было смысла.
Он говорил правду, хоть я и не ощущала себя как-то иначе.
Меня не тошнило, не болел низ живота…
Разве что общее самочувствие весьма ухудшилось, что было вполне объяснимо, учитывая события последних дней.
Черт.
Все слишком резко изменилось.
– Эрик… – сдавленно простонала я, закрывая глаза. – Прости меня.
Теперь я не могла рисковать собой и своим ребенком, что носила под сердцем, а без Крис у меня не было и шанса на побег.
Отчаянье поглотило с головой, и я громко разрыдалась, утопая в тревожных мыслях, что разрывали душу на куски.
Я не хотела, чтобы мой малыш подвергался бесконечным исследованиям. Не хотела давать ему жизнь, полную боли и страданий.
Срок был маленький.
Всего неделя.
Что если…
В памяти вдруг возникло выражение лица Кристины, когда она узнала о том, что потеряла ребенка, и мое сердце пропустило удар.
В ее глазах было столько боли, столько отчаяния и сожаления…
Что я вряд ли когда-нибудь смогу решиться на что-то подобное.
Вот только это было единственным верным и гуманным решением.
Я тряхнула головой, стараясь избавиться от мыслей, что повергали меня в ужас, и порывисто перевернулась на спину.
– Дыши… – скомандовала я, делая глубокий вдох. – Дыши!
Отчаяние – плохой советчик.
А слезы так вообще бессмысленны.
– Просто дыши… – вновь прошептала я, пытаясь справиться с паникой, что разрасталась внутри.
Это все, что я могла. Все, что мне оставалось.
Я положила ладонь на живот, не чувствуя ничего, кроме всепоглощающей безнадежности и тоски.
Громкие удары сердца нарушали тишину, отдаваясь болью в висках.
Я устала.
Устала бояться, плакать и терять.
Моя жизнь была чередой бесконечных страданий, а теперь и вовсе казалась невыносимой.
Эрик дал мне почувствовать то самое мимолетное счастье, которое я так сильно хотела и которое у меня так жестоко собирались отнять.
Это больно.
Невыносимо больно.
Прерывистое дыхание вырывалось из горла. Слезы больше не текли из глаз.
Я лежала на полу, оплакивая свою жизнь.
«Надо подняться», - промелькнуло в голове, и я неторопливо встала.
Нельзя лежать на холодном полу.
На подкашивающихся ногах я подошла к постели и устало залезла под тонкое одеяло.
Наволочка и простынь все еще пахли Крис, и я непроизвольно втянула в легкие запах леса и хвои.
– Надеюсь, тебя защитят… – прошептала я в тишину. – Моя сильная волчица.
Я не знала, что делать дальше.
Не знала, на что надеяться и чего ожидать.
Я просто свернулась калачиком и отвернулась к стене, как вдруг услышала звук металлического засова на двери.
– Завтрак, – отстраненно произнес санитар, но я даже не повернула головы, продолжая лежать лицом к стене.
– Вижу, приятную новость тебе уже сообщили.
– Убирайся… – равнодушно прошептала я, и услышала укоризненное цоканье языком.
– Знаешь, мне тебя даже жаль, – неожиданно признался он, и я отстраненно посмотрела на него через плечо. – Ты не похожа на них.
Я ничего не ответила, продолжая смотреть на работника Энигмы, что только вчера тащил меня по мрачным коридорам лаборатории.
– С самого детства ты вела себя иначе…
– Это все благодаря вам, – саркастично перебила его я, и мужчина усмехнулся, поправляя медицинскую маску на лице.
– Возможно, но все же повадки и характер не изменить.
– Во мне уже нечего менять. Ничего не осталось, – опустошенно выдохнула я и снова отвернулась к стене.
Бессмысленный разговор.
Я не хочу оплакивать еще и свою потерянную сущность.
– Ты ошибаешься, Эми… – вдруг насмешливо произнес он, и я закрыла глаза, слыша за спиной звук металлического засова.
Ненавижу этот звук…
Он словно въелась в память, цепляя каждый нерв.
– Теперь кормить будут в два раза чаще, – донеслось до меня уже из-за двери. – У Демьяна на тебя грандиозные планы.
Я до боли прикусила губу, утыкаясь лицом в одеяло.
– Эрик… – простонала я, не в силах больше сдерживать слезы. – Спаси меня, прошу!
29.
Мы ехали быстро.
Медведь внутри меня нервно скалил зубы на все, что только попадалось на глаза.
Время шло, и с каждым часом сдерживать его становилось все труднее.
Ник договорился с Демьяном по поводу обмена на нейтральной территории, и ублюдок подозрительно быстро согласился.
Что-то здесь было не так…
И мы трое прекрасно знали что.
Я грузно облокотился на спинку сиденья, закрывая глаза.
У меня не было право на ошибку.
Если мы проиграем, если Демьян убьет нас всех…
Эми навсегда останется в лаборатории Энигмы!
И тогда смерть для нее станет высшей наградой.
Медведь приглушенно зарычал, и я нервно повел плечами.
– Знаю, друг… – мысленно обратился я к нему, прекрасно понимая, что разговариваю сам с собой. – Мы справимся.
– Как думаешь, Крис в порядке? – раздался вдруг задумчивый голос Ника, и я непроизвольно открыл глаза.
Марк крепко сжал пальцы на кожаном переплете руля, устремляя сосредоточенный взгляд вдаль.
У него не было ответа на вопрос…
Как и у любого из нас.
– Думаю, с ней и с ребенком все хорошо, – тихо ответил он, а у меня от удивления бровь взметнулась вверх. – Она сильная.
Девчонка еще и беременна…
Теперь понятно, почему она понадобилась Демьяну.
Очередные эксперименты.
Наверное, если бы Эми оказалась в подобном положении, я бы сошел с ума.
Эти твари не остановятся ни перед чем, тестируя свои препараты!
Истребление оборотней было целью всей жизни Демьяна.
Он так хотел их уничтожить, что сам стал одним из нас.
Ублюдок.
– Мы уже рядом, – сурово произнес Марк, и я нервно приподнялся, оглядываясь по сторонам.
– Я скоро, малышка… – мысленно обратился я к Эми, едва сдерживая эмоции. – Потерпи!
Как же мне хотелось обнять ее, прижать к себе, втянуть в легкие одуряющий запах волос…
Моя.
Никому не отдам!
Я мечтал порвать подонка на части. Мечтал отомстить ему за Эми, за отца, за Александра…
Скоро.
Мы въехали на парковку придорожного отеля, где уже стояло несколько тяжелогрузных фур, и я вытащил из сумки жесткую веревку.
Место изначально выбиралось людным, и ничего кроме этого мотеля в голову двум оборотням не пришло.
Мне так вообще было пофиг…
Я собирался убить Демьяна в независимости от места, времени, положения луны и прочей херни.
– Демьян здесь будет через час, – задумчиво произнес Марк, и я внимательно стал оглядываться по сторонам.
– Наверняка, его охотники уже здесь, –
