Осенью 1382 г. этот человек должен был всё начинать с нуля. Витовт из Крево бежал в Мазовию, однако он был нежелательным гостем для своего шурина Януша, страшившегося Ягайло. Сыну Кейстута ничего не оставалось как искать убежища в землях Тевтонского ордена. В самом конце 1382 г. он так и сделал. Великий магистр Цёльнер Раттенштейн (Конрад Цёльнер фон Ротенштейн, сменивший недавно умершего Винриха Книпроде) принял Витовта и его брата Товтивила, крещенного в Мазовии под именем Конрада, но не протежировал им, опасаясь портить отношения с Ягайло. Витовт даже не был крещен. Однако крестоносцы понимали, /160/ что сын популярного Кейстута им может еще пригодиться: даже орденские хронисты записали повествование о том, как разверзшаяся земля поглотила костер с пеплом Кейстута.
Осенью 1382 г. Ягайло расплатился с Тевтонским орденом, помогшим ему вернуть трон. По договору от 31 октября Ягайло обязался принять крещение, уступил Ордену Жямайтию вплоть до реки Дубисы, пообещал поддерживать Орден, быть с ним в мире и не воевать ни с кем без его согласия. Этот договор являлся бесспорным успехом Тевтонского ордена и очевидным ограничением суверенитета Великого княжества Литовского. Однако была у него еще одна сторона: Орден признал за литовским властителем право на самостоятельное крещение, и для Литвы уже это было удачей. Хотели того крестоносцы или нет, но, помогая устранить Кейстутовичей, они позволили младшим Ольгердовичам завладеть всем великокняжеским доменом и тем самым возвратили ситуацию 1345 г., когда власть в Литве сосредоточила у себя руках крепко спаянная династическая группа. Мало того: Ягайло по удалении Кейстута начал осуществлять именно его, а не свою заявленную ранее политику. После того как Тохтамыш нанес мощный удар Москве, Ягайло обрел надежный тыл на востоке и не спешил следовать Дубисскому договору: не уступал Жямайтию, медлил с крещением, отобрал у мазовшан Дрогичин и Мельник и не торопился предстать перед великим магистром. Завершающая встреча, намеченная на 19 июля 1383 г. на острове посреди Немана близ устья Дубисы, не состоялась из-за взаимного недоверия сторон и нежела- /161/ ния прибыть на место свидания первыми. Это означало не что иное как разрыв отношений и войну. Орден ее объявил 30 июля 1383 г.
На сцену был выпущен Витовт. Уже в конце 1383 г. он взялся склонить жямайтов на сторону Тевтонского ордена. Крестоносцы поддерживали его, слали подарки старейшинам жямайтов. Сын знатной жямайтки Бируты дождался признания ее сородичей. Это еще не значило, что они вполне признали власть крестоносцев, но это было очевидным непризнанием власти великого князя Ягайло и нового тракайского князя Скиргайло. 11 сентября 1383 г. в Тракайское княжество вступило войско крестоносцев под предводительством Цёльнера Раттенштейна. К нему присоединился Витовт с 3000 жямайтов. Осажденный замок скоро капитулировал, немалая часть литовцев перешла на сторону Витовта. В Тракай крестоносцы оставили свой гарнизон и, сопровождаемые Витовтом, двинулись к Вильнюсу. Город был разорен, но замок выдержал нападение, поэтому 22 сентября крестоносцы повернули назад в Пруссию.
