– О, нет. Лучше бы мне вообще молчать на этом, пропади пропадом, музыкальном вечере!
Но я подозревала, что если прикинусь, будто маюсь зубами или горлом, не выйдет избежать участия в чертовом концерте. У Адлара есть в закромах и целительский дар. Немного, но есть. А если что, то может и Клауса пригласить. Значит, вранье не поможет.
– Ладно. Что там с моей памятью? Какие романсы вообще помню?
Оказалось, что очень многие. Мысленно повычеркивала те, где имелись подозрительные для этого мира слова, и тогда репертуар заметно оскудел. А что было делать? Не наводить же на себя еще и тень сомнения инквизиторского, что я неким образом к нему из другого мира свалилась. Старая ведьма просветила, что за это здесь по головке не погладят. И за это тоже! Сплошные засады. Но ладно, попробуем прорваться…
Инга пришла сообщить, что ванна готова, и застала меня расхаживающей по комнате из угла в угол, и мурлычущей под нос разные мотивчики. Она немного оторопела сначала, но быстро снова начала хихикать. Похоже, этой девушке вечно смешинка в рот попадает. И еще Инга оказалась той еще болтушкой. Прямо, находкой для шпиона. И я, конечно же, решила выудить у нее некоторые сведения. О мире, о порядках в нем, о правилах конкретно этого дома, об Инквизиторе. Вот только у этой особы в голове было полно романтического мусора, который у меня не имелось ни сил, ни времени выслушивать.
– Ах, дорина, вы так стройны! – начала она вздыхать, как увидала меня обнаженной.
Я не просила ее помогать мне принимать ванну, и даже возражала, но девушка, будто не слышала, взяла в руки мочалку и принялась за дело. Попутно осыпала меня… да всякой ерундой, вместо ценных сведений. Постоянно ее мысли съезжали, куда не надо.
– И вы точно фаворитка этого отбора.
Конечно! Уже! Отобрана. Вот только не в жены. А еще я законспирированная ведьма, а не носительница искры. Но девчушка, похоже, нисколько не разбиралась в магии. Как сказала бы Ивонна, она была «пустышкой».
– Раньше господин никогда-никогда не приводил в этот дом своих женщин. Хи-хи! – засмеялась, прикрывая ладошкой рот. – Нет, слухи ходили среди прислуги, что они есть, но чтобы жили здесь… А теперь их вон сколько! И моя госпожа дору Адлару нравится больше всех.
– Почему так думаешь?
– А как же! Это же сразу видно! И вас Его светлость поселил рядом, а этих… ох, не нравится мне там одна чернявая!..
Я вот как-то сразу сообразила, о ком речь. А впрочем, Ивонна одна же и была среди невест брюнетка.
– Ладно. Давай уже заканчивать мытье. Пора сушить волосы.
– Они у вас тоже красивые! И я могу сделать интересную прическу. А платье, какое наденете? В вашем сундуке что-то маловато нарядов заметила. О! Простите, госпожа. Наверное, еще не все принесли.
– Нет. У меня всего один сундук. И выберу сине-голубое. Видела такое?
– Да. Но оно совсем скромное. Хотя, уверена, вы и в нем будете неотразимы.
– Спасибо за поддержку. И что быстро волосы высушила тоже. А обед будет скоро?
– Проголодались? Так я мигом слетаю на кухню…
А после обеда я притворилась, что хочу прилечь. Инга поверила. Разобрала постель, принесла сорочку. Она ушла, как только я прилегла, но пообещала прийти за час до ужина, чтобы помочь привести меня в порядок. И как только за девушкой закрылась дверь, так я открыла заветную книгу, ту самую, про перемещения в пространстве. Потом не просто принялась читать, а прямо вгрызлась в нее, желая получить жизненно необходимые знания.
