сжав кулаки от волнения.
– Какая разница кто победит? – весело пожимал плечами третий. – Всё равно мы выпьем на халяву, это главное!
Дружный хохот показал что большинство зрителей оценило ситуацию.
… – Сорок один! – продолжали считать рядом.
Брайтшнайдер зарычал и с трудом подтянулся на дрожащих от напряжения руках. Гюнтер сделал то же самое, пытаясь отключиться от ломоты в руках. Все звуки доносились до него словно издалека. Главное, полностью сосредоточиться и не обращать внимание на боль… Он должен победить!! Обязан!! Ещё раз подтянуться! Не считать, просто коснуться подбородком турника!.. Хорошо, теперь ещё раз!..
Бруно заревел раненым буйволом, собрал остатки сил и снова подтянулся, извиваясь от напряжения. По его лицу катился пот, могучие мускулы напоминали жгуты.
– Сорок три! – закричал Майснер, тоже бывший в рядах зрителей. Стоявший рядом Ханке с горящими глазами смотрел на них обоих.
В этот момент окончательно обессилевший заместитель сорвался с турника и тяжело повалился на землю с гримасой боли на лице.
– Бруно, я из-за тебя потерял кучу денег! – тут же послышался недовольный возглас из толпы зрителей. – Чтобы я ещё раз поставил на тебя? Да пусть меня разорвут на части если я это сделаю!
– Да пошёл ты… – сдавленно ответил Брайтшнайдер, с трудом вставая на ноги и разминая кисти.
Гюнтер висел и знал что он сейчас свалится. Вот прямо сейчас и упадёт… Но нельзя. Никак. Надо подтянуться хотя бы раз… Показать что сильнее! Рук Гюнтер уже не чувствовал. Видел их, знал что они его, но вообще не ощущал, словно их ему заморозили. Тело не подчинялось команде мозга подтянуться и молило только об отдыхе… Давай, хотя бы помаленьку, всего один раз и отдых!
Уговоры помогли и, неизвестно из каких закоулков появились крохи энергии, но тело начало подниматься… Подбородок всё ближе к перекладине… Ещё чуть-чуть! Ну!? Руки ходили ходуном… Есть!!!
– Сорок четыре!! – раздался торжествующий рёв множества голосов. Окончательно потеряв силы Гюнтер свалился с турника прямо в объятия подчинённых, которые бурно выражали восторг своим командиром. Всё тело болело, руки как чужие но в душе он был счастлив! Превозмог себя! Заодно и установил свой личный рекорд..
Наконец, когда радостные крики вокруг поутихли а раздосадованный Бруно, ворча, удалился в дом, рядом внезапно оказался улыбающийся до ушей Пауль.
– Поздравляю, дружище! – хлопнул друг его по плечу. – Ты теперь один из чемпионов "Лейбштандарта". Во всяком случае, я не слышал никого кто мог бы столько раз подтянуться. Стоял, смотрел и гордился тобой… А теперь давай одевайся и пошли со мной! – закончил он деловым тоном и подал ему китель.
– Куда? – удивился Гюнтер, с трудом одеваясь плохо сгибающимися руками. – Я хочу отлежаться и чтобы меня не кантовали хотя бы полчаса! Отстань, Пауль, я никуда не пойду!
– Пойдёшь, никуда не денешься! – решительно отрезал друг и обнял его за плечо. – Там такие цыпочки к нам приехали, слюной можно изойти!
– Чего? Какие ещё цыпочки? – никак не мог понять Гюнтер, вяло попытавшись отпихнуть Пауля.
– Самые настоящие, на любой вкус самого изысканного Дон Жуана! – продолжал тащить его несносный товарищ. – А на закуску настоящая русская аристократка, кинозвезда, представляешь?
– Ты бредишь, Пауль… – покачал головой он, смирившись с тем что ему придётся тащиться куда-то по городу. – Сколько ты выпил? Хотя запаха нет… Странно.
Они прошли мимо вытянувшегося часового, безуспешно пытавшегося не улыбаться, и вышли на улицу. По ней, группами и по одиночке, торопливо шли к центральной площади Нойенкирхена солдаты и офицеры расквартированных частей, вперемежку с жителями города.
Дорога не заняла много времени и уже минут через десять два друга оказались у цели. Поскольку сам город был небольшим то и площадь не отличалась крупными размерами. Окружающие дома давали достаточно места и обзора, а сегодня сотням мужчин в военной форме явно было на что посмотреть..
Возле нескольких больших автобусов, остановившихся на краю площади, кучковались десятки очаровательных девушек и женщин. Некоторые были одеты в форму рейхсминистерства пропаганды, другие щеголяли в красивых платьях и костюмах. Над площадью висел разноголосый гул собравшихся людей, которые активно общались между собой. Шутки, смех, радостные возгласы..
Отдельно, на грузовике "Мерседес-Бенц L4500" с откинутыми бортами, стояли две красивые зрелые женщины. Одна из них была одета очаровательно, с изящным вкусом, в облегающее вечернее платье с голыми плечами. Его часто удивляло каким образом такое платье держится на теле и не сползает вниз. Должно быть, есть какой-то хитрый секрет, недоступный для мужчин..
Длинные, идеально уложенные волосы, стройная фигура, тонкая шея и очень привлекательное лицо невольно приковало к себе его взгляд. Похоже, это и есть пресловутая русская аристократка… Странно, он не помнил чтобы Алекс ему рассказывал о том что в нацистской Германии живёт некая русская дворянка на службе Рейха. Хотя, может он просто не успел? Ведь в тот роковой день гуляли они не слишком долго.
Но, переведя взгляд на её спутницу, Гюнтер был настолько поражён что застыл как столб, не в силах не то что двигаться но даже говорить. Рядом с этой русской стояла Ханна! Проклятье, неужели это не сон? Не может быть! Что она тут делает?..
В растерянности он моргнул несколько раз но это не помогло. Ханна как стояла в кузове грузовика вместе с русской гостьей так и продолжала стоять, не выказывая никакого намерения внезапно исчезать. Наконец, поверив в реальность, Гюнтер почувствовал как его охватывает сильная радость. Немедленно появилась мысль протолкаться вплотную и, первым делом, поздороваться… а потом взять её в охапку, затащить в безлюдное место и получить от своей женщины то что ему так не хватало вот уже несколько дней! И, конечно же, дать ей то же самое взамен.
Раз решил – надо сделать! В соответствии с этим постулатом Гюнтер оставил недоумевающего Пауля на месте и начал протискиваться вперёд, стараясь не толкнуть какого-нибудь вышестоящего по званию, которые то и дело попадались на пути. Он был уже близко от вожделенного грузовика когда на него, подсаженный услужливым унтерштурмфюрером Роске, залез коренастый Зепп Дитрих.
Довольно оглядев обеих женщин, он подошёл к краю импровизированного помоста, вскинул вверх обе руки и громко заревел:
– Тихо!!! Слушать меня!!!
В течении
