— А как же наша лодка? — не сдавался Тонис.
— Мы уговорились сегодня ее красить, — поддержал его Тедис.
— Дядя Криш уехал в Ригу и велел передать, чтобы без него пока ничего не делали, — сообщила Вовкина мать.
Раз такое дело, в конце концов можно и позагорать: по крайней мере набегаешься, мяч погоняешь. И потом интересно, как Янкина мать будет ими командовать? Потому что Янка на вопросы любопытных отвечал неопределенно:
— Скоро на своей шкуре испытаете, каково загорать и купаться по часам…
Надев тренировочные костюмы, ребята выбежали во двор.
— Встаньте парами, друг за другом в затылочек и пойдем на пляж, — распорядилась Янкина мать. — А того, кто будет шалить, сразу отправим в Ригу.
— Шагом — марш! — скомандовал Алька, и бригада под предводительством Янкиной матери выступила из лагеря.
— Как в детском саду, — вслух ворчал Майгонис, в единственном числе замыкавший шествие. — Как это она еще за руки не велела взяться!
Дорога шла лесом.
— Смотрите, смотрите, что там! — Глазастый Вовка первый сбежал с дороги. И остальные ребята, привлеченные его криком, бросились за ним. К сосне был прикреплен фанерный щит.
— О-хот-ни-чьи вла-де-ния, — по складам читал Вовка, — пле-ме-ни чил-ку-тов. Враж-деб-ным пле-ме-нам и блед-но-ли-цым всту-пать о-пас-но. Мет-кий Гар-пун, вождь чил-ку-тов.
— Чилкуты… Чилкуты? — подивился Янка. — Вот и поди узнай, что это за доисторические животные. Надо же придумать такое названьице — просто язык сломаешь.
Гунтис, наморщив лоб, копался в своей памяти и наконец вспомнил:
— Если не ошибаюсь, есть такое племя индейцев на севере Канады. Оно упоминается в рассказах Джека Лондона об Аляске.
— А намалевано это, провалиться мне на месте, нашей краской. Ловко придумали!
— А что такое бледнолицые? — не понял Вовка.
— Да видишь ли, сейчас у тебя рожица чумазая, а когда ты отмоешь ее в море, станешь бледнолицым, — напустив на себя серьезность, объяснял Алька.
— Не запутывай малыша, — вмешался Гунтис. — Бледнолицыми индейцы называют белых людей.
— Значит, мы все бледнолицые?
— Выходит так.
— А почему нам нельзя ходить по лесу?
— Это «индейцы» выдумали. Рассчитывают, что мы испугаемся. Пускай вывешивают хоть сто объявлений! — рассердился Майгонис.
— Ну, где вы там застряли? — начала терять терпение Янкина мать.
Ребята продолжали путь.
— А тебе слабо́ вон на ту залезть! — Мара показала Майгонису на высокую сосну чуть поодаль от дороги.
— На эту? Раз плюнуть. Я еще не на такие лазил, — похвастался Майгонис.
Наконец показалось море. Облюбовав в дюнах местечко, защищенное от ветра, Янкина мать велела всем снять тренировочные костюмы.
— Ну, начинается! — шепнул Янка близнецам.
— Ложитесь на спину, живо! — скомандовала Янкина мать, усевшись на бугорок и поглядывая на часы.
В течение пяти минут стояла мертвая тишина.
— А теперь переворачивайтесь на живот! — послышалась новая команда.
— А как поворачиваться: в левую сторону или в правую? — прикинулся простачком Майгонис.
Ребята засмеялись.
— Теть, а вы всегда так будете сидеть над нами и смотреть на часы? — Вовка подполз на животе к Янкиной матери.
— Ну, разумеется! Чего доброго еще обгорите. А теперь давайте на левый бок!
Ребята стали валяться, перекатываться друг через друга. Янкина мать беспомощно смотрела на Альку. Тот напустил на себя строгость:
— А ну, прекратить безобразие! Гунтис, дай-ка свои часы. Разрешите мне командовать, — обратился он к Янкиной матери. — Ложись на спину! — Все повернулись на спину и, едва сдерживая смех, ждали, что будет дальше.
— Ноги кверху поднять! — скомандовал Алька. — А то на ступни вовсе не попадает солнце, — объяснил он Янкиной матери.
— Ой, щекотно! — прыснула Мара. — Товарищ командир, Тедис мне щекочет пятки.
— Тедис Анцан, на пятнадцать секунд в угол!
— А здесь нет угла! — захихикал Вовка. — Поставь его под сосну.
— Простите, пожалуйста, товарищ командир, я больше никогда не буду…
Янкина мать махнула рукой.
— Аля, — сказала она, — я буду загорать и книжку почитаю. А вы можете поиграть в мяч. Только не бегайте как угорелые, а то вспотеете и простудитесь. Ну и лето нынче выдалось — хоть пальто надевай.
Морские волны утрамбовали пляж, как асфальт. Лучшего футбольного поля и не придумаешь.
— Вот бы сейчас срезаться — с мальчишками из поселка, что ли! — мечтательно сказал Тонис. — А самим с собой играть какой интерес.
Устав от беготни, ребята расселись на песке у самой воды. Перед ними, сверкая на солнце, огромным зеркалом лежало море. Сквозь прозрачную зеленоватую воду были хорошо видны первая и вторая мель. Маленькие рыбешки шастали взад-вперед по мелководью. Вовка швырнул в море щепку, и сразу же на нее кинулась стая рыбок, окружила, приняв деревяшку за съестное.
— А что, если попробовать? — Майгонис пощупал ногой воду.
— Где уж там, все равно Янкина мама не позволит.
— Мама спит, — доложил Янка, сбегав к пригорку и обратно.
— А если проснется, тогда что? — еще колебалась Мара.
— Раньше чем через полчаса не проснется, — поклялся Янка. — Это я точно знаю.
— Ну тогда пошли, — решил Алька. — В конце концов нам запретили только бегать, о купанье речи не было.
— Смотри, Вовка, не проболтайся! — наказал малышу Майгонис. — Мы только окунемся и сразу обратно. Это называется закалка. Настоящие спортсмены купаются даже зимой, но мамы этого не понимают.
— Я тоже хочу закаляться, — прицепился Вовка.
— Ты еще маленький.
— Никакой я не маленький.
— Ладно уж, иди, но только до колен.
Янке вода показалась до того холодной, что захотелось немедленно выскочить на берег. Но тут кто-то окатил его целым фонтаном, и Янка с перепугу плюхнулся в море. Сзади смеялись девчонки. Так этого оставить было нельзя, и Янка отплатил им тем же.
