Книга Воспоминания о походах 1813 и 1814 годов - Андрей Раевский

Ты требуешь от меня почти невозможного: уверяешь, что восхищаешься заманчивостью описания, привлекательным слогом «Достопамятностей Петербурга и его окрестностей», и желаешь, чтобы я познакомил тебя короче с великолепной Пальмирой Севера! Ни способности мои, ни самое самолюбие не позволяют надеяться доставить тебе то же удовольствие, какое чувствовал ты и все просвещенные наши соотечественники при чтении произведений почтенного автора-живописца, достойного, по всем отношениям, стоять наряду с лучшими писателями нашего времени. Но требования дружбы почитаю я законом, и решаюсь, как умею, представить твоему воображению панораму Петербурга. План столицы у тебя есть, отыщи Литейную, широкую, прекрасную улицу, которая почти во всем своем протяжении отделяет шумную, огромную часть города от бесчисленного множества небольших улиц и переулков, не бедных, впрочем, хорошим строением, даже великолепными в сравнении с лучшими улицами многих губернских городов наших, но едва ли достойными назваться предместьем величественного Петрополя. В одном из скромных этих переулков живет друг твой, обязанный, впрочем, всякий день, оставив тихий приют свой, переезжать за Литейную для достижения и самому ему неизвестной цели желаний… При этом случае не могу не заметить, мой друг, что в Петербурге всего легче убедиться в слабости природы человеческой и в могуществе самолюбия, которое со всех концов обширной нашей империи сзывает сюда людей всякого звания, всякого возраста и состояния… Но об этом после. Итак, следуй за мною к мосту, называемому Самсоновским. Я не остановлю тебя любоваться величавой Литейной, которая по справедливости может гордиться огромными частными зданиями, но в особенности Арсеналом: необыкновенная обширность, им занимаемая, привлекательная красота и роскошь архитектуры невольно изумят любопытный взор твой. Вокруг стен увидишь большие насыпи ядер, бомб, и с другой стороны необыкновенной величины пушки, произведения здешнего литейного завода, близь самого Арсенала находящегося. Достойна также внимания больница для бедных, попечительной матерью несчастных, императрицей Марией Феодоровной учрежденная. Наружное великолепие соответствует спасительному ее назначению. В ней безденежно пользуются советом врачей и лекарствами все бедные страдальцы многолюдного Петербурга; в праздничные дни и церковь здешняя наполнена людьми лучшего тона: певчие г. Дубянского и обыкновение привлекают сюда молящихся.

Живо воображаю восторг твой, если бы ты вдруг увидел себя перенесенным на прекрасную гранитную набережную, обнесенную чугунными, отличной работы решетками. Тихая Фонтанка, вырываясь из многоводных недр светлой Невы, пробегает через город и несет богатые грузы к самому взморью. Вправо возносится замок Михайловский, величеством и смелостью архитектуры гордящийся; аллеи столетних дубов и лип (между которыми увидишь небольшой, в два этажа, дворец великого преобразователя России) окружают с двух сторон замок и составляют два сада (верхний и нижний), в которых жители столицы в летнее время находят защиту от палящего жара.

Но пойдем влево по Фонтанке к мосту Аничкову: с обеих сторон у реки пышные чертоги в три и четыре этажа сливаются под одну крышку, но наиболее останавливают внимание дом гр. Шереметева и Екатерининский институт, убежище красоты, невинности и просвещения, под благодетельным надзором венценосной добродетели к счастью сограждан процветающее!

У Аничкова моста открывается величие Петрополя во всем блеске: мы на Невском проспекте. Хочешь ли идти к монастырю Св. Александра Невского (столь подробно и искусно описанному г. Свиньиным), или к дворцу Александра благословенного? Без сомнения, ты бы избрал последнее; ибо по дороге к монастырю нет ничего любопытного, кроме величественного, двойного ряда частных зданий. Итак, расстанемся с Фонтанкой, с ее прекрасными набережными, мостами и великолепными строениями, с обоих берегов в нее глядящимися; достойнейшие из них внимания суть Глебов дом, где помещается лейб-гвардии Московский полк, графа Разумовского, военно-сиротский корпус, не пышностью, но именем владельца славный дом Державина, офицерский лейб-гвардии Измайловского полка, Институт инженеров путей сообщения и множество, множество других… Но не сетуй на меня; ты сугубо вознагражден будешь разнообразием и прелестью видов, которые представятся на каждом шагу!..

Аллея душистых лип ведет зрение к Адмиралтейству, которого позлащенный шпиц служит, так сказать, соединением многолюднейших улиц Петербурга. Я не стану останавливаться у каждого здания, достойного внимания: чтобы успеть рассмотреть каждое, мало нескольких лет; но не могу пропустить в молчании Аничковский дворец, чудесное произведение новейшей архитектуры. В нем имеет свое пребывание великий князь Николай Павлович, по духу и сердцу достойный высокого своего назначения. Прекрасная чугунная решетка, красуясь бронзовыми, наверху утвержденными орлами (такими точно, какие находятся на киверах Императорской гвардии), соединяет с дворцом два вновь выстроенных, привлекательной наружности, павильона. Говорят, что театр (малый), близ дворца находящийся, уничтожится и кругом сделается площадь. Императорская публичная библиотека, Гостиный двор, дома: Глазунова, Строгонова, Касиковского, Катомина, Лазарева – суть огромнейшие, но не лучшие здания на Невском проспекте! Почти на всем пространстве от Аничкова моста до Адмиралтейства все дома составляют один наружный фасад, разделяемый только мостами и улицами.

Казанский Соборный храм (вид оного приложен к «Достопамятностям Петербурга») великолепен! Католическая церковь не менее достойна внимания простой, но величественной архитектурой. Дабы убедиться в великодушии русских, в кротости их нравов и в благости правительства, стоит только в воскресный или праздничный день взглянуть на шумные волны жителей, различных одеждой, верой и языком, идущих славословить Творца в храмах всех исповеданий. На пространстве нескольких сажен возносятся церкви: греко-российская, католическая, армянская и лютеранская; самые раскольники имеют в Петербурге свои часовни, кладбища и церкви.