— Здравствуйте, Ирочка! — знакомый Ирины Францевны чмокнул её руку. Как давно мы с Вами не виделись.
— Знакомьтесь, это подруга Вадика, Даша. Она сейчас у меня в гостях.
Разговор длился долго, но все это был сплошной обмен любезностями и ноль информации. Дашка уже ругала себя, что осталась. Ничего интересного она так и не услышала. Беседа все время крутилась возле погодной темы и раза два затронула работу Ирины Францевны. Она жаловалась, что лето пролетает невероятно быстро. Не успеешь оглянуться, и опять возвращаться к бесконечным тетрадкам. Правда, эти слова сопровождал такой нежный взгляд, что Дашка подумала, что результат все же положительный. Хотя Ирина Францевна и дуется на неё за то, что не дала спокойно поговорить, настроение у неё совсем другое, чем было недавно. «Появились лирические нотки, — отметила Дашка. — Спасибо ухажеру с тросточкой».
— Кто это был, Ирина Францевна? — спросила она уже дома, за очередной чашкой чая.
— Один мой старинный поклонник, — ответила хозяйка, жеманно улыбаясь.
Дашка подумывала, не сказать ли ей комплимент-другой. «Не сомневаюсь, что у Вас было много воздыхателей? Подойдет, — решила Дашка. — Сказать, что она была королевой красоты? Лучше не надо, мало ли кто кем был раньше. Я же не видела ни одного её портрета в молодости». Хозяйка прервала её размышления.
— В молодости я была очень даже ничего, — заявила она. — Поклонников хватало. Но решила не выходить замуж — из-за Вадика. Вокруг столько печальных примеров. Неизвестно, какие у него сложились бы отношения с моим мужем.
«Вот только о Вадике сейчас не надо!» — мысленно взмолилась Дашка.
— Пожалуйста, покажите мне Ваши фотографии, — попросила она. — Мне очень хочется взглянуть.
Ирина Францевна вдруг просияла и полезла на стул, который стоял рядом с высоким шкафом. Она пыталась достать сверху огромный альбом, но он был слишком далеко. «Мне оказана большая честь, — подумала Дашка. — Если бы она часто показывала эти фотографии, они бы лежали поближе». Хозяйка положила на стул два толстых тома энциклопедии. Ловко балансируя, дотянулась-таки до своего альбома и осторожно смахнула с него пыль. На первых страницах были портреты её прадедушек и прабабушек, за ними шли изображения их детей и внуков. Дашка терпеливо слушала объяснения, кто есть кто. Галерея предков интересовала её мало. Дашка ждала, когда дело дойдет до фотографий самой хозяйки и её друзей. Примерно в середине альбома Ирина Францевна чуть смущенно показала ей портрет упитанного младенца в распашонке:
— Это я.
«Ну, вот и добрались! — обрадовалась Дашка. — Теперь будет интересней». Ирина Францевна галопом проскочила моменты своего детства. Страницы прошуршали одна за другой. Перед следующим листом хозяйка остановилась. Отсюда начинались воспоминания юности. За фотографиями выпускного бала пошли снимки студенческих будней: традиционная уборка картошки, песни у костра, перекуры между лекциями. Дашка чувствовала, как на неё снова начинает накатывать тоска.
— Ой, а кто здесь рядом с Вами? — спросила она, указывая на один из пожелтевших портретов.
Кое-кого из этой милой троицы она знала. В центре стояла тоненькая девушка с прической «бабетта». Да, в молодости Ирина Францевна была ещё той щеголихой. Из-за одного её плеча выглядывал совсем юный Ставицкий. Если бы не усики, которые он носил с тех самых пор, Дашка ещё сомневалась бы, он это или не он. А кто же третий — паренек, который держит подмышкой портфель, больше похожий на чемодан?
— Это были два самых преданных моих поклонника, — кокетливо сказала хозяйка и потупилась. — Я долго разрывалась между ними, никак не могла выбрать кого-то одного. А в результате… в результате я осталась одна с сыном на руках.
Она с треском захлопнула альбом. Дашка поняла, что ей не придется смотреть вторую часть. «Повезло, — сказала она себе. — Там наверняка только фотографии Вадика, а я уже по горло сыта его детством. И мне нужно хорошенько обдумать, что я только что узнала». Но Ирина Францевна решила продолжить свою любовную историю, и Дашка опять превратилась в слух.
— Тот юноша, что держал увесистый портфель, единственный с нашего курса стал известным ученым. Он уже давно живет в США. Знаешь, почему у него был такой огромный портфелище? Он всегда носил с собой кучу запасных ручек, заточенных карандашей и ластиков. На случай, если кто-нибудь что-то забудет. И что же? В результате вся наша группа перестала носить с собой все это. Зачем?
«Какой добряк! Но сейчас он интересует меня меньше, чем Ставицкий», подумалось Дашке. Она осторожно спросила:
— А второй Ваш поклонник?
— Вадик тебе не рассказывал? Ведь это в его фирме он работает. Да-да! Тот худенький мальчик на фотографии стал владельцем известной фирмы. После института он уехал в Москву, женился на москвичке. Говорят, она такая стерва, — горько добавила Ирина Францевна. — Ну, да это не мое дело. Главное, я благодарна старому приятелю, что помог моему сыну устроиться. Перед тем, как отправлять Вадика, я ему написала письмо. Решила напомнить нынешнему бизнесмену о нашей студенческой дружбе.
Она удалилась на кухню и гремела там посудой сильнее обычного. А вечером стала куда-то собираться. «Интересно, куда это она? — размышляла Дашка. — В один из местных „дамских клубов“, чтобы отвести душу, к хлыщу с тросточкой или куда-то еще?» Дашке наконец-то улыбнулась удача. Она наткнулась на нужные сведения. Кстати, Поворотник наверняка проклинает её и думает, что такого нерадивого сотрудника, как Даша Крутова, у него никогда не было. И не будет, если девчонка не объявится в ближайшие часы. Ирина Францевна, подкрашивая перед зеркалом губы, сказала:
— Дашенька, я тебя закрою, чтобы ты не путалась с замками, когда я вернусь. И потом, я могу задержаться, а тебе лучше ложиться пораньше.
«Все-таки Вы мне не доверяете», — отметила Дашка, согласно кивая. Ключи бесшумно повернулись в замках, и она осталась одна.
— Дарья, наконец-то! Уф!
Как приятно было снова услышать родной голос шефа, даже такой гневный.
— Я уже собирался высылать тебе подмогу. Коля с минуты на минуту ждет моего сигнала. Что у тебя стряслось?!
Дашка в двух словах обрисовала ситуацию, умолчав о причине повышенной гостеприимности Ирины Францевны. Попрощавшись с шефом и пообещав больше не пропадать, решила выйти на балкон. Приоткрыв дверь, Дашка услышала звонкие голоса старушек на лавочке. Что-то в их разговоре настораживало. Уж не её ли они обсуждают? Дашка осторожно пробралась между кадками с фикусами и геранью и замерла. Можно было не бояться, что в наступающей темноте её кто-то заметит. Зато теперь она слышала каждое слово. Речь шла о какой-то молодой авантюристке, решившей женить на себе кого-то из местных.
— И что за молодежь пошла? Подметки на ходу срезает! — негодовали старушки.
«Кажется, моя легенда известна уже буквально всем», — подумала Дашка.
— Представляешь, Захаровна, какая ловкая девка? Из своей Лебедяни да сразу в наш город.
