— Джеймс! — Алисия остановилась посередине дороги. — Ты действительно условился о свадьбе еще до того, как поговорил со мной?
— Сколько же раз мне делать тебе предложение? — серьезно спросил он. — Дважды ты ответила мне отказом, не считаясь с моими чувствами, так что в третий раз я решил тебе такой возможности не предоставлять!
Алисия посмотрела на свое смятое дорожное платье зеленого цвета.
— Выходит, мне придется венчаться в этом? Я буду выглядеть ужасно!
Джеймс вынул у нее из волос лист.
— Любовь моя, ты и в нем выглядишь восхитительно!
— Ты так благодушно настроен, — сердито сказала Алисия, — а я даже не сказала, что люблю тебя!
Джеймс очень серьезно взглянул на нее.
— Не сказала, только почему-то я в этом и так уверен! Хотя, конечно, могу и проверить…
Алисия замахала на него руками.
— Джеймс, — сказала она, когда они подошли к церкви, — мы можем сразу после свадьбы поехать к бабушке? Я не уделила ей должного внимания после ареста Кристофера. И не хочу, чтобы она от других узнала о том, что мы поженились!
— Конечно. Мы сразу же поедем в Лондон, но, надеюсь, ты не собираешься там задерживаться, так как у меня есть планы на наш медовый месяц! — Он остановился, поцеловал ее и задумчиво добавил: — Может быть, мы сразу не поедем: на сегодняшнюю ночь у меня свои виды! А пока что поторопимся в церковь, — хриплым голосом закончил он, — поскольку особое разрешение на свадьбу уже четыре дня жжет мне карман, и если мы сейчас же не обвенчаемся, то у меня в кармане будет дырка!
Тео Марч поджидал их в дверях церкви. Он расплылся в улыбке.
— Джеймс, мой мальчик! Алисия! Я так обрадовался, когда узнал… и так разволновался, что стану венчать вас! — Он оглядел их сияющие лица. — Нет нужды спрашивать, уверены ли вы в своем решении, — это и так видно! — Он вдруг сосредоточенно наморщил лоб. — Странно, но, когда вы встретились у меня в доме, мне показалось, что вы друг другу не понравились.
— Мы скрывали свои чувства, — с улыбкой ответил Джеймс, а в его взгляде, устремленном на Алисию, было столько любви и тепла, что у нее закружилась голова.
Графиня Стэнсфилд пребывала в грусти. Новости о преступлениях Кристофера Уэствуда ужасно ее расстроили, а тут еще Алисия уехала, не сказав ни слова, в Сомерсет. Миссис Эддингтон-Бак ядовито намекнула, что теперь репутация Алисии настолько запятнана, что она никогда больше не появится в городе, — за что и получила от ворот поворот. Но когда злобная матрона удалилась, леди Стэнсфилд с болью в сердце откинулась в кресле.
Чтобы успокоиться, она взяла в руки вышивание, сердясь на себя за то, что вынуждена предаваться подобному никчемному занятию. Теперь рядом с ней не было ни обходительного и почтительного Кристофера Уэствуда, ни Алисии, которая всегда привносила в ее жизнь тепло и свет молодости.
Она услыхала шаги дворецкого, и дверь в гостиную тихонько приоткрылась.
— Я не желаю никого видеть, Мастерз, — сердито крикнула она. — Меня нет дома!
— Конечно, миледи, — почтительно ответил Мастерз. — Однако я убежден, что вы захотите принять леди и джентльмена, которые ждут внизу. Я уже сообщил им, что вы их примете.
Леди Стэнсфилд чуть не потеряла дара речи, решив, что дворецкий сошел с ума.
— Вот как? А теперь, Мастерз, можешь спуститься и сообщить им, что я не принимаю!
— Нет, мадам, — невозмутимо ответил он. — Уверен, что вы сделаете исключение. — Он поклонился и распахнул дверь в гостиную.
Вышивание упало на колени леди Стэнсфилд, и она встала. К ней бежала Алисия, а за ней, улыбаясь во весь рот, шел Джеймс Маллино.
Мастерз откашлялся и торжественно произнес:
— Маркиз и маркиза Маллино!
