтра? Приедете ко мне?"

Лиза: "На дачу?"

Ева: "Нет. Я еду домой".

Маша: "Когда дома будешь? Может, сегодня приехать?"

Ева: "Нет, сегодня хочу от души наплакаться, чтобы завтра уже спокойно обо всём рассказывать".

Маша: "Если этот овцеёб тебя обидел, я его убью! Ты с ним сейчас?"

Лиза: "Он снова тебя трогал???"

Ева: "Нет, не трогал. Я с Микой сейчас. Всё в порядке, просто немного грустно после расставания".

Маша: "Может, всё же сегодня приехать?"

Ева: "Не нужно. Я закажу пиццу, много пиццы, и буду смотреть любовные комедии. А завтра жду вас".

Каждый раз, когда телефон издавал звук приходящего сообщения, Микаэль оборачивался на меня. Видно было, что ему тяжело молчать.

"Даже не представляю, о чём он сейчас думает. Переживает за меня? Может, всё же поговорить с ним?" — в салоне заиграла Yanina — Sugar, а в голове на повторе бархатный голос Микаэля, — "Любовь — это невозможность согреть её губы, когда они замёрзли".

Слёзы снова выступили на глазах. Я отвернулась к окну, чтобы Микаэль не заметил их. Нос пробило от сдерживаемых слёз: "Если начну шмыгать, он поймёт, что я плачу". Достала бумажный платок и притворилась, что чихнула, попутно вытирая сопли.

"Я приняла решение, что не хочу быть с Оскаром. Но Мика? Как быть с ним? Они братья. Если мы будем вместе, я должна буду видеться с Оскаром. Придётся чем-то жертвовать".

Микаэль резко съехал на обочину посреди леса и остановил машину:

— Сейчас вернусь.

Он закрыл дверь и пошёл куда-то назад. Замер метрах в семи от машины. Я сначала подумала, что он в туалет захотел. Но, когда увидела, что он просто стоит, не удержалась и вышла за ним. Он стоял спиной и не видел меня. Под ногами скрипел снег, ни одна машина не проехала мимо за это время, значит, он слышал мои шаги.

Поднял руки и сомкнул пальцы в замке на затылке. Я обошла его, встав спереди, но не осмелилась посмотреть в глаза. Обхватила руками его талию и прижалась щекой к мягкой ткани джемпера и твёрдой груди. Хотелось надышаться его запахом. Я всё ещё не решила: быть с Микаэлем, испытывая неловкость при встрече с его родными, или оборвать любую связь с ним и его семьёй.

Он замер, казалось, даже не дышал. После резко опустил руки и крепко обнял меня в