что по древним ступеням мы спускаемся целую вечность, а конца и края им все еще не было видно. Стены и потолки давили на психику. А уж представлять, сколько тонн камня у нас над головами, даже пытаться представить было жутко. А если все это рухнет? Сколько столетий я тогда буду выкапываться?
Но завершается все, в том числе и этот бесконечный спуск. Перед нами предстал огромный подземный зал-пещера, в центре которого распологалось горящее огнем озеро. И именно этот нереальный огонь освещал пространство.
Между нами и озером возвышалась темная фигура дракона. Огромная настолько, что почти касалась головой потолка. В первый момент я принял его за статую. Но затем он шевельнулся. И заговорил.
— Ты прошел столько преград и испытаний, — пророкотал под сводами его сильный нечеловеческий голос. — Ты преодолел их. Скажи мне, зачем?
— Я хочу спасти этот Мир, — не стал темнить я, хотя у самого вдоль позвоночника побежали холодные мурашки, а в коленях поселилась легкая нервная дрожь.
— Но зачем тебе Священное Озеро? — в речи дракона прорезалось удивление.
— Оно вобрало и накопило в себе столько энергии, что еще немного, и ткань Мира прорвется…
— В словах твоих я слышу убежденность. Ты не отступишь? — пророкотал дракон, расправляя свои кожистые крылья, что кончиками коснулись стен по обеим сторонам от туши.
— Нет, — вздохнул я и потянулся к мечу.
— Проходи, — раскатился его рык по пещере. — Я не справлюсь с тобой. И умирать мне еще рано, — сказал он и медленно ушел с моего пути. Затем окутался неким свечением и исчез.
Я хмыкнул и двинулся вперед к самому озеру. «Мне уступают — я не смею отказаться» — промелькнула в голове фраза из песни Остапа Бендера. Лейла тряхнула волосами и последовала за мной.
Вода из глубины которой к поверхности поднимаются языки пламени. Поднимаются и прорываясь через эту тонкую преграду устремляются вверх, к потолку, рассылая блики по всей пещере, и заставляя тысячи теней метаться по потолку и стенам в причудливом и хаотичном движении, временами напоминающем танец, временами бой, временами бегство.
Завораживающее зрелище. Особенно, когда начинается оно в пяти сантиметрах от твоих ног.
— И что будешь делать? — спросила Лейла, подойдя и положив руку мне на плечо.
— Не представляю, — честно признался я. — Это же не камень, не меч… Я не знаю что с ним делать…
— Время идет, — заметила она.
— Верно, но…
— Тогда, импровизируй, — хихикнула она и столкнула меня прямо в горящую воду.
Вот су**! Второй раз! И второй раз я расслабился настолько, что позволил ей это!
С такими мыслями я судорожно барахтался в оказавшейся ледяной воде, пытаясь всплыть на поверхность. Неожиданно глубоким было это озеро.
Я вынырнул и осмотрелся. Точнее попытался осмотреться — вокруг была темень, хоть глаз выколи. Языков пламени словно и небывало. Быстро удаляющееся веселое хихиканье Лейлы, и несущийся ей в след мой раздраженный рык…
* * *
Озеро было последним в списке, предоставленном графом, и я с внутренней дрожью шел к Собору Солоса. Рядом шла, все еще довольная, как наевшаяся сметаны кошка, Лейла. По другую руку от меня шел серьезный и торжественный Сонул, что в сочетании с его наивно-голубыми глазами смотрелось забавно.
Нас встретили у «служебного» входа двое молчаливых служителей. Но в противоположность прошлым моим посещениям, повели не на верх в книгохранилище, а в главный зал. Туда, где проводились основные служения и обряды. Туда, где стоял алтарь.
— Логин! — обрадованно всплеснул руками Сол, приветствуя меня. — Как я рад, что ты заглянул! В прошлый раз ты так поспешно покинул меня, что я уж начал волноваться, не обидел ли тебя часом?
— Нет, — отрицательно мотнул я головой. — Спешил сильно. Ты же знаешь сам. Мне удалось? Мир спасен?
— Конечно! — воскликнул он радостно. — Ты поставил абсолютный рекорд по спасению Мира одним человеком: двадцать четыре раза за два месяца!
— Так он спасен или нет? — начал потихоньку выходить из себя я.
