- Я люблю тебя... Люблю... - шепчет он мне на ухо и, не разрывая связи, несёт в уличный душ.
Глава 55
Прилетевший через пару дней адвокат Ефима, можно сказать, подарил нам свободу.
Этот невысокий, щупленький старичок напоминал сборный образ волшебников из сказок. И внешне, и манерой говорить и мягко настаивать.
Он уговорил меня не подавать так сразу на развод, а вначале оформить что-то типа опекунства о душевно больно муже. С минимальной ответственностью, но с переходом всех его материальных средств на мои счета. Я долго сопротивлялась. Не хотела грязных денег Сегеды, да и уже практически считала минуты до того момента, когда перестану быть его женой, но Николай Иванович убедил. Привёл сотни доводов, почему эти деньги должны быть у меня, а не у этого подонка. Но главным образом на меня подействовала подкинутая Ефимом идея помощи местному детскому приюту и конному клубу в Питере, воспитанницей которого я была.
В голове тут же заплясала мысль о собственной конюшне в Италии, и я сдалась.
Только и успевала подмахивать под документами, которые Николай Иванович привозил почти ежедневно.
Пять дней - и я распоряжаюсь всем имуществом, акциями и вкладами Сегеды. Неделя - и почти все средства переведены на мои личные счета, а акции распроданы. Две недели - и все дома, квартиры, машины и заводы ублюдка пристроены в хорошие руки. Кроме восьми комнатной гостиницы с символичным адресом "Ефимова 4" и новой, красной "мазды". Они переписаны на имя Васнецовой Веры Геннадьевны. Нашей дорогой подруги Верочки...
Ещё пять дней - и я свободная, разведённая женщина. Одна из богатейших невест России. Завидная партия для многих, но только его. Одного-единственного. Моего любимого Ефима.
* * *
- И чем же мы сегодня займёмся, моя "Женщина года"? - лениво протянул Ефим, располагаясь на краю бассейна и поглаживая свой упругий пресс.
Знает, чем соблазнить, засранец!
- Что ещё за звание? "Моя женщина года"! Я женщина твоей жизни, дурачок! Теперь не отвертишься! - я слёту оседлала его, покрывшееся бронзовым загаром тело, и прикусила нижнюю губу любимого.
- Лида! Чёрт! Сейчас упадём! - как он не пытался удержать равновесие, как не напрягал пресс - мы всё равно рухнули в голубую, ещё прохладную после ночи воду, забрызгав тысячами капель текстильные шезлонги Луки и Лизы.
- Ну вот! Испортили ребятам всю мебель! - посетовал Ефим, отряхиваясь от воды, как мокрый пёс.
- Не страшно, купим новые! - весело закатилась я, повизгивая от летящих на меня брызг.
- Это ты у нас теперь миллиардерша, Лида. А я простой крестьянин. Вообще, безработный между прочим.
- Ну не прибедняйся, не прибедняйся... - я подплыла к нему, борясь с надувавшимися вокруг меня, как паруса, длинными полами пляжной накидки. - Ты сам-то, как оказалось, вообще ого-го! Ничуть не беднее Сегеды.
- Не беднее тебя, любимая. Не беднее тебя, запомни. - Он наклонился к моим губам и провёл по ним горячим языком, слизывая капли воды. - Конечно, купим новые! Не вопрос! Тем более, твой "ого-го"...
- Что мой "ого-го"? - мой смех запищал маленькой птичкой. Пальцы скользнули по плечу Ефима, замедлившись на шраме, полученном, когда он спасал меня из под колёс машины. Ладонь прижалась к каменным мышцам груди, начавшей вздыматься с большей амплитудой. И пробралась ниже. Под резинку его плавок.
- Твой "ого-го" и так уже... - он прикрыл глаза, ловя мои ласковые движения и закусил губу, - Он уже заказал новый диван в гостиную... С этого пятна вообще не отмываются.
- А как мы объясним ребятам смену дивана? - моя улыбка чуть не трескалась.
- А я нашёл похожий.
- Но не такой же, заметь. - Я крепче сдала его пенис и голос Ефима дрогнул.
- Потом придумаем, что сказать... О-о-о, Лидочка, я просто таю от твоих ручек.
- И что это он у них такой чистый до нас был, а? Думаешь, твой брат...
- Лида! А ну-ка перестань думать про моего брата! Тем более в такой момент! - засмеялся он и бросился ко мне, пытающейся убежать и скрыться под фонтаном брызг. - Иди сюда, маленькая хулиганка! Сейчас отшлёпаю!
- Давай лучше где-нибудь по дороге в Афины, любитель локаций и налупленных девичьих попок!
- О, да! Ещё какой любитель! - возбуждённо рыкнул Ефим. - Даю на сборы полчаса! Иначе опять не поедем!
- Двадцать минут, мой любимый! Я управлюсь за двадцать минут!
- Идеальная женщина! - довольно выдохнул он и лёг спиной на всё ещё не успокоившуюся воду.
Глава 56
- Жаль, что вы так быстро уезжаете. - разочарованно вздохнула Лиза, поглаживая свой слегка округлившийся животик.
- Ну что ты говоришь? Мы и так уже четвёртый месяц у вас. Пора домой, да и вам нужно отдохнуть перед рождением малышки.
- Ещё успеем. - Махнула она рукой.
- Успеете, конечно. А ещё успеете приехать к нам в Италию. Буду ждать уже через неделю!
- Приедем. Обязательно. У Луки ещё несколько пациентов на следующей неделе, а потом, думаю, соберёмся. Очень хочется посмотреть, как вы устроились. Никогда не была в Италии.
- Я ездила. С отчимом... - воспоминания о прошлой жизни застучали по голове, как горошины внезапно налетевшего града в солнечный, летний полдень. - А у Ефима ещё не была, хотя и называю это место домом.
- Потому что ты его любишь, Лидочка! И ты не представляешь, как мы за вас рады! Вы заслужили своё счастье!
Лиза резко схватилась за живот и замерла.
- Что? Что случилось? - я забегала вокруг неё, как суетливая курица над яйцом.
- Всё в порядке. Просто дочка начинает пинаться. Забытое ощущение.
Я мечтательно улыбнулась и махнула Лизе, давая понять, что буду во дворе.
А я не успела.
Хотела проснуться с Ефимом и, пока он собирается на рыбалку, быстренько сделать тест и вместе посмотреть на результат. Точнее, сама-то я уже несколько дней догадывалась, каким он будет. Только не хотела говорить любимому, пока не удостоверюсь на все сто. Решила не обнадёживать его раньше времени.
Но проворонила. Даже не услышала, как Ефим собрался и уехал вместе с Лукой. И теперь почему-то очень расстроилась из-за того, что не получилось, так, как запланировала.
- Ничего, малыш, скажем твоему папе вечером... Ты же не против, мой милый? - я задумчиво покрутила увесистый золотой кулон с крупным бриллиантом в центре, подаренный на днях Ефимом и предаваясь мечтам о предстоящем счастье, пошла в сад.
Присела в одно из плетёных кресел на освещённом солнцем участке и прикрыла глаза, впитывая ещё не палящие, а тепло ласкающие лучи утреннего солнца.
