Лохмотем – делом, только кивнул и растворился в сгущавшихся сумерках. Двое спешили за ним: за спиной остался рыбный ряд, проскочила одёжная лавка и, наконец, свернув налево, они выскочили к невольничьей площадке. Картина, открывшаяся их глазам, заставила больно сжаться сердце Юллин и даже Лохмоть, остановившийся рядом издал какой-то странный горловой звук.
По темной, остывающей земле, в пыли ползала глухо постанывающая фигура, лихорадочно шарящая руками по сторонам. Временами она поднималась и, пошатываясь, шла в одну или другую сторону, где опять падала на колени и продолжала свои судорожные поиски, но тут же бросала и ползла назад, к тому месту, где ограбил её Бенор. Растерянный Грошик стоял у края площадки, еле сдерживаясь, чтобы не закричать. Лохмоть скрипнул зубами.
–Легко мы их отпустили, – хрипло проговорил он, – ой, как легко… надо было на кусочки… прям здесь… у неё на глазах…
Юллин бросилась к ползавшей Ивии и подняла её на ноги. Юродивая начала вырываться, протягивая руки к земле. -Лохмоть, кошель давай! – крикнула эльма, еле удерживая помешенную. Подскочивший доверенный сорвал с пояса мешочек Бенора и сунул под нос Ивии. Та сразу же обмякла в руках эльмы, прекратила сопротивляться и схватила протянутый ей кошель. Но как только он попал к ней в руки, она поняла, что это не её мошница и, отбросив мешочек в сторону стоящего Грошика, глухо завыла и опять забилась в объятьях эльмы.
–Грошик, быстрее! – закричала Юллин. – Достань из кошеля что-нибудь и дай мне.
–Только не деньги! – тоже закричал Лохмоть и, подскочив к Грошику, выхватил у последнего мешочек, рванул завязку. Схватив первое, что подвернулось под руку, он бросился к эльме.
–На! – Лохмоть сунул ей скомканный кусок материи.
–Ивия, смотри, это твоё… твоё, – Юллин трясла тканью перед лицом, продолжавшей вырываться помешанной. От её движений материя немного выпрямилась и теперь из кулака эльмы свисало что-то, отдалённо напоминавшее ленту или повязку, невесть где и зачем подобранную Ивией. Юродивая неожиданно прекратила свои попытки обрести свободу и как зачарованная уставилась на протягиваемую ей вещь. Ухватив кусок ткани, она прижала его к губам, а потом, неожиданно для всех, протянула руки к голове Юллин и сбросила её наголовник. Эльма невольно отпрянула, но сумасшедшая держала её с немалой силой и смотрела на открытое лицо Юллин. – Лита?! – прошептала Ивия и провела рукой по волосам эльмы. Увидев в своей руке зажатую ткань, она протянула её Юллин. – Платочек… одень платочек, помнишь, мама тебе его подарила. Ты всегда капризничала, не хотела его носить. Одень, пожалуйста…
В умоляющих глазах помешанной отображался огонь факела, который Лохмоть сунул в руку Грошику, но присмотревшись, Юллин различила в их глубине всполохи безумия и, вместе с тем, страшную муку, которую испытывала эта женщина. Эльма растерянно посмотрела на Лохмотя.
– Одень, – кивнул головой доверенный. – Может, успокоится уже… А то мы тут надолго застрянем.
Юллин с сомнением посмотрела на него ещё раз, потом перевела глаза на Грошика, так и стоящего с факелом в руках и решительно взяв материю у Ивии, стала повязывать её на голову.
–Не туда, – послышался голос мальчугана. – На шею надо, у зареченских так носят.
Юллин безропотно перевязала платок на шею. Того, что случилось дальше не ожидал никто. – Лита!!! – закричала юродивая, с силой вцепилась в накидку Юллин и потеряла сознание.
Телега поскрипывала на неровностях дороги. Правящий анопой Грошик изредка бросал взгляд назад, в короб телеги, где примостилась Юллин и прижавшаяся к ней Ивия. Помешанная спала, но и во сне продолжала держать эльму за руку, боясь отпустить её даже на миг. От глубокого обморока она очнулась лишь в телеге, куда с торговища на руках принёс её Лохмоть и сразу заозиралась по сторонам, ища взглядом Юллин. Эльме пришлось сесть в повозку, где схватившая её за руку Ивия, тут же уснула беспокойным сном. Напротив устроилась Арая вся уже изведшаяся от ожидания.
–Пришлось её забрать с собой, – тихим голосом рассказывала эльма Арае о событиях на торговище. – Представляешь, что бы с ней было, если бы она очнулась, а рядом никого нет?
–Думаю ничего страшного, – произнёс Лохмоть, шедший сбоку. – Посчитала бы, что привиделось ей это, порадовалась тому, что вещи нашлись, и побрела на ночлег.
–Нету души у тебя, – укоризненно произнесла Арая, обращаясь к доверенному. – Она Юллин нашу за свою дочку приняла. Нашла и снова потеряла, так что ли? Да у неё сердце разорвалось бы… Вот только, что делать с Касамом будем? – спросила она уже у Юллин. – Даже не знаю, что он скажет….
–Да он просто обалдеет от радости, – заверил Араю Лохмоть. – Прыгать до потолка будет, а потом закатит пир. Жаль я этого представления не увижу-в Троедомье ждут.
–Хорош языком трепать, – сердито ответила эльма. – Я её у себя в комнате размещу – да и не пойдёт она больше никуда. Арая, тюфяк лишний найдётся?
–А как же, – ответила та и со смехом добавила: – Только если у нас постояльцы так плодиться будут, боюсь, кому-то придётся на голом полу спать!
–А ты, Юллин, тогда ко мне приходи, – осклабился Лохмоть. – В Троедомье – то получше, чем в вашем «Соме».
Эльма посмотрела на идущего рядом доверенного.
–Нет, ну что ты за личность?! – вздохнула она. – Только доброе дело сотворишь и тут же обгадишь всё. Юллин поудобнее устроила голову Ивии у себя на груди и продолжила: – Я ведь тогда, в хлеву этом, почти поверила, что ты можешь нормальным быть, а ты…
–В том хлеву я работу свою делал, – невозмутимо произнёс Лохмоть. – Или ты посчитала, что я из-за тебя на нож бросился? Да я бы так поступил из-за любой, к кому приставали эти придурки – даже из-за Ивии твоей. Кстати, а ты-то как там оказалась? Этот проход к Белой не всякий местный знает.
–Я показал, – сидящий впереди Грошик, через плечо смотрел на доверенного. – Тётка с Юллин в одёжную лавку зашли, портки мне посмотреть, а я на крыльце задержался – занозу выковыривал. Тут смотрю, Ивию грабят… А я этого вора видел, раньше ещё…
–Я тоже, – сказала Юллин. – Он около меня вертелся на торговище, тоже, наверное, думал кошель увести… Прости, Грошик, перебила тебя…
–Ничего,– махнул рукой мальчуган. – Только я его ещё раньше видел, в том году, кажись, и как раз рядом с хлевом этим: вот я и подумал, что он опять туда побежит. Юллин, значит, вышла, меня искать, ну я ей обсказал всё – мы к хлеву и подхватились. Прибежали, а там нет никого. Тогда мне Юллин сказала, что б я