— Конечно… нет! — расплылся в улыбке Сол. — Мир Рухнет сегодня! — пояснил он. В это время Лейла вышла из-за моего плеча и встала рядом с ним. Сол, продолжая весело улыбаться, похозяйски приобнял ее за талию. — Видишь ли, Логин. Мир надо спасать все время. И его спасают каждый день. В тот день, когда не найдется человека, желающего его спасти, мир существовать перестанет. А в том, что такие люди в этом мире есть, ты сам имел возможность убедиться. Заметь, в списке графа были данные только за Ильниссу. В других землях и королевствах списки ничуть не меньше!
— Получается, все было зря⁈ — ошарашенно уставился на улыбающегося парня я.
— Ну, почему же, — ответил он. — Зайду издалека, Логин. У Мира всегда есть шанс. Каждый раз, когда он становится на край пропасти, всегда остается шанс на спасение. Как например с первым случаем. Тем, где был камень культистов. Ты не мог знать, но к тому гиблому городку через три дня подошел отряд Инквизиторов, вышедших на след этого культа.
— Они бы не успели…
— Ты прав, — легко согласился Сол. — Они бы не успели разрядить камень. Да и не смогли бы, даже, если бы успели. Но они подошли бы как раз вовремя, чтобы локализовать Прорыв Хаоса! Дело в том, что это явление становится опасным только, когда наберет силу, словно лавина. Первое время, он развивается довольно медлительно.
— Но, как же…
— Да, вся местность была бы уничтожена, как и три четверти отряда. Но призвавшие Божественную Мощь Инквизиторы с ним бы справились. Ценой своего Дара и даже жизней, поскольку божественных сил потребовалось бы пропустить через свои тела очень много. Но прорыв был бы остановлен, а после и «зашит».
— Но время! Три дня!
— Убив культистов, вы сильно ускорили процесс. С той периодичностью и интенсивностью жертвоприношений, что была у Культистов, им потребовалось бы как раз около четырех дней. Битва с Инквизиторами активировала бы камень. Так что все бы сошлось.
— Но…
— И так в каждом из двадцати четырех случаев, — улыбнулся Сол.
Глава 28
— Вот как… Выходит, ты так легко к этому всему относился, поскольку знал, что все так будет?
— Да, — пожал плечами Сол. — Но видишь ли, какая удивительная штука: твою судьбу ни Мир, ни Боги не видят. Ты не вписан в динамическое равновесие! — расплылся в улыбке Сол. И ударил в меня светом. Ярким, очень интенсивным и должно быть испепеляющим. Правда моя дубленая шкура этого все равно не почувствовала.
А вот меч Сонула, что одновременно с этим ударом пронзил меня насквозь войдя в спину, я почувствовал. И боль от него была даже больше, чем от зеленых мечей големов в том склепе, где прошло наше первое «свидание» с Лейлой. Воспоминание было настолько ярким, что я непроизвольно схватился левой рукой за крест, что выпал из-за отворота рубахи.
Ноги подкосились, и я упал на колени, подняв глаза на не переставшего улыбаться Сола, обнимающего за талию Лейлу.
Краем глаза я заметил движение в стороне. Повернувшись в ту сторону, увидел копию Сонула в боевой форме. И еще одну…
В следующее мгновение семь мечей пришпилили мое тело к полу, словно бабочку.
— Зачем? — прохрипел я сквозь боль Солу. Вопрос, конечно, сам собой рвался: «За что?». Но это вопрос глупый.
— Ты хочешь, чтобы я, как книжный злодей рассказал тебе «хитрый план»? — приподнял одну бровь он.
— Я не «книжный герой» — убить ты меня не сможешь, — прошипел ему я. — Хочу понять…
— Это верно, — ухмыльнулся он, материализуя в руке меч, такойже, как у «белых» служителей. — Убить мне тебя не по силам, — сказал он и ударил мечом по моему горлу. — А понять… Возможно и сам додумаешься… Потом, — снова ударил он меня своим клинком. Теперь он бил в левый локоть. От боли я едва не выпустил из руки крест…
Крест! Этот гад не пытался меня убить своим первым ударом. И не заткнуть меня была его цель. Он разрубил цепочку!!
И в подтверждение моих мыслей, он снова ударил в левый локоть. А потом снова.
Я чувствовал полнейшую беспомощность. Аватары держали меня своими клинками надежно. Настолько, что я не мог двинуться. Единственный просчет Сола был в том, что я случайно схватился за крест при ударе. И только поэтому, он еще не завладел артефактом, до которого явно пытался добраться.
Он рубил мою руку, как лесоруб рубит дерево — методично, равномерно и совершенно спокойно. А я терпел, сжимал крест и думал, думал, думал!
Я не мог понять, зачем Богу
