— Я не думаю, что мои способности стоит развивать больше, чем они уже развиты. Когда я дотрагиваюсь до людей, я узнаю о них вещи, которые мне не следовало бы знать. Временами я вижу ужасные вещи. Но никто не верит мне, когда я говорю об этом, — но ни в голосе Скайлер, ни в ее сознании не было никакой жалости к самой себе. Подросток просто констатировал факт, каким она его видела. Скайлер неохотно вытащила свою руку и с помощью Франчески приняла сидячее положение.
— Я принесла тебе кое-что, немного нижнего белья, футболок и халат, — она приподняла плюшевого волка. — А он, по мнению Габриэля, может стать твоим другом.
Девочка некоторое время круглыми от удивления глазами смотрела на плющевую игрушку.
— Это мне? Правда? — она потянулась к нему и обхватила животное руками. Сразу же, казалось, мир просочился в ее сердце, хоть и на время. — Никто, кроме моей мамы, ничего раньше не дарил мне. Спасибо, и, пожалуйста, поблагодарите Габриэля, — сказала она со слезами в голосе. Она поднесла морду животного к лицу и в течение минуты смотрела только на нее, очарованная голубыми глазами. Она пробудилась от долгого кошмара, и мир стал напоминать больше фантазию, чем реальность. Она изо всех сил постарается остаться в нем, а не скатиться обратно в свой внутренний мирок.
Франческа пристально изучала подростка. Скайлер была так худа, что Франческа могла разглядеть каждую косточку в ее теле. Она казалась такой хрупкой, что Франческа боялась, она может сломаться. Поэтому она обложила Скайлер подушками и подтянула вверх одеяло. На лице Скайлер все еще оставались следы синяков, но общее ее состояние стало намного лучше после единственного сеанса с Франческой. Она смотрела во все глаза, красивого нежно-серого цвета. Встревоженные глаза, глаза, повидавшие слишком много для такой молодой девушки.
— Ну, и насколько ужасно я выгляжу? — равнодушно спросила Скайлер, ее голос был больше уставшим, чем заинтересованным. Она не выпускала из рук плющевого волка.
— Думаю, Габриэль прав, нам придется постараться, чтобы откормить тебя. Ты что, морила себя голодом?
— Я подумывала об этом. Я считала, что даже если я не умру, его друзья могут не захотеть меня, когда я стану настоящим скелетом, — Скайлер стиснула руки в кулаки, сминая пальцами одеяло. — Но был один, кого это не волновало. Он постоянно называл меня уродиной, но все равно приходил. Я считала, что он был хуже, чем мой отец.
Франческа послала ей волну ободрения, но продолжила хранить молчание, желая, чтобы Скайлер не переставала говорить, желая, чтобы она выговорилась. Она знала мужчину, о котором говорила девочка. Она разделила со Скайлер воспоминания о нем, об его жестокости по отношению к маленькой невинной девочки, которая была целиком в его власти. Поль Лаффит. Скайлер никогда не сможет забыть его, никогда не сможет забыть и трех остальных, которые надругались и избивали ее. Их лица были выжжены в ее душе, звук их голосов навечно записан в ее памяти. Они также отпечатались и в памяти Франчески до конца ее дней.
— Он снова был здесь, — неожиданно сказала Скайлер. — Он только что был здесь со мной.
Франческа вскинула голову. Потом быстро просканировала территорию, но не обнаружила никого, кого следовало бы рассматривать как врага. Не было ни намека на всплеск силы, ни пустот, указывающих, что поблизости затаилось зло. Кто бы, или что бы это ни было, он обладал достаточной силой, чтобы дотянуться до Скайлер и при этом ускользнуть от Франчески.
— Что ты имеешь в виду, говоря «он был здесь»? Лаффит? Один из остальных? Скажи мне, Скайлер.
Скайлер покачала головой.
— Он был как вы. Это был тот же человек, что и раньше, тот который молчаливо присутствовал, пока вы исцеляли меня. А когда мои воспоминания поглощали меня, он дотрагивался до моего сознания и дарил ощущение безопасности.
