— Нет. Ну, разве что, не бегать по всему музею, как мы делали в Диснейленде. Начать с верхнего или нижнего этажа.
— Тогда пошли на второй, там картины. В египетской секции мы застрянем на долгие года.
— Не застрянем, я не сильная фанатка этой темы.
Ну, разве что раз двести пересмотрела фильм ужасов «Мумия» и две части-продолжения. После этого мне было как-то не по себе лететь в Египет. Обсуждали это с Никой, планировали когда-то съездить отдохнуть вместе.
И, конечно, я знала, что сюжет фильма — глупая выдумка. Но в сторону Африки теперь посматривала с опаской. Кто знает, какие книги я там могу прочитать*.
— Как ты ориентируешься тут? — придерживаю пальцами край карты музея, потому что Рома отказывается отпускать меня. А одной рукой не получается. — Сущие лабиринты.
— Не могу же упасть в грязь лицом перед тобой. Приходится импровизировать. Вот мы уже трижды пошли по одному залу, а ты даже не заметила.
— Не правда, не прошли.
Но на всякий случай оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться в своей правоте. Уверена, если бы мы уже прошли по коридору с огромными картинами, я бы запомнила.
Скорее всего.
— Не правда, но могли бы. Так, тут должна быть лестница на второй этаж. Ага, вот она. Пошли, пока нас не снесла волна туристов. Все первым делом бегут к Мона Лизе.
— А разве не лучше позже или вечером? Ну, когда народа будет меньше.
— Лучше, да. Поэтому туда мы пойдём в последнюю очередь, чтобы не толкаться. Так, а теперь очень важный вопрос, — Рома останавливается посреди лестничного полёта, разворачивая меня к себе. — Я ведь могу тебя поцеловать?
— Исаев!
— Будем считать, что это согласие.
Ничего подобного. Я уж точно не соглашалась, чтобы парень прижимался к моим губам. Так медленно и правильно, что тепло венах не заставляет себя ждать.
Рома опускает руки на мою поясницу, двигается ниже. Запускает ладони в задние карманы моих джинсов, притягивая к себе. Сжимает, от чего я начинаю неконтролируемо дрожать.
— Я же могу так делать, да, морковка?
— Да.
И соглашаюсь я, конечно же, только из-за желания Исаева.
Ничего более.
Люблю свою склонность к самообману.
Рома, Лувр
— Ты красивая, морковка. Особенно, когда краснеешь.
Отрываюсь от девушки вечность спустя. И не отрывался бы, да организму нужен кислород. Вон как Маргоша часто дышит и поджимает припухшие губы. И никакой гиалуронки не нужно, только мои поцелуи.
— Я не краснею! Разве что от злости.
— Ну да, именно так.
— Исаев, давай договоримся. Поцелуи не дольше пяти секунд, а то так я ничего из-за тебя не увижу.
— Хорошо. Но за каждый раз, как позовёшь меня по фамилии, счёт будет увеличиваться на пять секунд.
Зная любовь девушки к моей фамилии, прибавляя после это очаровательное «блин», то совсем скоро у нас не хватит секунд в дне, чтобы отсчитать нужное для поцелуя время.
Преодолеваем оставшиеся ступеньки, чтобы попасть на второй этаж Лувра. Народа тут почти нет. Ещё никто не добрался, да и вряд ли доберётся. Тут Маргоша права. Большинство приходит сделать селфи на фоне Мона Лизы и статуи Венеры, а после этого бродят немного и покидают Лувр.
— Мы здесь на целый день? — спрашиваю у Маргоши, уже зная ответ. И убеждаюсь, получая кивок в ответ. — Хорошо, значит начнём с дальнего зала.
Даже не сомневался, что девушка из тех, кто от открытия до закрытия будет бродить по музею. Рассматривать каждый элемент. Хотя ведь, наверное, ничего не зная об искусстве. Просто наслаждаясь.
— Ты же тут бывал уже много раз?
— Очень много, каждое лето, которое проводил у тёти. Ну и по несколько раз, на самом деле. Она фанатка искусства и нас приучала к этому. Не уверен, что отличу Моне от Мане, но экскурсию тебе организую без проблем.
— Я к тому, что если тебе не интересно со мной ходить по всем залам, то мы можем встретиться потом.
— Попытка не засчитана, морковка. Так просто ты от меня не избавишься.
— Да я не о том, — Маргоша двигается быстрее, заставляя сжать её ладонь. — В плане, ты всё время проводишь со мной. Уверена, у вас с друзьями были другие планы до нашего спора.
— Все ещё провальная попытка отправить меня куда-то.
— Ой, короче, думай что хочешь. Хочешь на меня тратить своё время в Париже…
— Хочу.
Маргоша поджимает губы, отворачиваясь к картине. Подобие «Тайная вечеря», но не Леонардо да Винчи и со своими деталями. Рассматривает долго, а у меня есть время рассмотреть саму девушку.
Я ведь ей не солгал. Действительно хочу. В Париже я уже был, с друзьями тусил. Ничего нового мы тут не откроем. А прогулки меня устраивают и с Маргошей. Намного лучше, чем зависать в каком-то кафе.
Это тоже можно, но потом.
У меня не так много времени осталось, на самом-то деле. Сегодня и завтра, а потом самолёт домой и надежда, что этих дней хватит. А Маргоша ещё и решила встретиться с подругой.
Отбирая у меня законное время на поцелуи!
— Так, а тут где-то должна быть временная выставка, — Маргоша показывает на указатель. — Сходим?
— Пошли, морковка, будем тебя культурно просвящать.
Верчу в руках уже смятую карту и даже спрашиваю у охранников путь, но не могу найти маленький зал. По сути, ничего важного там нет. И Маргоша даже не поймёт, что что-то упустили. Но я настойчив.
Хотя тут можно потратить часы, петляя между разными залами. И глупость же в том, что в некоторые просто так не добраться.
Сюда бы отца, он отлично разбирался в картах. Да и в самом Лувре ориентироваться начал после того, как потерял двоих детей в лабиринте залов. Рисковал жизнью, если бы мама узнала. Она, конечно, узнала…
Нет, отца сюда точно не нужно. Иначе он бы тут же доложил маме, что я с какой-то девушкой и она примчалась. Устроила бы допрос с пристрастием, уверенная, что я обижаю несчастную девочку. «Как и все среди Исаевых». Отец бы, конечно, возмутился. И их любимая перепалка гарантирована. А Маргоша бы сгорала от неловкости, прижимаясь ко мне.
