Я расхохоталась:
— Дело не только во внешности. Мне кажется, что интересно встречаться с немолодым человеком. Особенно если этот человек — из Голливуда. Мне хочется узнать, как здесь было в старые добрые времена.
— Будем надеяться, что он об этом еще помнит.
После обеда я спросила Стеф, не хочет ли она посмотреть агентство.
— Конечно, хочу. Надо взглянуть на эту девицу, которая заняла мое место в твоей душе.
Я бросилась ей на шею:
— Никто и никогда не сможет занять это место.
Я надеялась, что Стеф и Лори понравятся друг другу, но они не выказали ничего, кроме обычной приветливости. Зато Гари был просто счастлив увидеть Стеф и сразу же сгреб ее в объятия.
Когда ей пришло время отправляться на встречу, я вызвала такси, и мы вместе вышли на улицу.
И тут я схватила ее за руку:
— Это он!
Джон Брэдшоу шел по бульвару, направляясь к «Ле Клафути».
— Ну, что ты о нем думаешь?
Стеф задумалась:
— Если ты и тронулась умом, то совсем чуть-чуть. Все могло быть гораздо хуже.
Когда приехало такси и мы попрощались, я чуть не расплакалась. Лишь сейчас я поняла, как мне не хватало моей несравненной подруги.
Наверное, поэтому я сразу отправилась в кабинет Лори и рассказала ей о посещении Джона Брэдшоу.
Когда я закончила, наступило молчание.
— И ты мне рассказываешь это только сейчас? — сказала она.
Я чувствовала себя ужасно.
— Мне было так неловко. Я боялась, ты станешь смеяться.
Я подошла к ней и обняла ее:
— Прости. Теперь я все буду тебе рассказывать.
— Хорошо. И не волнуйся, что он не звонит. Позвонит, никуда не денется.
Но Брэдшоу не звонил. И я стала склоняться к мысли, что он вовсе не собирался это делать.
А через несколько дней я увидела его рядом с «Чин-Чин». Он посмотрел на меня в упор, кивнул и демонстративно отвернулся. Большего пренебрежения выразить просто невозможно. Мне яснее ясного указали на дверь. Я быстро прошагала мимо, чувствуя невыносимый стыд за то, что так много думала о нем, за то, что так долго ждала его звонка.
Он позвонил в тот же день.
— Мисс Браун? Это Джон Брэдшоу. Я только что получил приглашение на премьеру «Погоды на улице» вечером пятнадцатого марта. Буду рад, если вы составите мне компанию.
Голос его звучал холодно и отчужденно. В первый момент я чуть не отказалась, но пойти на премьеру — я мечтала об этом с десяти лет. И я ответила, что с удовольствием пойду.
— Значит, договорились. После просмотра будет прием, а потом мы пойдем куда-нибудь поужинать.
Я повесила трубку.
— Лори! — истошно завопила я.
До премьеры оставалось еще две недели, но Лори велела мне начать готовиться к ней немедленно.
— Что ты наденешь? — был ее первый вопрос.
Я мысленно пробежалась по своему гардеробу.
— У меня ничего нет.
От этой мысли мне стало жутко. Я знала, что представляют собой такие премьеры и как репортеры разносят в пух и прах туалеты дам. Я вдруг снова почувствовала себя жалкой провинциалкой из Палм-Спрингс.
— Пожалуйста, пойдем вместе в магазин. Мне так нужна поддержка.
— Мне будет только приятно, — улыбнулась Лори.
В субботу мы встретились около магазина «Нойман Маркус».
— Я все пытаюсь вспомнить, когда в последний раз покупала себе платье, — сказала я, когда мы зашли внутрь. — Кажется, на выпускной вечер. Бледно-розовый тюль. Мне оно обошлось в трехмесячные карманные деньги. Выброшенные.
— Это почему же?
— Род Старки позвал меня танцевать на террасу, и после этого я обнаружила спереди на платье огромное пятно.
Лори хмыкнула:
— Такую историю, по-моему, может рассказать каждая женщина.
— Правда? А мне было так стыдно. Я даже постеснялась отнести платье в чистку. Просто выбросила в конце концов.
— Трехмесячные карманные деньги? — она как-то странно посмотрела на меня. — И ты его выбросила?
Мы поднялись на третий этаж. Еще не сойдя с эскалатора, Лори указала на платье от «Прада», гладкое серебристое одеяние, облегающее как перчатка, висевшее на самом видном месте.
— Хватай скорее, — приказала мне Лори.
Я примерила платье. Оно выглядело невероятно изысканно и очень сексуально. В общем, совсем не в моем стиле. Но когда я вышла из кабинки, Лори категорически заявила:
— Это само совершенство. Надо брать.
Я вспомнила розовый тюль. Неужели я так сильно изменилась с тех пор, как переехала в Лос-Анджелес?
— Но это скорее твой стиль, а не мой. Тебе тоже надо его померить. Просто для интереса.
Через несколько минут она вышла из кабинки. Я в жизни не видела ничего прекраснее.
Мы побродили в поисках чего-нибудь другого, но ничего подходящего не нашли. У меня возникло чувство, что я пребываю в состоянии куколки — уже не гусеница из Палм-Спрингс, но еще не лос-анджелесская бабочка.
Лори убеждала меня взять то платье от «Прада»:
— Ну, послушайся меня. Помнишь, как я оказалась права с этой фотографией?
Засмеявшись, я сдалась и купила его. Лори просто светилась от радости.
Когда мы вышли из магазина, перед тем как расстаться, я обняла ее.
— Ты действительно была права с фотографией. И если бы не ты, я никогда бы не попала на премьеру. И поэтому, когда все закончится, я подарю тебе это платье.
Я никогда не видела ее такой счастливой.
Чем меньше времени оставалось до премьеры, тем сильнее я волновалась. Сколько я ни пыталась убедить себя, что это всего лишь поход в кино и небольшой прием, ничего не помогало.
Папа здесь тоже оказался плохим помощником. Он вообще не мог ни о чем говорить, кроме этой премьеры.
— Как бы я хотел, чтобы Джин увидел это! — повторял он. Тут я с ним полностью согласна. Для дяди Джина дорогого бы стоило — увидеть, как я иду по красной ковровой дорожке под руку с Джоном Брэдшоу.
— А какую прическу ты думаешь сделать? — спросила меня Лори в понедельник.
Я призналась, что не подумала об этом.
— Значит, так. Тебе нужно сделать ее днем в пятницу, и не забудь про маникюр и полный макияж. Я запишу тебя в «Бель Эйдж» к Рози Кейси и Мари.
— А это не перебор? — засмеялась я.
Убедить меня в обратном оказалось очень просто.
