Вот почему это было так чертовски больно. Много тьмы.
Она распространилась до самого сердца. Я согнулся пополам, но ни звука не сорвалось с моих губ. А потом все замедлилось. Я снова ясно видел, хотя и знал, что не контролирую ситуацию. Я видел все таким, как оно было.
Я был злом, которое несла с собой ночь. Неважно, как сильно я старался или как сильно этого не хотел. Это то, кто я есть.
Я — тьма, которая приносит зло.
Мой череп пульсировал, как будто кто-то колотил внутри.
Я ощутил солнечный свет прежде, чем увидел его. Он струился внутрь через окно. Я изо всех сил попытался открыть глаза.
Я все еще лежал на полу с жуткой головной болью, и стук исходил не от моей головы, а от двери.
Люциан колотил в дверь.
— Дай мне секунду, — прорычал я.
— Какого черта ты там делаешь? — закричал он.
— Не твое дело. — Я встал и смыл порошок с лица.
Когда я открыл дверь, он с вызовом посмотрел на меня. Я проигнорировал его и сильно толкнул плечом, проходя мимо. Он закрыл дверь.
Я пошел одеваться. Моя голова раскалывалась, и одиночество взяло верх. Зачем я это делал? Я должен просто обналичить деньги сейчас и покончить с этим. Если бы я не был Рубиконом, я бы давным-давно покончил с собой, но я был Рубиконом, и это было не так просто провернуть.
Академия снова наполнилась знаменами Люциана. Там было несколько с моими, но это был скорее спорт Драконианцев, чем драконов. Нет, если мы, драконы, хотели повеселиться, это происходило в темные ночные часы и под землей.
Я игнорировал людей, которые пытались завязать со мной разговор, и спал на большинстве моих занятий. Мне больше было все равно.
Однажды днем одиночество действительно навалилось на меня, и я обнаружил себя в библиотеке, трахающим Эш. Она действительно была не так уж хороша, но Ирен не было на месте, а Табита была просто сумасшедшей.
— Серьезно, Блейк, — сказала она, когда я закончил и застегнул брюки. — Мы должны сделать это немного более эксклюзивным, тебе не кажется?
— Нет, определенно, — категорически сказал я.
У меня ни с кем не было эксклюзива, даже с Ирен.
***
Я обнаружил, что прислонился к стене.
Люциан тренировался в Колизее. Обычно они держали его действия в секрете, но я догадался, что это была другая тактика. Тактика для чего, напугать меня?
Это он должен был испугаться. Он не был близок к тому, чтобы быть готовым. Зверь собирался съесть его живьем через семь дней.
Зазвонил мой Кэмми, и я увидел имя Фила. Я открыл его, и появилась фигура.
— Блейки, — пропел он.
— Когда? — Мой голос звучал пусто.
— В эту пятницу. Это последний день турнира.
Что? Это было уже так давно?
Фил улыбнулся.
— Всему приходит конец. В конце концов.
Я кивнул.
— Не опаздывай. Будь у Сэма около четырех.
Связь прервалась.
Я повернулся, чтобы снова посмотреть на Люциана.
Этот звонок раздался как раз в нужное время. У меня был выбор убить кого-то, кого я не знал, в отличие от убийства кого-то, кто имел значение для моего мира.
Единственный способ, которым Люциан смог бы выбраться с этого ринга живым, был бы после боя, который успокоил бы зверя. Может быть, он настолько успокоиться, что у Люциана появится шанс заявить на меня права.
***
— Брат сказал, что тебе следует помнить, что нельзя опаздывать. — Табита села на подушку рядом со мной в кафетерии.
— Принято к сведению. — Я натянуто улыбнулся.
Она нахмурилась.
— Куда ты идешь в эту пятницу?
— Спасибо за сообщение, но остальное не твое дело, — сказал я и встал.
— Ладно, извини. Я поняла. Я не хочу сориться.
— Принято к сведению.
— В четверг вечером в моей комнате будет вечеринка. Небольшая посиделка. Ты придешь?
— Я посмотрю, — сказал я и ушел.
Вернувшись в свою комнату, я взял немного Каиново Огня. Теперь я делал это каждый день, но немного не вызывало слишком много проблем.
Человек все еще контролировал ситуацию.
Этого было как раз достаточно, чтобы пережить весь день.
***
В четверг вечером я стоял перед комнатой Табиты. Я не знал, что там делал, но вечеринка, возможно, была тем, что мне было нужно перед большим боем.
Я знал, что турнир подходит к концу, и Гензель был в числе фаворитов.
Она открыла дверь, выглядя исключительно сексуально в своей слишком короткой юбке и чулках в сеточку. На ней были сапоги до икр и рубашка с глубоким V-образным вырезом.
— Мои глаза здесь, наверху, Блейк, — сказала она. — Они красивые, голубые и не слепые.
Я одарил ее кривой улыбкой и ущипнул себя за переносицу, когда она отошла в сторону.
Я ненавидел то чувство, с которым меня оставил Огонь Каина. Слишком малая доза заставляла меня чувствовать себя странно, как будто кончик моего носа онемел. У меня появилась эта дурацкая привычка зажимать нос каждые несколько минут. Слишком большая заставляла меня делать дерьмовые вещи, которые я не мог вспомнить.
Дверь за мной закрылась, и Джордж поприветствовал меня пивом. Брайан прыгал вокруг как идиот. Музыка была громкой, а шторы задернуты.
Лонгвей, конечно, не имел этого в виду, когда строил звуконепроницаемые комнаты.
Я допил пиво и взял еще.
— Это будет весело, — сказал я скучным голосом. Табита схватила меня за руку и потащила в ванную.
Я ненавидел то, что часть меня была слабой, когда я был с ней наедине.
Она не схватила меня, когда закрывала дверь, но достала косяк из шкафчика у стены. Она зажгла его и глубоко затянулась.
Трава.
Для меня это больше практически ничего не значило, но видеть, как Табита вот так рискует, что ж, для Снежного Дракона это было впервые. Обычно она отсиживалась на подобных мероприятиях.
Я взял косяк и глубоко затянулся. С Огнем Каина, текущим в моих венах, трава приятно усиливала кайф. Я усмехнулся.
— Что?
Я покачал головой, выпуская дым.
— Ничего. — Я улыбнулся и прижал ее к стене.
Наши губы встретились. Я знал, что позже пожалею об этом, но позже это станет проблемой Блейка.
***
— Я рада, что ты помирился с Табитой, Блейк, — сказала Ирен, когда я поделился с ней сигаретой.
Я прикусил губу. Она привела меня в такое замешательство, и я не знал, почему это меня так сильно беспокоит.
Она приподнялась на локте.
— Она нам нужна, и если тебе иногда приходится с ней спать, чтобы она чувствовала себя особенной, то так тому и
