паузу, подбирая нужные слова. — Просто тебе закрывают глаза чувства, и ты не видишь, насколько Алисанда властолюбива. Не верь ей столь слепо. Послушай меня, оставь свои намерения.
— Я же не ребёнок! — вздёрнул подбородок брат. — Это не я слепой, а ты видишь то, чего нет. Если б Сэнди хотела управлять Ликаном, то она с самого начала строила бы глазки тебе. Ведь я никогда не был наследником престола! — Последнее утверждение, наверное, должно было звучать с горечью и обидой, однако ноток досады в нём не было. Всего лишь факт, который не изменить.
Правитель испытующе взглянул на главнокомандующего, но тот не отвёл глаза.
— Хорошо, — наконец уронил Вилренг. — Я не буду накладывать запрет на это бракосочетание. Но прошу тебя, брат, подумай ещё раз.
Порыв зябкого ветра взметнул занавески на окне. Эта необычно холодная весна грозила городу большими переменами.
— Я вот чего никак не пойму, — размышлял вслух Арман. — Почему она осталась… ну, употребить выражение «в живых», конечно, некорректно… но так сказать, осталась существовать? Все жители умерли или ушли отсюда, а она — как ни в чём не бывало триста лет сидит в храме…
Влад возразил:
— Ещё архивариус этот не ушёл. Только выглядит, пожалуй, ещё менее человеком, чем Алисанда.
Чезаре продолжал ворошить старые пожелтевшие бумаги, но более ничего достойного внимания не попадалось. Влад и Арман, устроившись на полу около стеллажа, обсуждали, почему из всего населения Ликана остались именно эти двое. Единственное предположение, которое пришло им в головы практически одновременно, — то, что и магичка-жрица, и хозяин документохранилища каким-то образом причастны к тому, что город превратился в призрак.
— Страшная сказка какая-то получается… — хмыкнул наёмник. — Проклятые души, обречённые за свои прегрешения влачить вечное безрадостное существование в мёртвом городе…
— Лерой, да ты у нас романтик! — хохотнул Влад.
Француз ничуть не обиделся на такое определение и развил мысль:
— Нет, вот ты сам подумай. Какие легендарные персонажи обычно оказываются в подобном положении? Чаще всего злобные злыдни, навлёкшие беду на себя и других и наказанные высшими силами. Как-то так мне представляется, хотя я не спец по фольклору.
— Ага, а может, наоборот, отважные герои, которых околдовали гадкие злыдни? — поддержал дискуссию Комольцев.
Арман поморщился:
— Не производит на меня эта баба впечатления невинной героической жертвы.
— Эй, сказочники, — окликнул их с верхотуры Чезаре. — Я тут кое-что нашёл, но не могу перевести. По оформлению — точь-в-точь как договор Церкви с оборотнями, но копии на латыни нету. Только на этом волчьем языке и ещё на каком-то… похоже на английский, но я не уверен…
— Дай сюда, — сразу оживился Лерой.
Наши дни
Предварительное обсуждение проекта проходило там же, где и первая судьбоносная встреча Доктора и Генерала — в кабинете главнокомандующего. К этому времени учёный внимательно изучил все оставшиеся после закрытия Эксперимента материалы и был готов приступать к работе.
— Чтобы связующий портал мог держаться долгое время и был способен пропустить большой объём материи, надо открывать его с двух сторон. То есть не только отсюда пробивать, но и из Мира-И. Начинать одновременно, ну или с минимальным разбросом времени. — Молодой человек теребил в пальцах карандаш, который нагло утащил из генеральского письменного прибора.
— Но это невозможно осуществить, — парировал генерал. — Как мы откроем с той стороны? Даже если удастся отправить туда нашего человека через маленький и ненадёжный проход, то там же не будет нужного оборудования. Нет, думайте, как усовершенствовать технологию здесь, на месте.
Учёный взлохматил волосы и огорошил командующего заявлением:
— С той стороны есть необходимая аппаратура. По крайней мере была. Я раскопал старые архивы, про которые все давным-давно забыли.
Генерал недоверчиво хмыкнул:
— Такой факт вряд ли бы запамятовали.
— Дело в том, что архив не военный, а исторический… — Врач немного смутился. — Я ещё в институте интересовался историей, наткнулся случайно на кое-какие сведения, стал дальше собирать материал. Так вот, около трёхсот лет назад существовала устойчивая и регулярная связь между мирами. Через большой стабильный портал, который открывали ежемесячно.
— Вы издеваетесь, что ли? — возмутился военный. — Если б такое существовало, то официальная наука знала бы!
— Не будьте наивным, мой генерал. В анналах истории едва ли не больше похороненных навсегда тайн, чем в военных хранилищах документов. Уверен, что и в военном ведомстве есть письменные свидетельства, только спрятаны ещё глубже и надёжнее. А вполне возможно, что наоборот уничтожены, как слишком секретные и опасные. Я бы мог, конечно, опубликовать найденные мной материалы, защитить докторскую диссертацию, совершить переворот одновременно в истории и в физике… Но зачем? Во-первых, в первую очередь я медик, и не собираюсь лезть в непрофильные, мягко говоря, дисциплины. А во-вторых, не горю желанием просидеть всю оставшуюся жизнь в закрытой камере, очень благоустроенной, светлой и почти уютной, работая над секретными проектами. Так что обойдусь пока без учёной степени.
— Медик… — Генерал пыхнул сигарой. — Тогда чего это вы так ухватились за моё предложение? Тут-то как раз чистая физика, а врачебной практики — ноль.
— Так я же говорю, что нужен резидент, который бы сумел найти и активировать портал с другой стороны. У вас есть много добровольцев на эту роль? Может, десятки крепких здоровых молодых мужчин жаждут отправиться в неизвестность, грозящую опасностями, с очень эфемерной надеждой вернуться целым и невредимым в родной мир? Я думаю, вряд ли. Тем более, что подобные исследования запрещены на международном уровне.
Доктор замолчал и сделал глоток кофе. Кофе Генералу подавали отменный — крепкий, ароматный, густой. Молодой человек не предполагал, что не пройдёт и пары месяцев, как он возненавидит этот напиток от всей души, потому что придётся постоянно перебивать наваливающийся сон.
— Думается мне, что у вас есть вариант выхода из положения, — Генерал говорил утвердительно, но по дрожанию кончиков пальцев, удерживающих сигару, было видно, что он волнуется. Этот нагловатый учёный был его главным козырем, единственным человеком, который мог разобраться в теории связи измерений.
— Это способ непроверенный… — протянул Доктор. — Моё изобретение. Оно, скажем так, не слишком гуманно, потому скорее всего не найдёт поддержки официальной науки. Армия, конечно, заинтересовалась бы новым видом психотронного оружия, позволяющим управлять сознанием человека, но идти в кабалу к Министерству обороны не хочется, как я уже говорил. А вот сотрудничая с вами, мой генерал, я вполне могу опробовать, как действует психоматрица, а заодно и вам помогу с созданием портала. Кстати, а зачем он вам так нужен?
— Меньше знаешь — крепче спишь, мой юный друг, — усмехнулся военный. — Делайте своё дело.
* * *
В документе, один из экземпляров которого действительно был написан на