Время тогда пролетело, как один миг. А ума-разума из того фолианта извлекла пшик. Поняла только, что все непросто, и не обойдется без исполнения сложной пентаграммы. Возможно, процесс осмысления шел очень медленно из-за чуждых мне словесных оборотов. И еще в тексте такие слова встречались, что прочитаешь и зависнешь, даже не представляя, что они обозначали. В общем, вся надежда была на дору Белинду. Она же обещала разобраться с вопросом, как поменять нас с Тьяной снова местами. Ведьминское слово дала! Ох, хоть бы получилось. Все же дома мне жилось как-то спокойнее. Боль от былого предательства за всем произошедшим успела поблекнуть, и мне казалось теперь, что вообще не следовало убиваться, ведь измены, чем раньше обнаруживаются, тем лучше. А здесь?.. На каждом шагу – западня. Сплошные опасности и угроза жизни. Твое тело пожелали сразу, а любви ни грамма не предложили. А я так не могла. Глупая? Возможно. Но вот такая. О, что там за шаги? Инга возвращалась, значит, Инквизитор уже прибыл домой, и скоро будет ужин.
И вот, я вся из себя одетая и причесанная приготовилась выйти в коридор. И тогда отворилась дверь, что вела в покои хозяина дома. Адлар стоял на пороге и осматривал меня странным взглядом. Что не так? Платье, как платье. Да, прическа у Инги хорошо получилась.
– Ты совсем не носишь украшений… – произнес задумчиво, – если не считать эти скромные серьги…
– И что? – вскинулась на него.
Сама не знаю, что меня рассердило. Из-за того, что выглядел сногсшибательно, хоть и хмурился? И заметила, что снова сменил камзол. Да этот мужчина чистюля и модник. А наряды наши получились в одной цветовой гамме. Ха! Цвет настроенья синий!..
– Вот же… дерзкая! Ну, да ладно. Время ужина, дорина. Прошу пройти со мной в столовую.
И зачем, спрашивается, нарывалась? Зачем еще больше сердила мужчину? Он замыслил, чтобы невесты его развлекли и обаяли, а я ему только досаждала. Нет, вот выберет в итоге в жены Ивонну, и тогда мне мало не покажется. Она же уже поклялась со свету сжить, а моей дурости хватает ей подыгрывать, ее триумф приближать? Да что же это, в самом деле! А если постараться сделать так, чтобы она засыпалась на отборе? Надо подумать!.. Вот с такими мыслями я вошла в столовую, что-то там поковыряла в тарелке, поела, из общего разговора, к сожалению, получилось выпасть… или к счастью? А потом все отправились в музыкальную комнату, и я за ними. И как-то вышло, что так и не решила окончательно, какой романс стала бы исполнять.
– Ну и ладно. Выдам выступление экспромтом… из того, что на ум в нужную минуту придет.
И надо же! Первое, что бросилось в глаза, едва перешагнула порог музыкального зала, был тот самый клавесин, о котором недавно думала, как о своем новом враге. Одного уже имела, синеглазого и широкоплечего такого… уверенно прошедшего вперед, к центру комнаты, и Адлар теперь указывал доринам на кресла и кушетки, где могли бы присесть. Так еще этот, монстр на витых ножках, появился. Весь такой инкрустированный, лаковый… У нас подобный экземпляр в антикварной лавке стоил бы несколько сотен тысяч, наверное. Но мне, в общем-то неповинный инструмент, в тот момент казался опасным зверем. Ишь, клавишами, отделанными перламутром, как зубами на меня ощерился! Мрак! И выходило, что петь мне предстояло, надеясь только на свой голос. М-да!
Нет, ничего! Он у меня, куда сильнее, чем у Ивонны, и точно красочнее, чем у Пискли. У Пудры расслышала приятный тембр, было такое, вот и сейчас она рассмеялась подыграла какой-то шутке Светлости, а голосок так и завибрировал. Хм, динь-динь-динь! Колокольчик еще тут нашелся! А вот Певица, подозревала, не просто так от меня это прозвище получила. Ох, удивит и очарует, чувствовала, она сейчас князя! Вот и пальцы ее выглядели, точно говорили о том, что девушка много времени уделяла игре на клавесине. Но погодите? Я что же, хотела всех невест обойти в музыкальном соревновании? С ума сошла, что ли? Нет, ну прямо, как в той песне:
