Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
Наличие этих двух телец на противоположных полюсах ядра свидетельствовало о том, что у мужчины, которому принадлежал волос, имелся дефектный набор генов с лишней половой хромосомой. Не формула 44 + ХУ, как бывает в норме, а 44 + ХХУ. Эксперт для ясности написал формулу на листке, подчеркнул красный знак – условное обозначение лишней половой хромосомы. Эта аномалия еще слабо изучена, встречаемость ее среди мужского населения уточняется учеными. Носители ее имеют ряд особенностей как во внешнем облике, так и в психическом, а также в физическом развитии.
Вы спросите, каковы же эти особенности? Высокий рост и астеническое телосложение, то есть высокий узкоплечий человек с длинными руками и ногами. Отмечается некоторое снижение интеллекта, граничащее с умственной отсталостью. Иногда варикозное расширение вен на ногах, пониженная воспроизводительная способность (половая, чаще всего невозможность иметь детей), наконец, что особенно важно, – повышенная агрессивность.
Ровно через три недели, именно столько потребовалось Федоровцеву для его исследований, он сообщил приметы предполагаемого преступника следователю Терещенко. Отталкиваясь от выявленной им генетической аномалии клеток, эксперт «нарисовал портрет», который до сего времени в отечественной да, пожалуй, и мировой следственной практике создавали лишь очевидцы происшедшего.
Получив важные данные, Терещенко и сотрудники уголовного розыска проявили завидную оперативность. В конце концов задержали пятерых мужчин. Внешне они не были похожи друг на друга, подозреваемых объединяли лишь два обстоятельства: светлый цвет волос и третья группа крови.
* * *
Вернемся к началу нашего рассказа. Следователь собирает всех пятерых в одной комнате, пригласив судмедэксперта для освидетельствования. Помните молодого человека с интеллигентной внешностью и густой темно-русой шевелюрой? Это и был Андрей Леонидович Федоровцев.
Смоделированный им «портрет» преступника у него перед глазами. Федоровцев осматривает каждого из подозреваемых. Помимо внешнего облика – роста, телосложения, цвета волос и глаз, длины рук и ног, – он интересуется местом работы, учебы, родом занятий. В течение короткого времени, за каких-нибудь 15–20 минут, он сумел «совместить» не только внешность, но и психологию, интеллект пока еще абстрактного лица, с конкретным человеком, находящимся в комнате. Им оказался субъект крайний справа, которого я ранее представил так: «высокий мужчина с невыразительным усталым лицом».
Андрей Леонидович сразу же обратил внимание на его рост, худощавость, неестественно длинные руки и ноги, светлые, почти белые, волосы. Не тронутые загаром ноги казались мраморными, словно из воска, если бы не голубоватые веточки вен. Эксперт нагнулся, провел пальцем по коже голени. Чуткая ладонь его нащупала одно утолщение, рядом второе, третье. «Варикозное расширение вен.» – отметил он про себя, выпрямившись.
Федоровцев задал блондину несколько вопросов. К 36 годам он окончил четыре класса, был дважды женат, но детей в браках не имел, то есть воспроизводительная способность его оказалась явно несостоятельной. Ранее судим: в пьяной драке нанес своему товарищу ножевое ранение. Вспомним один из главных признаков – агрессивное поведение!
Посоветовавшись с экспертом, Терещенко отпустил четырех мужчин, оставив крайнего справа. Федоровцев тоже решил выслушать показания подозреваемого. Последующий разговор, однако, ничего нового не дал. Подозреваемый, некий Леонид Щербаков, оказался москвичом, работающим ночным сторожем в реставрационной мастерской. Он полностью отрицал возможность своего пребывания в Голибино.
В последующую неделю Андрей Леонидович работал по двенадцать часов в сутки, почти не выходя из лаборатории. Через восемь дней Терещенко получал новое заключение эксперта. Из него следует, что в клетках корневой части волос с головы Щербакова, взятых для сравнительного исследования, выявлены дополнительные половые У-хромосомы, представленные в ядрах, далеко расположенных друг от друга, двумя светящимися тельцами у их полюсов. Этот же признак был обнаружен и в лейкоцитах крови Щербакова, то есть диагностирована генетическая аномалия – дисомия по У-хромосоме, о которой эксперт уже писал в своем первом заключении при исследовании волоса.
В конце концов подозреваемый признал себя виновным. Оказалось, что, отдежурив свою смену в воскресенье, Щербаков вместе с художником Валентином Шарко, который ранее бывал в Голибино и навещал Авдотью Павловну, выехали на машине в Нижегородскую область. Дождавшись наступления темноты, они проникли в дом и ограбили старушку, забрав ценные иконы. В момент, когда хозяйка пыталась оказать сопротивление, Щербаков нанес ей удар по голове монтировкой, взятой из машины. Но за несколько секунд до этого Авдотья Павловна, сопротивляясь, вырвала из головы преступника прядь волос…
Кстати, Валентин Шарко тоже оказался среди пятерых задержанных – молодой человек тридцати лет, богемной внешности, с усами и щегольской бородкой (второй слева, если считать в той последовательности, в которой их рассадил следователь). К месту происшествия его «привязал» окурок от сигареты «Ява», небрежно брошенный во дворе. Групповая принадлежность слюны совпадала с группой крови Шарко. При этом генетических отклонений в клетках волос и лейкоцитах у него Федоровцев не обнаружил.
Через несколько дней после того, как Андрей Леонидович подробно рассказал мне о проведенных ими исследованиях, ходе следствия и, наконец, раскрытии преступления, состоялся еще один разговор.
– Значит, хромосомная аномалия у человека свидетельствует о его преступных наклонностях? – задал я прямой вопрос своему коллеге.
– Все не так просто, – подумав, ответил Федоровцев. – В процессе экспертизы и после ее окончания я просмотрел немало научных работ по проблемам генетики. И если до недавнего времени роли наследственных факторов не придавали существенного значения, то выявление лишней У-хромосомы у мужчин породило на Западе гипотезу о хромосомах преступности.
* * *
Сторонники теории Чезаре Ломброзо, итальянского врача-психиатра, еще в позапрошлом веке объяснявшего происхождение преступности специфическими чертами внешности человека (формой черепа, аномалиями частей тела и т. п.), а не социальными условиями, ее порождающими, встретили эту теорию с известным оптимизмом. В некоторых юридических журналах США и Канады появились научные статьи, предлагающие изолировать мужчин с лишними У-хромосомами, даже если они не совершали каких-либо антиобщественных поступков.
Но были и другие мнения. До определенного времени взгляды многих авторитетных ученых лично мне казались верными и непоколебимыми. Но жизнь и опыт судебно-медицинского эксперта, когда более чем за два десятилетия передо мной, чаще всего на судебных процессах, прошли десятки опасных преступников – убийц, насильников и бандитов, которым чужды малейшие проявления человечности и которые чем-то были похожи друг на друга, породили известные сомнения и определенные симпатии к теориям итальянского психиатра и криминолога.
Изучая литературу по генетике, я встретил сообщение двух медиков – докторов Абади и Кромуэла из Техасского университета. Они изучили химический состав волос у 38 заключенных городской тюрьмы, изучая вопрос: не связана ли склонность к насилию с индивидуальными особенностями человека (волосы, как известно, служат своеобразным накопителем химических веществ). Ими было установлено, что в организме убийц, насильников, грабителей содержится сверхнормативное количество металлов тех элементов (меди, цинка, железа, магния, калия и лития), которые играют значительную роль в работе центральной нервной системы. Дальнейшие исследования покажут, виноваты ли эти химические элементы в чрезмерной агрессивности людей, склонных к правонарушениям.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