Эта операция Ордена в точности повторяла сценарий лета 1382 г., только литовские действующие лица поменялись местами. На сей раз интересы литовского государства защищали Ольгердовичи, а Кейстутовичам досталась роль предателей. Однако результат был противоположен: Литва выстояла. В довершение всего войска Ягайло и Скиргайло 25 сентября осадили Тракай. Крестоносцы были истощены походом на Вильнюс, и Тракайский гарнизон, лишенный поддержки, 3 ноября покинул замок по соглашению о беспре- /162/ пятственном выходе. Уже в ту пору раскрылся недюжинный политический талант Витовта, вынужденного служить Ордену: еще под стенами Вильнюса некоторые представители жямайтских земель, поддавшись его уговорам, отдали Ордену своих заложников. 21 октября 1383 г. Витовт был крещен (под именем Виганд). Орден доверил ему замок Новый Мариенбург на Немане (ниже устья Дубисы). Здесь собрались сторонники Витовта: кроме бывших с ним ранее Товтивила и Анны, явился младший брат, брат Анны Судимонт, муж сестры Анны – альшенский (ольшанский) князь Иоанн Альгимонтович (Jonas Algimantaitis). В конце января 1384 г. руководство Тевтонского ордена определило статус Витовта, заключив с ним письменный договор. Великий магистр признал его законным тракайским князем и обещал возвращение вотчины. Витовт признал верховенство Ордена, передал ему Жямайтию и Каунасскую область. В начале февраля 1384 г. некоторые жямайтские земли (среди них Мядининкай) признали власть Тевтонского ордена. Крестоносцы в мае-июне 1384 г. в районе Каунаса построили замок Новый Мариенвердер и также доверили управление им Витовту. 14 июня 1384 г. был подтвержден январский договор между Орденом и Витовтом, дополненный пунктом о преемниках последнего (регулировавшим вопрос о наследстве дочери и братьев Витовта, а также о переходе его владений под юрисдикцию Ордена в случае отсутствия потомков). В то же самое время силы Витовта и крестоносцев совершили рейд к Укмярге.
И Тевтонский орден, и Ягайло удостоверились, что Витовт – это не Бутовт. Он с блеском использовал связи Тракайского княжества с жямайтами и тот факт, что Ольгердовичи в этих краях были явными чужаками. Повязав Витовта всевозможными правовыми актами, руководство Ордена не осознало, что он действует не в их, а в собственных интересах. Однако всё это великолепно понял Ягайло. С весны 1384 г. его тайные посланники начали переговоры с Витовтом, постоянно находившимся в прифронтовой полосе. Поскольку Тракай управлялись Скиргайло, для начала Витовту была обещана часть вотчины, а впоследствии (после возврата Полоцка под власть Скиргайло) и сам замок Тракай. Вдобавок Ягайло пообещал Витовту земли на Волыни, и соглашение состоялось. В июле Витовт из Нового Мариенбурга двинулся к Георгенбургу (Юрбаркас), выманил командиров и разорил его, затем вернулся и разрушил Новый Мариенбург, после чего перешел с войском в Литву. В конце сентября Ягайло и Витовт осадили Новый Мариенвердер, а 6 ноября взяли его штурмом и разрушили.
Круг замкнулся: в конце 1384 г. Тевтонский орден был отброшен на позиции 1379 или даже 1377 г. Все договоры, навязанные Гедиминовичам, остались лишь клочками пергамента. В эти пять /163/ или семь лет отчетливо проявился технический прогресс в литовском военном деле. Еще в 1382 г. Кейстут при осаде Георгенбурга применил бомбарды, а штурм Нового Мариенвердера включал в себя, помимо бомбард, постройку моста и возведение укреплений на подступах к замку. Компромисс Ягайло и Витовта на некоторое время отдалил угрозу большого династического кризиса, а Скиргайло в Тракай был далеко не в том положении, которое обеспечил себе Кейстут. Такова была внешняя сторона тех бурных событий, однако под ней скрывались огромные изменения. Династический кризис стал закономерным и неизбежным, а вмешательство Тевтонского ордена в пользу той или иной стороны – привычным явлением. Жямайтия, не подвластная великому князю и отказавшаяся выполнять свои обязательства перед крестоносцами (обещанные Витовтом), и далее оставалась в двусмысленном положении. Война с Тевтонским орденом – на фоне таких потрясений – всё продолжалась. Новое поколение Гедиминовичей столкнулось с теми же проблемами, но оно само удалило с исторической арены выдающегося полководца Кейстута.
Романтическая традиция изображает этого князя столпом язычества и злейшим противником принятия христианства. На самом же деле он был личностью, мыслившей на редкость рационально и способной ясно увидеть и оценить главные и второстепенные цели. Литовская государственность была для него высочайшей ценностью, Тевтонский орден – величайшей угрозой для этой ценности. Всё остальное рассматривалось, исходя из этих двух постулатов. Кейстут как никто другой из его предшественников и преемников сумел определить свое место в государственной и династической иерархии, а также понять, что в наличных условиях власть субмонарха обеспечит ему куда более весомое положение, чем шаткая великокняжеская позиция на пятачке властной вершины. Он был душой диархической системы, не позволившей до поры проявиться династическому кризису. Он на несколько десятилетий задержал валун этого кризиса на крутом политическом уклоне, но в конце концов этим же валуном был раздавлен.
