Книга Ты смысл моей жизни - Елена Архипова

– Доброе утро!

– Доброе утро! На процедуры? – горничные вышли из номера, в котором только что закончили уборку.

– Да.

– Мы можем сейчас в ваших номерах убраться?

– Да, да, конечно. Спасибо! – ответила женщина и дальше уже продолжила разговор с мужчиной, – Петь, у Саши же процедуры плотно, без перерывов до самого обеда, да? – мужчина кивнул и покатил коляску в сторону лифта, пытаясь не потерять из вида убежавшего вперед мальчика.

– Ваня, сегодня моя очередь на кнопку лифта нажимать! – крикнул мальчик, сидящий в коляске тому, другому, уже убежавшему вперёд.

– Я помню! – послышался ответ мальчика уже из холла.

Со стороны они выглядели семейной парой: мама, папа и два сына. Один из мальчишек, правда, в инвалидной коляске, но здесь, в санатории этим никого не удивишь.

Когда они уехали на лифте вниз, горничные продолжили свой разговор.

– Нет, Ларис, они точно не любовники! Ну вот смотри сама: это её номер, вот спальня сына. Простынь в кровати сына смята, одеяло сбито. Ну тут понятное дело – ребенок спал. Это её спальня – простынь тоже смята, а наволочка смята только одна! А теперь смотри в его номере. Видишь? То же самое!

– Слушай, Петровна, я тогда ничего не понимаю! Ну ты же сама видела, он же над ними, и над мальчишками, и над ней, трясется, как над сокровищами.

– Ларис, может, мы с тобой ничего не понимаем в этой жизни? Может, так и надо держать мужика на расстоянии, а? Ты вот со своим Валеркой утром уже успела поцапаться?

– Ну, а как с ним не поцапаться? Накурил в туалете, сиди потом после него, как в газовой камере! Зубную пасту опять не закрутил. Носки сам найти не может! Твой Саныч, что ли, лучше?

– Да такой же! А эти смотри, утром вышли каждый из своего номера, она цветёт и пахнет. Потому, что только на себя время тратила и на одного из детей. Он – тоже благоухает. Вон, смотри, у мужика вещи сложены, носки не валяются по всему номеру. Зубная паста закрыта. Вон, мужик даже раковину от своей щетины сполоснул, чтобы не присохла! Дети умыты, причесаны. Он её в щёчку поцеловал, она его чмокнула. Идиллия! Так и надо.

– Ага! Надо! Где? В нашей двухкомнатной хрущевке?

– Ой, да, – вздохнула одна из горничных и принялась менять постельное белье в номере Жени.

***

Женя не стала настаивать на том, чтобы Петр ей рассказал, на что он всё-таки решился и чью тайну он скрывал. Не имела она на это право. На следующий день, он попросил её побыть с Сашей, а сам уехал куда-то на такси сразу после обеда. Уехал не на свидание, потому что не наводил лоск: не брился, туалетной водой не поливал себя с головы до ног. Хотя в душ сходил, сменил футболку, выбрав просто чистую. Перед отъездом зашёл узнать, всё ли у них хорошо.

Женя смотрела на него и не узнавала Петра. Всегда улыбающийся и открытый, сейчас он был закрытой коробочкой. Сосредоточен, спокоен, немногословен. Так выглядит человек, который принял для себя какое-то решение.

Его не было почти три часа. И опять первым делом в душ. Это Женя поняла потому, что к ним в номер он зашел в другой футболке, не в той, в которой уезжал. Вернулся немного странный – спросишь о чем-то, ответит. Нет – молчит. Он весь вечер возился с мальчишками, читал им книги в лицах, с выражением, от чего они весело смеялись. Тискал их по очереди. Можно сказать, что вообще из рук не выпускал. Саша уже не так остро реагировал на прикосновения и постоянно улыбался. К концу вечера сам Петр от общения с детьми будто оттаял и вдруг предложил:

– А пошли купаться!

Две недели пролетели незаметно. Петр ещё несколько раз оставлял Женю с мальчишками, уезжая вот так же на пару часов. Приезжал и всегда после этого не отходил от мальчишек, будто убеждая самого себя в чем-то. Женя уже тогда поняла, что ведь, по сути, она Петра очень плохо знает. Оказывается, он может быть и вот таким: закрытым и в то же время каким-то смущенным что ли. Да, возится и шутит с мальчишками, а сам исподтишка взгляды на Женю бросает. И совершенно не понятно, что он при этом думает, потому что у самого внутри стена. Стена, за которую Жене хода нет. И опять с мальчишками он прежний, а с ней странно смущенный.

– Петь, чаю сделать?

– Да, спасибо!

Потом, к концу вечера, видя, что Женя не пытает его вопросами, он расслаблялся и становился тем, привычным, Петром.

И вот настал день, когда Петру и Саше надо было уезжать. Женя с Ванюшкой поехали провожать их в аэропорт. Сдан багаж и как будто слова все сказаны, а расставаться всё равно не хочется. Даже Ванюшка с Сашей ведут себя тише, чем обычно.

– А пошли по мороженому на дорожку, а? Хотите? – предлагает Петр, видя такое кислое настроение у всех.

– Да!

Мальчишки, как всегда, отвечают хором. Женя только кивает, но хотя бы уже улыбается.

– Жень, ну, что ты, в самом деле? Вы же уже через неделю приедете с Ванюшкой. Я не мог увезти Сашу дольше, чем на две недели, ты же знаешь.

– Угу.

– Ты мне потом скинь, во сколько вы приезжаете, и мы вас Сашей встретим. Хорошо?

– Да. Хорошо.

– Закатим пир горой! Сводим мальчишек в наше с Ванюшкой любимое кафе. Надо же Саше наши любимые места показать, да, Вань?

– Да! Дядь Петь, а ещё в бассейн и в парк на карусели, да?

– Да, конечно! – рассмеялся Петр словам Ванюшки, – вот, видишь, сколько у нас ещё всего предстоит! Жень, ну ты чего?

– Да, да, Петь, извини. Что-то я и, правда, расклеилась! – Женя заулыбалась, одернув перед этим себя мысленно и напомнив себе, что при расставании друзья не рыдают на плече. Да и расставанием это всё назвать сложно. Так, разлука на неделю. Наверное, она даже будет к лучшему. Когда Петра не будет рядом, проще будет вернуть осознание, что он просто друг.