— Проклятье! — я посмотрел на малиновые пятна на белоснежной рубашке. На залитые сладкой жидкостью брюки. С тяжёлым сердцем — на бывшую жену. И поборов в себе желание её утешить, ушёл в ванную, хлопнув дверью.
Пальцы, на которые упала тяжёлая бутылка, нещадно ныли, пока я срывал с себя в одежду. Пошевелил — вроде целы, — пока в тазик с порошком наливалась вода. И бросил рубашку в пену, когда в дверь позвонили.
— Батя мой Рамзес! Только гостей мне сейчас и не хватало! — схватил я с крючка халат и, запахнувшись на ходу, рывком открыл дверь.
Открыл и замер, не находя слов.
На пороге стояла Славка.
— Я… не вовремя? — смутилась она, глядя на мой распахнутый халат.
Я опустил глаза — на трусах тоже расползлось мокрое пятно.
Ч-ч-чёрт!
— Нет, нет, проходи, — стянув полы проклятого халата, я отступил вглубь коридора, освобождая ей место. — Облился… Нечаянно… — топтался я в смятении.
— А я заехала к тебе на работу, но мне сказали, что ты в отпуске. Не знала, будешь ли ты дома, — так же неловко переступала с ноги на ногу она.
— Я… Да… — наконец догадался я захлопнуть дверь. — Взял отпуск. За свой счёт. Я был у тебя в больнице… То есть у Макса.
— Он сказал, — кивнула она, не сводя с меня глаз.
И я не мог отвести взгляд, впитывая каждую её чёрточку, как промокашка чернила.
Пропитывался, стараясь ничего не упустить, словно впрок. Боясь, что больше её не увижу. И стараясь оставить в памяти как можно больше.
Она почти и не изменилась. Сделала новую стрижку. Незнакомые камни, сверкающие в белом золоте, появились в ушах — в цвет глаз. Сменила цвет помады.
А ещё я заметил свежую скорбную морщинку в уголке губ.
— Я приезжал тебе сказать…
— Микрозелень? — улыбнулась Слава и едва заметная морщинка исчезла, наполняя сердце радостью.
— Вера… Клеванская даже не знала. Технолог закупала семена для выращивания зелени, — торопился я пересказать всё, что мы узнали о «Кле_Вере» в последние дни. — Оказалось, они были обработаны химикатами, и не пригодны для потребления в виде молодых всходов. Но нигде в документах это не было указано. Столько людей…
— Хорошо, что всё обошлось, — кивнула Слава. — Вера очень переживает, что так вышло. Я звонила. Она в шоке. Хочет принести официальные извинения и как-то компенсировать людям ущерб, моральный, материальный. Исследовать дополнительно семена и, насколько это возможно, предупредить возможные последствия…
Она замерла на полуслове, когда её вдруг перебили:
— Рим, мне показалось…
Голос Полины, что вывернула из-за угла в прихожую прозвучал тихо, но раздался как гром среди ясного неба. Как пушечный выстрел. Оружейный залп.
Батя мой Рамзес! Я ведь совсем про неё забыл, увидев Славку. И про то, что стою в одном халате на мокрые трусы. И вообще не один.
А она… чёрт бы её побрал!
У меня словно заболели и раскрошились разом все зубы, когда я увидел, что Полина тоже сняла мокрые брюки и стоит в одной блузке.
— Упс! — замерла она, растерявшись.
Да чтоб тебя, Полина! Я едва не взвыл.
А я думал, что первый раз их встреча была ужасна. Но теперь всё выглядело ещё хуже. Теперь и слова не понадобились: я, считай, голый, Полина — в исподнем.
Провидение, что все эти годы сталкивало нас со Славой, словно цинично насмехалось.
Нелепейшая ситуация. Смешная. Глупая. И катастрофически безнадёжная…
— Я же знала: не вовремя, — улыбнулась Славка понимающе. — Спасибо, что заехал. Что докопался до истины. Это ведь только благодаря тебе, Рим, всё прояснилось. Спасибо! Всего доброго, Полина, — открыла она дверь и выпорхнула на улицу быстрее, чем я успел прийти в себя.
— Слава! — кинулся я за ней следом. — Слава!
Выбежал на улицу как был, босиком, в халате нараспашку.
— Стой! Да подожди ты! — остановил её у машины.
— Рим, — развернулась она и покачала головой. — Ничего не надо объяснять. Всё в порядке. Я всё равно приезжала только поблагодарить.
— Неправда, — покачал я головой, не желая сдаваться.
Да, уже соскользнул с отвесной скалы, но ещё цеплялся ногтями. Падал, летел вниз, зная, что без страховки и всё равно разобьюсь, но ещё боролся, ещё глупо надеялся на чудо.
— Правда, Рим. Иначе я бы приехала сама, — показала Славка на машину. — Или на такси. А меня привёз водитель. Я не собиралась задерживаться.
Водитель и правда стоял возле машины. А я стоял как дурак и не знал, что сказать.
Спорить — глупо, доказывать что-то — бесполезно, оправдываться — смешно.
Но не сдавать и позориться до конца — видимо, был мой основополагающий жизненный принцип.
— Она привезла свидетельство о разводе. А я нечаянно облился наливкой — резко развернулся и выбил бутылку у неё из рук. Ей тоже досталось, пришлось застирывать одежду, — сказал я как есть.
Надо это Славе или нет — неважно. Это правда. Как бы нелепо она ни звучала, каким бы тошнотворным оправданием не выглядела — правда.
— Так ты, значит, свободен? — удивилась Славка.
Я развёл руками:
— Видимо, да.
— Поздравляю!
— Спасибо! — пожал плечами.
— Это тебе спасибо. За всё. Ну, мне пора, — кивнула Славка. — Спасибо ещё раз!
— Всегда пожалуйста! — натянул я на лицо улыбку. — Обращайся, если вдруг ещё будут какие проблемы. С памятью там или электрическими приборами. Рим Азаров, всегда к вашим услугам, — нарочито расшаркался я, намотав на руку полу халата.
Вышло совсем не смешно. Язвительно, отчаянно, горько. Но гордо.
— Обязательно, — улыбнулась Славка так же натянуто.
Водитель открыл дверь.
«А мы ведь так и не поговорили», — подумал я, когда машина тронулась с места…
И побрёл к себе в распахнутом халате, даже не замечая этого, едва волоча ноги, словно шёл с места казни, где потерял всех своих близких людей, и я был в этом виноват.
— На выход, — распахнул дверь.
И молча держал открытой, пока Полина не убралась прочь.
А когда она наконец ушла, съехал по стене на пол и обнял Командора.
— Вот и всё, Собакин, — зарылся я лицом в шерсть. — Вот теперь точно всё.
ключ окончательно развёлся
устав для гайки быть плечом
и наконец то жизнь забила
ключом
Глава 29— Осторожно, двери закрываются! Следующая станция…
