Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
– Милостивые государи, – говорил перед гласными думы губернатор Самары Григорий Сергеевич Аксаков. – Дорогие коллеги и единомышленники, на что я сердечно надеюсь. Царь-император высочайшим благоволением решил посетить наш город, чтобы лично заложить кирпич в основание кафедрального собора на Николаевской площади, который мы воздвигаем по случаю его счастливого избавления от смерти. И позволить детям своим, двум великим князьям, положить по кирпичу. Не забудьте, император сам внес сумму на строительство собора, что заслуживает особого нашего внимания. Вы должны понимать, сколь важно и даже эпохально это событие для нашего города. И каково доверие его императорского величества к Самаре!..
Григорий Аксаков, преемник Обухова, являлся седьмым по счету самарским губернатором и в России был человеком известным. Сын писателя Сергея Тимофеевича Аксакова и старший брат Ивана Сергеевича, известного славянофила, он уже занимал важные государственные посты. Был и оренбургским вице-губернатором, и самарским (с 1855-го по 1858-й г.), и губернатором новообразованной Уфимской губернии, где построил музей, театр оперы и балета, женскую гимназию и сделал много чего еще полезного. Опыт работы крупным администратором у него был внушительный. В Самаре при нем наладилось телеграфное сообщение со всей Россией, был открыт окружной суд, усовершенствованы органы городского самоуправления. А теперь Григорий Аксаков все силы решил положить на строительство кафедрального собора. Он прекрасно понимал, что дело должно быть обставлено так, чтобы и у самого императора от торжественного настроения в Самаре дух перехватило. Одним из самых горячих его единомышленников в этом деле оказался гласный думы Петр Алабин, сам положивший столько труда на создание одного только проекта собора.
В тот же день гласные постановили ассигновать на организацию мероприятия по приезду императора шесть тысяч рублей. Было одобрено предложение устроить у триумфальных ворот платные ложи для публики.
– Вырученные от продажи средства предлагаю употребить на ныне создаваемую под Самарой земледельческо-ремесленную колонию для малолетних преступников, бродяг и нищих, которых у нас в городе в изобилии, – сказал в своем выступлении Петр Алабин. – Не сможем помочь им сейчас, подобных им станет еще больше, будьте в этом уверены. Подобное плодит подобных!
Тема беспризорности большой части населения, ставшего свободным после отмены крепостного права, все еще стояла предельно остро. Отправляясь за лучшей жизнью, не желая видеть бывших хозяев, многие так и терялись между городом и деревней. К тому же бывшие крепостные, не имевшие клочка земли, продолжали рожать детей. И как с ними быть? Что делать? Большинство с оратором согласилось.
Исполнение плана встречи императора возложили на комиссию, куда вошел и сам Петр Владимирович.
Продолжение заседания назначили на семь вечера того же дня. Уже через полчаса Алабин был у себя дома и, наспех отобедав, сел за рабочий стол. На возобновленном вечером заседании думы гласный Алабин уже зачитывал свой план приготовлений к приезду императора. Его расторопности были удивлены все гласные до единого. На тот день это был единственный и очень достойный план встречи царственной особы.
Самара искренне волновалась – император с наследниками был уже в пути. Уже глядел на волжские берега с палубы парохода! Подобный визит должен был стать первым в истории города.
– Предлагаю, нет, господа, даже настаиваю на том, чтобы исключительно в целях наибольшей охраны благочиния и порядка в Самаре издать особое обязательное постановление, – на заседании городской думы 25 августа говорил Петр Алабин, – а именно о воспрещении торговли спиртными напитками двадцать девятого августа до двух часов пополудни. – Он внимательно оглядел своих коллег, все ли понимают важность его заявления. – И напечатать это постановление в «Самарских губернских ведомостях», а также отдельными экземплярами распространить по городу. Мало у нас своих пьяниц в городе, так еще в полку беженцев и странников прибыло. Не сделаем так, хуже будет, господа. Сойдет император с парохода и увидит, как тут и там уже лежат его подданные, кто на причале, а кто и вдоль заборов. И полицию стоит привлечь к исполнению этого указа, чтобы заранее убирали всех нетрезвых, иначе говоря, расчищали дорогу не перед самим царем-батюшкой, у него на глазах, а прежде его выхода в Самаре.
Гласные согласились в торжественный день не открывать магазины до двух часов пополудни.
– К вечеру император продолжит свой путь по Волге и не успеет увидеть того, чего видеть ему не следует, – заключил Алабин. – Постараемся, господа, на благо нашего города! Потрудимся во имя его чести!
Утром 29 августа со стороны Казани показались два великолепных парохода – «Александр Второй» и «Императрица Мария». У причала уже шагу ступить было нельзя. Тысячи людей разных сословий подтягивались сюда. Вооруженная до зубов полиция, конная и пешая, следила за всеми, охранка, затерявшись среди толпы, слушала пересуды и поглядывала на молчунов в фуражках: не метнет ли кто-нибудь бомбу? Время-то было нелегкое, император уже пережил у ворот Летнего сада настоящий шок. Губернатор Аксаков заранее сказал всем высоким чинам полиции: «Если что случится, не дай-то бог, если что проглядите, уволю к чертовой матери, разжалую и сошлю в Тмутаракань. Так и знайте!»
Народ был на подъеме. В том числе и самый что ни на есть черный. Хоть с утра и трезвенничать заставили, все равно. До двух часов и потерпеть можно ради такого дела. Это ж надо, царя увидать, и не во сне – средь бела дня! И вот два парохода, бойко накручивая широкими колесами, изо всех сил взбивая Волгу, причалили к пристани один за другим. А на палубе «Александра Второго», как уже разглядели самарцы, что тянули и тянули шеи, рискуя получить вывихи, стоял сам Александр Второй в мундире и белом плаще в окружении свиты. И два молодых человека были рядом с ним по правую и по левую руку – царевичи Александр и Владимир, тоже в мундирах и белых плащах.
Еще прежде Шихобалов, самый богатый в Самаре купец, первый мукомол, и Петр Алабин решили дело обставить так. Государя и его сыновей доставляют в карете на стройку. Там по ухабам заранее прокладывают деревянные мостки и накрывают их красным сукном. В основании собора уже есть три гнезда и три приготовленных кирпича, идеально обтесанных для кладки, чтобы не усложнять работу императорской семье и не ставить их в затруднительное положение. Тут уже будет и серебряный молоток, и заготовленный раствор, и лопатка для него. Шлеп, и раствор лежит. Стук, и кирпич вошел куда надо. Все довольны и свободны, и в первую очередь его величество государь Российской империи.
Едва Александр Второй сошел по трапу и, милостиво оглядывая народ, оказался на суше, к нему вышел окруженный своей свитой губернатор Аксаков.
– Ваше величество, – растроганный искренне, сказал он, – приветствуем вас на Самарской земле, кланяемся в ноги и благодарим Господа, что вы не забыли о нас!
Это приветствие тронуло и государя. Он обнял Аксакова, с улыбкой кивнул ему:
– Григорий Сергеевич, и мы рады, что добрались на этот раз до вашего замечательного города. Все милостью Господней. И теперь спешим увидеть начало того архитектурного чуда, о котором я уже столько наслышан был еще в Петербурге!
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
