Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
говорит он. – И да, это хороший вопрос. Иногда не узнаешь, пока не увидишь. Вдруг что-то всплывет сейчас, по прошествии времени, что не могло всплыть тогда. Или же явное упущение – например, данные, которые числятся как имеющиеся, но на самом деле их нет.
– Разве это не было бы замечено в то время?
– По идее, да, но, похоже, они всё еще собирали материалы воедино, когда начался суд. Насколько я понимаю, судья был не слишком доволен.
Бакстер вновь находит страницу, которую изучал, когда пришла Хлоя, откидывается на спинку кресла и тянется за кофе.
Она наклоняется и читает первую запись:
– «Аарон Уильям Дэйкр, 6 января 1998 года рождения, больница общего профиля Челтенхэма, отец – Тимоти Дэйкр, мать – Фиби Дэйкр, урожденная Феннер».
Бакстер морщится:
– Тим Дэйкр, Том Дэйкр, Тим Бейкер, Том Бейкер, или как его там… Хотя Том Бейкер – это, конечно, чертовски умно: регенерация все-таки.
Хлоя недоуменно смотрит на него, и он понимает, что показывает свой возраст.
– Доктор Кто[29], – говорит он чуть неуверенно. – Том Бейкер был Доктором Кто. Когда я был ребенком.
Она улыбается, и Бакстер качает головой:
– Да, да, не смотрите на меня так… Вы тогда еще даже не родились, верно?
* * *
Хансен откладывает мобильник и смотрит на Эв. Они возвращаются в Оксфорд.
– Это был Питер Андерсон. Сказал, что сегодня днем пойдет в местный полицейский участок и сдаст образец ДНК.
– Отлично. Нам лучше позвонить Дамфрису и Гэллоуэю – сообщить им, что он приедет.
Хансен улыбается:
– Это следующее в моем списке.
Звонит его телефон, и он смотрит вниз, чтобы прочитать сообщение.
– О, отлично, электронное письмо от Маркуса Кроутера… Он собирается прийти завтра в Сент-Олдейт. Остается только Джейми Фокс. Он живет в Стокпорте, так что придется попросить ребят из Большого Манчестера заняться этим вопросом. Но так получилось, что мой приятель там, так что я позвоню ему и узнаю, сможет ли он дать мне контакт.
Возникает короткая пауза.
– Отлично, – говорит Эв. – Замечательно.
Затем она поворачивает голову и смотрит на него с улыбкой. Хансен улыбается в ответ, и когда переключает передачу и нажимает педаль газа, ее улыбка по-прежнему на месте.
* * *
Адам Фаули
25 октября
11:05
Кирни наливает мне кофе и снова садится.
– Так что вы хотите знать?
– Что, по-вашему, произошло? В то время?
Он поднимает брови:
– С ребенком? Я думал, она его убила. Ложь, недомолвки, ее поведение – все указывало на это. И присяжные со мной согласились.
– А сейчас?
Кирни не торопится с ответом.
– Как она отреагировала, когда вы ей сказали?
– Что он вновь объявился? Трудно сказать. Но, если честно, я ожидал от нее большего удивления.
– Она спрашивала о нем? Где он был и все такое?
Я качаю головой:
– Нет. Ничего.
– У вас есть дети?
Жестокий вопрос. У меня их было двое, а теперь один ребенок… Но ответить можно только единственным образом.
– Дочь.
– Сколько ей лет?
– Три месяца.
Мой ответ явно его удивляет, хотя он силится это скрыть. Не иначе как думает, что я из тех не первой молодости муженьков с новой женой, вдвое их моложе.
– И если бы ваша дочь неожиданно появилась, числясь пропавшей без вести в течение двадцати лет, разве вы не хотели бы знать, где она была все это время?
– Конечно, хотел бы. Но начнем с того, что я ни за что не отдал бы своего ребенка практически незнакомому человеку.
Кирни поднимает палец:
– В этом вся суть дела Роуэн. И ни в чем другом.
Выдерживаю паузу, прочищаю горло.
– Она даже не спросила, как он вышел на ее родителей. Не то чтобы я мог ей рассказать… Но все, что она хотела знать, – это когда ее выпустят.
Он быстро и мрачно смеется.
– Ну да. Нисколько не сомневаюсь.
– Вы так и не ответили мне, сэр.
Кирни откидывается на спинку стула.
– Хотите знать, что я сейчас думаю? Я думаю, что это дело – сущее минное поле. Скажем так, я рад, что не на вашем месте.
Я морщусь:
– Так вступайте в клуб.
Мое предложение вызывает у него сухую, как пустыня, но все-таки улыбку.
– Есть ли что-нибудь такое, сэр, что, оглядываясь назад, вы сейчас сделали бы по-другому?
Кирни задумывается.
– Нет, – после паузы говорит он. – Думаю, мы сделали то, что сделало бы любое компетентное расследование. Тогда или сейчас.
– Вы и ваша команда потратили уйму времени на поиски мальчиков подходящего возраста, но так и не нашли его.
Он прищуривается:
– Мои ребята хорошо поработали. Вы не можете это оспорить.
– И не оспариваю. Но ребенок все равно должен был где-то быть.
Кирни снова откидывается назад.
– Объяснение будет. Понятия не имею какое. Но оно будет. – Он берет свой кофе.
– Что бы вы сделали сейчас, сэр, если бы вели это расследование?
Он одаривает меня хмурым взглядом:
– Уехал бы из страны. А если серьезно: я полагаю, вы проверяете родственные ДНК?
Я киваю:
– В процессе.
Он пожимает плечами:
– Тогда вы делаете то, что делал бы я.
– Вы не думали… тогда… что Роуэн могла отдать ребенка на усыновление? На этот раз незаконно?
– Что она продала ребенка, вы это имеете в виду? Да, мы рассматривали эту версию.
– Я не помню, чтобы видел это в материалах расследования.
Кирни прищуривается.
– Это потому, – быстро говорит он, – что нам нечего было сказать.
Я жду. Считаю до двадцати. Подозреваю, что и он тоже.
– Я уверен, вы в курсе, – начинает Кирни голосом, в котором слышится легкое, тщательно скрываемое раздражение, – что незаконное усыновление по-настоящему начало развиваться только с появлением интернета. В девяносто седьмом это были в основном просто друзья друзей. Кто-то, кто знает кого-то, кто знает того-то… Вы не хуже меня знаете, что такие вещи практически невозможно отследить, особенно спустя пять лет, а это именно то, с чем мы сейчас имеем дело. У нас было несколько зацепок – у ребят из Вест-Мидлендса имелись контакты, и мы связались с парой из них, – но результат был нулевой.
– Понятно.
– И если Роуэн действительно продала этого ребенка, она не получила за него много… То есть, безусловно, не получила сколько-нибудь значительных денег, мы проверяли. Единственное, на что она потратила деньги, – так это на дурацкую татуировку – «Сладкая свобода». Какая, однако, ирония… – Кирни снова начинает расхаживать по комнате. – И вспомните, каким узким было временно́е окно. Она уехала из Брума в три и была дома на рождественской вечеринке к пяти. У нее было максимум полчаса, чтобы
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
