— Вот именно, пытался, а не остановил! — делает собственные выводы мой брат, перебивая Нику, от чего девушка закипает.
— Значит так, Пантелеймонов! — делает руки в боки, наступая на Леху. — Пока не остынешь, спишь на диване, а ты, — поворачивает голову в мою сторону и кивает в направлении лестницы, — марш за мной!
Да таким тоном, что даже спорить с ней не хочется! Вот это я, понимаю, глава семьи в доме. А братишка мой попал, что называется, по полной программе — с Никой не забалуешь, особенно, когда она, как крейсер, движется вперед, не желая слышать возражений, летящих в спину.
— Ужином меня кто-нибудь покормит? — кричит Алексей, однако ему быстро прилетает в ответ:
— Сам приготовишь, не маленький.
Я быстренько ретируюсь следом за своей новоиспеченной родственницей, больше не желая вступать в длительные дискуссии с братом…
— Стас не виноват, — выдает мне спокойно девушка, когда спустя сорок минут мы сидим с ней в кафе друг напротив друга. — Леха, конечно же, недолюбливает моих родственников, и я его за это не осуждаю, но к моему брату он несправедлив.
В спальне Ника заявила в категоричной форме, что нам надо развеяться, и предложила прогуляться. Заставила переодеться, накраситься, а после, как она выразилась, вывела меня в люди. Леха попытался возразить, однако получил от жены лишь осуждающий взгляд и грозное:
— С ребенком поиграй, умник!
После чего брюнетка подхватила меня под руку и выволокла из квартиры, слыша вслед чертыханье своего драгоценного супруга, а так же его громкие возмущения и причитания о несправедливости в этой жизни.
— Что там произошло на самом деле, Ника? — я, как будущий юрист, хочу услышать обе стороны конфликта, при этом чувствую, что правду мне расскажет именно девушка, сидящая напротив.
— Леха же тебе поведал нашу историю любви, — горько усмехается моя родственница, делая глоток кофе. — Мой папаша, конечно же, не подарок, но Стасик реально не знал о его кознях. Догадывался, конечно же, на то он и брат, и даже пытался меня остановить, но это я, балбеска, виновата, потому что не стала его слушать, поддавшись эмоциям, а не он, Диана, понимаешь? — она впивается в меня взглядом, а у меня в груди все сжимается.
Вот зачем я, спрашивается, сорвалась и наговорила много чего лишнего? Ведь до победного верила, что мой любимый мужчина не способен на подлость. Но слова брата посеяли крупицу сомнения, и вот итог — Стас обиделся, а я теперь буду локти кусать от бессилия. Еще и последняя фраза Ники добивает окончательно:
— Он всегда меня поддерживал и всегда, Диана, был на стороне Лехи.
— Точно не простит, — опускаю глаза вниз, однако слышу лишь женский смешок в ответ.
— Глупости не говори, — голос Ники бодр и весел, чего не скажешь о моем плохом настроении. — Но у нас остается главная проблема — Пантелеймонов. Ладно, — она тарабанит пальцами по столу. — Дадим ему время успокоиться, а потом придется надавить. Если не поведется, то и шантажировать.
Однако легко сказать, чем сделать, потому что и на следующий день мой брат в категоричной форме заявляет — разговаривать на эту тему не собирается. Более того, ни о каком переводе в Москву Леха и слышать не хочет, а завтра отправляет меня домой к маме первым рейсом.
— Пантелеймонов, ты — идиот! — вопит Ника, третий раз называя так моего брата. — Совсем мозгами тронулся?
— Не ссорьтесь, — мне так все опротивело, что хочется биться головой о стенку. — Я уеду, — молча разворачиваюсь и направляюсь к лестнице, сдерживая слезы, которые непроизвольно катятся из глаз.
Не могу же я воевать с собственным братом!
Но и смириться со своим положением тоже не могу!
Замкнутый круг, который похож на страшный сон…
Глава 25
POV Стас
— Вот это ты попал, сынок! — усмехается отец, сидя в кресле и откинувшись на спинку. Ехидная улыбка не сходит с лица, а взгляд провожает все мои движения, пока я подхожу к окну.
— Уже в курсе? — ворчу, опираясь на подоконник, и складываю руки на груди, не желая сейчас выслушивать нравоучения еще и от отца.
Хватит вчерашней истерики Лехи, а так же моего срыва перед тем, как новоиспеченный родственник выставил меня за дверь. Ведь держался же до победного, однако все равно вспылил, глядя в несчастные глаза Дианы.
Поверила, черты бы ее побрал! В тот бред, что нес ее брат! А он тоже хорош — легче всего обвинять всех окружающих в своих проблемах, не желая слушать никаких аргументов в ответ. Возможно, Пантелеймонов и слушал нас с Никой, но не слышал — вот же баран упрямый, хоть и родственник.
Как у него все просто — захотел и разрушил жизнь единственной сестры, заставив сделать выбор. И не станешь же с ним воевать, в конце-то концов — все равно будет палки в колеса вставлять, хотя я до сих пор так не понимаю причины его ненависти в свой адрес.
Ладно, отца до конца простить не может (я бы на его месте и на порог его не пускал после всех чудачеств), но я в чем перед ним виноват?
— Ника сегодня позвонила и ошарашила, — продолжает смеяться отец. — Вот это новость!
— Только давай без нравоучений, — кривлюсь, всем своим видом показывая, что слушать еще и бред своего родителя точно не намерен. И так голова кругом, еще и он сейчас начнет измываться. — Я реально не знал до вчерашнего дня, что она его сестра, — провожу рукой по волосам, затем по лицу, выдавая громко: — Черт!
— Да я верю тебе, сынок, — отец весел, как никогда, и не собирается скрывать своего хорошего настроения. — Это называется “судьба”, мой дорогой!
— Очень смешно, — я снова фыркаю, так как злость рвется наружу, а от бессилия что-либо сделать в сложившейся ситуации хочется кого-нибудь разорвать на части.
Вчера после скандала с Пантелеймоновым поперся в спортзал, чтобы на несчастной груше выплеснуть всю свою агрессию. Еще и пареньку прилетело, так как на ринге я вошел в азарт и немного не рассчитал силу удара, разбив сопернику губу. Извинился, конечно же, решив закончить на сегодня с эмоциями.
Однако и на следующий день они били через край, от чего до самого вечера страдали мои подчиненные — давненько я не выходил из себя настолько, что окружающие прятались по-за углами, не желая вступать со мной в дискуссии.
Теперь еще отец решил добить меня своими нравоучениями — до кучи сойдет, как говорится, куда же без папенькиных советов.
— Да как бы не очень, — мой родитель пожимает плечами, правда под моим грозным взглядом веселиться прекращает. — И читать лекции я тебе не собираюсь, сынок. Хватит с меня одной Ники с Лехой, тебя точно не буду переубеждать. Это твоя жизнь и твой выбор, хотя девочка мне заочно нравится, несмотря на то, что она — дочь моего старого “друга”.
— Не стоит даже пытаться, — произношу на выдохе, понимая, что вся эта ситуацию вымотала меня морально. Хочется выть, биться головой о стену и снова врезать кому-нибудь по морде, хотя полегчает ненадолго.
