позиции на рынке. А ты за это время умудрился где-то подцепить непонятную заразу (по залу прошли редкие смешки) и все же вернуться с того света.
Я ее перебил:
— Благодаря тебе.
— Неважно! Хотя… Важно, конечно же, — Катя налилась румянцем, смутившись своим же словам, — Но речь не о том. Я хочу, чтобы каждый присутствующий здесь, поднявший бокал с нами, чувствовал свою сопричастность великому.
Теперь уже я чувствовал себя не в своей тарелке.
— Ты показал нам, каким должен быть настоящий руководитель. Сильным, умным, убедительным — таким, за которым пойдут массы. Мне очень повезло встретить тебя на своем пути. И, я уверена, другие со мной согласятся…
Катя сбилась, Егор перехватил инициативу и громко огласил:
— За великого полководца и стратега нашего времени! За Ахматова!
Гостиная вновь наполнилась звоном бокалов.
Изрядно подвыпив и утолив голод, перекинулся парой фраз с дядей. Хотел узнать у него про нападавших. Но Вагит Юнусович лишь беспомощно развел руками.
Дальше, пересилив себя, я подсел к скучающему Матвею, что, скрестив руки перед грудью, недовольно посматривал по сторонам. Оно и понятно: не было среди моих гостей тех, кто мог бы составить компанию педолекарю.
— Матвей, привет, как наши успехи? К тебе Астай обращался?
— Привет, босс! Да, недавно только вылез из подземелья. Тварюшек подлечил. Настроил им энергоканалы, запустил регенерацию.
— Интересно. И насколько сильная будет регенерация?
— Как у обычного человека. Стивен этот ваш! — Матвей недовольно бросил под стол, где скрывался мой песель, канюча еду у гостей (привычки никуда не девались), — Когда создавал конструктов, забыл им мозги поправить. В итоге, была задействована лишь часть их мозга, отвечающая только за рефлексы.
Звучало интригующе, но требовалось взглянуть самому. Однако Матвей ошибался, говоря про рефлексы. Звери шли на контакт, а Коняшка с Гердой так и вовсе закрутили роман, чего одними рефлексами не добьешься. Решил проверить их с утра. Уверен, что под чутким руководством Астая, зверушек и полечат, и кормить будут вдоволь.
Но что-то меня тревожило. Что-то не давало расслабиться. Рыжий клоун действовал нервирующе. Я уже много раз отвлекался на него, готовый в любой момент провалиться в лимб. Но тот, кажется, явной угрозы не представлял. Показывал дешевые трюки с участием гостей и вообще вел себя, как обычный клоун.
«Ну же, хронум, успокойся. Здесь нет угрозы, — уговаривал я себя. — Детская травма? Смешно же! За тобой тянется кровавый шлейф, а ты напрягаешься из-за какого-то мужика в костюме».
— Детишки, а кто еще хочет поиграть с дядюшкой Гамлетом.
Это он нас детишками называл.
— Лев, иди ты, — толкнула меня под руку пьяненькая Роксана и скользнула рукой (как бы случайно) в область моего паха. Видел сдержанное негодование Залевской, которой явно не нравилась Окси.
— Он, он хочет! — заставила клоуна обратить внимание на меня. Последовало еще несколько подбадривающих фраз от гостей, после чего я сдался.
— Похлопайте мужеству нашего добровольца, ведь сейчас будет фокус с распиливанием!
Я просто ждал, когда же закончится этот цирк. И где его только откопал Олег?
Меня пригласили лечь в черный короб таким образом, что снаружили торчали только конечности. Когда рыжий клоун Гамлет стягивал на мне ремни, фиксирующие намертво, я невольно поежился.
Гамлет начал доставать предметы из своей сумки: игрушечный молот, пластмассовую ножовку, кегли, нижнее белье Залевской (никто этого не понял, только Катя сильно негодовала, ну я, мягко говоря, удивился).
— А обязательно меня так привязывать?
— Бесстрашный хронум бои-и-ится. Детишки, отпустить его?
Хронум… откуда он мог знать, кто я? Если только подслушал разговоры за столом или просто хорошо подготовился. Все же странно это.
— Нет! Не отпускай! Распиливай, давай! — кричали ему изрядно подвыпившие гости, поддавшись общему веселью.
Клоун достал из сумки катану. Для наглядности, что она острая, смачно занюхнул трусиками Кати и порезал их надвое. Публика встретила его действия новыми овациями. Я поежился от напряжения, но продолжал подыгрывать. В какой-то момент Гамлет перестал улыбаться, его глаза наполнились нездоровым блеском. Так хищник смотрит на свою добычу.
— Чего тебе? Что ты так смотришь?
— Златан передает тебе привет!
От его слов я оцепенел. В спину больно кольнуло призрачной сталью. Но было поздно. Почему интуиция меня подвела⁈
Какие-то доли секунды и Гамлет заводит меч за спину. Я дергаю ремни, вкладывая в руки всю силу, но они не поддаются. Более того, я не могу провалиться в лимб, чтобы замедлить время. Узор «спит». Мне остается покорно принять свое обезглавливание от рыжего клоуна. На краю сознания благодарю брата за «щедрый» подарок. Закрываю глаза, прощаясь с жизнью.
В следующее мгновение происходит сильный удар катаной в шею. В глазах темнеет, кровь попадает в трахею, отчего я начинаю захлебываться. Но я все еще жив. Почему?
Звон в ушах не дает понять происходящее. Чьи-то руки бережно подхватывают мою голову. Я пытаюсь открыть глаза, проморгаться, но пелена никуда не уходит. Вместо слов булькающие звуки из трахеи. Второго, решающего удара не следует. Свет меркнет.
* * *
— Матвей, сука! Что ты вошкаешься⁈ Если мой брат умрет, ты пойдешь вслед за ним! — истерично кричал Олег, держа лекаря девятого ранга за грудки.
— Я делаю все возможное, Олег Константинович. Лучше не мешайте мне.
Олег в бессилии припал к стене, медленно сполз с нее.
— Ра-а-а! — вырвался из него крик отчаяния, — Блядство! Что я натворил! Что я натворил⁈
Он прекрасно понимал, что если бы не его дурацкая шутка, ничего бы этого не произошло.
— Успокойся, Олег! Успокойся. Я закупорила артерию. Держу ритм сердца. Лев будет жить.
Катя в эту минуту была менее эмоциональна, нежели Ахматов младший, потому что знала, верила: Льва так просто не убить. И потому что прекрасно видела и чувствовала его кровь. С ювелирной точностью она заткнула открытые сосуды на шее прочной пробкой из кровяных телец. Захоти она избавиться от нее после, эту пробку придется разминать вручную. Настолько плотной она была.
Катя отвлеклась на Олега лишь на мгновение, чтобы он не натворил чего-нибудь еще. Конечно, она была зла на этого
