необычный предмет на стол.
— Не подглядывал, а приглядывал. Хотя, — он отвернулся, и его плечи затряслись от смеха.
— Извращенец! Ты просто извращенец! Смотреть на ребёнка!
— Тогда ты уже была не ребёнком, Нина.
Мне хотелось пнуть его! Представила, как этот гад наблюдал за моими банными процедурами, и тихо застонала.
— Нет ничего ужасного, чтобы изучать свое тело, Нина. Тем более помочь тебе никто не мог.
— Ах, ты, мерзавец!
— Не вижу ничего страшного, — парировал наглец, скорчив важное лицо, — ты же все равно все бы мне показала. После свадьбы я не планировал, просто на тебя любоваться.
— Ты издеваешься? Какой свадьбы! — голос превратился в писклявый визг.
— Нашей. Я хотел взять тебя в жены. Наблюдал, чтобы получше изучить, хотел произвести впечатление.
— Ты произвёл! Получил, что хотел и выставил ночью за дверь. Твой охранник…
Желваки на лице дракона двигались, в глазах сверкнул недобрый блеск. Рука сдавила плечо, тихо всхлипнула, чувствуя, как по щекам катятся слёзы.
— Мало того, что ты обзавелась женихом. Вы двое позволяли себе грязные развлечения. Я просто хотел тебя забыть. Разочароваться и выжечь из памяти. После той ночи ни разу не заглядывал в этот портал. Отпустил тебя. Дал свободу тебе и своей душе. Если бы я знал, что та ночь принесёт такие плоды…
Он медленно опустился в кресло, грудь тяжело вздымалась, костяшки пальцев играли. Бирюза потемнела, превратившись в чёрное, бушующее море.
— Я не смог тебя отпустить. Были определенные сомнения, но ты сама убежала, прихватив с собой круглую сумму.
— Я же сказала, что отдам! Я не воришка и не шлюха, Дармир.
— Скажи мне, вы пустились во все тяжкие, когда ты потеряла ребёнка?
— Господи! Что ты такое говоришь?! Какого ребёнка? Какие тяжкие? — сорвала верхнюю пуговицу, и она со звоном упала на пол. — Во все тяжкие я пускалась только с тобой, мой сирр! И ты на этом безапелляционно настаивал!
Дракон застыл. Он просто окаменел. Я вся горела и пылала от гнева, а он, сволочь, превратился в бездушное изваяние.
— Понял? Это ты меня совратил! Дилан меня не трогал, а вот ты! Ты тронул.
Я несла все подряд, лишь бы заполнить пугающую тишину.
Дармир даже не моргал.
— Сядь, Нина. И пожалуйста, немного помолчи.
— Куда мне сесть? — разводя и трясся в воздухе руками, хрипло воскликнула.
Мое запястье обхватили стальные пальцы, и я оказалась у него на коленях.
— Все хорошо. Успокойся, девочка, — ровным голосом приказал дракон.
— Это все в прошлом. В прошлом…, — повторила, убеждая саму себя.
— Иди в свою комнату.
Как пушинку поднял, усаживая в кресло, а сам, направился к дверям, чеканя каждый шаг.
— Дармир!
Металась между желанием застрелиться и кинуться вслед за ним, умоляя оставить меня в его доме.
Генерал обернулся, все такой же мрачный и задумчивый, миг будто мешкал. Искра надежды вспыхнула и тут же погасла:
— Пожалуйста, Нина, будь послушной девочкой, хотя бы сегодня. Или в свою комнату и запри дверь.
Глава 30
Нина
Каждый шум набатом отдавал в моей голове, заставляя дергаться. Музыка звучала все громче. Девичий смех и мужской заливистый бас проникал внутрь комнаты из каждой щели.
— Ты что ревешь?
— Ты что ненормальный! — шикнула, подпрыгнув на кровати.
Меняж сидел на подушке, поджав под себя мозолистые пятки. Доудук разлепил веки и лениво зевнул.
— Я спал, мне приснился сон, что ты ревешь.
— Ты только спишь и ешь. Я просила тебя приглядывать за Адамом и не совать нос в чужие дела, — подтянув верх, съехавшую с плеч ночную сорочку, процедила сквозь зубы.
— А что за ним следить? Умный малой с уравновешенной психикой. Следить надо за тобой. Ты втрескалась в дракона, — вздохнул мелкий паразит, почесав волосатое брюхо.
— Я? Да мне плевать! Понял, мохнатый? Совершенно безразлично. Не трогает, уже хорошо!
— Ха-ха. Ты вся чешешься без драконьей ласки. Наши самки такие же в период брачный. Неспокойные и злые.
Ударила по подушке, и гадина подпрыгнула, свалившись набок.
— Проваливай. Собирай свою шерсть с моей постели и уходи!
— Очень злая самка. Очень-очень, — захохотал вредитель.
— Если хочешь знать, дракон собирается избавиться от меня. Радуйся, скоро один останешься, поджирать хозяйские запасы!
А вот теперь я действительно заплакала. Очень громко, навзрыд. Гаденыш окончательно меня довел. Как бы ни крепилась, слёзы пробили выстроенную платину. Господи… Что я натворила!
— Ну тихо-тихо, не реви, — Меняж искренне сопереживал, даже, как мне показалось, растерялся, громко и протяжно всхлипнув.
— Только не это! Ты ещё тут будешь хныкать! — подвывая в унисон, протянула я.
— Я с тобой пойду теперь! Краах нас всех раздери! Мать вашу! Я тут так вкусно ел! Замечательно кормили!
— Какой же ты...! Ты думаешь только о еде?
— Не только! Но еда вкусная! Повар хороший и не вороватый, все продукты только дорогие покупал. А теперь! А теперь, нас будут кашей пресной кормить. Вдруг другой дракон худосочных любит? Посадит тебя на траву одну! А я опять крыс ловить начну.
— Какой идиот, мамочки!
Постаралась поймать его и схватить за шкирку, но он увернулся и зашипел.
— Этот хороший был! Щедрый! Любил нас!
— Нас? Особенно тебя, Меняж! Просто обожал! — зло оскалилась, ловя по постели эту блоху.
— Увидишь, увидишь ещё! Ой, нашей девочки нужно платьице, ой, нашей девочки нужно прогуляться, — прыжок и переворот, — ой, наша девочка скучает, надо ее развлечь! — ещё раз занесла руку, чтобы прихлопнуть вошь, но промахнулась.
— А кормил как? — и снова улизнул!
— Теперь все пропало! Ты все сломала!
— Я сейчас тебя скормлю Василиску, если рот не закроешь!
— Лучше Василиску, чем крыс ловить и жрать!
— Замечательно, так и сделаю. Толку от тебя – ноль.
Меняж с грохотом свалился на пол, и шаря лапками по паркету, как перевернутый на спину жук, пополз в темный угол.
Тонкая полоска света под дверью увеличилась. Огромная тень медленно накрывала пространство. Я замерла и вжалась в холодную деревянную спинку. Меня заберут… Так скоро?
Пол трещал, а громоздкая темная фигура неизбежно на меня надвигалась.
— Не спишь? Я так и думал, — уставший и хмельной голос Дармира, разбил звенящую тишину.
— Нет, — мой собственный тон, прозвучал жалко и слабо.
Камзол полетел