— Габриэль? — Франческа считала, что он отправился в город в поисках свидетельства присутствия Люциана. Он читал газету, потом быстро воскликнул и растворился прежде, чем она успела спросить его, в чем дело. Когда она подняла газету, то увидела статью о неопознанном трупе мужчины, найденном в аллее с разорванным горлом. Он был обнаружен в той части города, куда порядочные люди не заглядывают. Франческа не сомневалась, что распознала бы прикосновение Габриэля к сознанию Скайлер. Она потянулась к своему Спутнику жизни и быстро нашла его.
— Ты в безопасности? — тихо спросила она с легкой запинкой, понимая по его глубокой сосредоточенности, что он находился в середине чего-то важного.
— Он был здесь. Люциан. Это убийство его рук дело. Он до сих пор в городе. Не знаю, почему он не дождался меня, как всегда делал до этого.
— Скажи, ты был с нами всего лишь несколько минут назад? Скайлер сказала, что пока мы разговаривали, она почувствовала присутствие еще кое-кого.
Воцарилось молчание. Габриэль исследовал воспоминания Франчески об ее разговоре с подростком.
— Это был не я, милая. И это беспокоит меня. Люциан невероятно хитер и любит игры. Если бы он знал о Скайлер, значит, знал бы и о тебе. И не упустил бы возможностью использовать одну из вас, чтобы добраться до меня. Ты должна быть очень осторожной. Он начал убивать, оставляя свои жертвы, как послание для меня.
— Тогда зачем ему утешать Скайлер?
— Не могу сказать. Возможно, для того, чтобы использовать ее против тебя. Я не знаю, Франческа, но мы не можем недооценивать Люциана. Нам придется согласиться с тем, что он обнаружил Скайлер и знает, что через тебя она связана со мной. Он чрезвычайно могущественен и невероятно чувствителен к малейшему всплеску силы. При последнем пробуждении мы были слишком уязвимы, и он легко мог нас обнаружить. Мне следует быть более острожным.
— Ты смог бы почувствовать его, если бы он связался с нами, в то время как мы были бы со Скайлер? Она сказала, что ощущала присутствие третьего. Она определенно чувствовала еще одного мужчину, не тебя, и он поддерживал ее, хотя и не присутствовал здесь физически.
И снова молчание.
— Мне это не нравится, Франческа. Это, вероятно, был Люциан. Только он способен проскальзывать и уходить из моего сознания без моего ведома. Ты в страшной опасности, ты и Скайлер. Он что-то готовит. Это убийство было умышленным. Посланием мне, что он начал игру и что теперь мой черед делать ход.
— Как ты узнал?
— Его жертвой стал один из мужчин из воспоминаний Скайлер.
Франческа прикусила нижнюю губу с силой достаточной, чтобы на ней появились рубиново-красные капельки крови. Она медленно выдохнула. На этот раз настала очередь Скайлер успокаивать ее.
— В чем дело? Почему вы расстроены?
— Я не знаю, что это за мужчина, тот, который приходил к тебе сегодня утром. Это был не Габриэль, как я надеялась. Но в городе есть еще один мужчина, похожий на нас, способный общаться физически, не присутствуя при этом, тем не менее, он не такой, как мы. Он опасен, — Франческа старалась, чтобы в ее голосе не было слышно страха. Она знала, на что способен вампир. Он был жестоким и беспощадным убийцей, играющим с людьми и их эмоциями ради собственного веселья. Немертвый мог казаться красивым и вежливым, дружелюбным и галантным, когда на самом деле в нем бурлили лишь темные, дьявольские мысли. Люциан был самым сильным карпатцем среди живых, за исключением его брата-близнеца. Но теперь, когда он предпочел лишиться своей души, он стал вдвойне опасным. Он внушал страх и раньше, теперь же стал считаться самым страшным врагом всех времен. Это была пугающая мысль, что Люциан может преследовать их ради своей смертельной цели.
