Их жизнь в школе тоже изменилась: у них уже не было сада, как у сельских преподавателей, что было значительным недостатком, но организовать учебный процесс было легче. Шарль выполнял обязанности директора, не имея для этого необходимого образования, и для него не было препятствий в закупке новых учебников, тетрадей, а также перьев, чернил и географических карт. Он заказывал для школы перья «Сержант-Майор» и «Бэньоль и Фараон», потому что они писали мягче других, необходимое количество промокашек и резинок, а также чернил, как красных, так и фиолетовых. Всего было достаточно: и карт «Видаль-Лабланш», и глобусов, и внушительной таблицы метрической системы, и весов Роберваля, и латунных гирь, и гравюр с изображением Эйфелевой башни и Наполеона в Аустерлице.
Даже сами ученики были другими. Их родители преимущественно были не крестьянами, а торговцами, и дети жили в довольно роскошных условиях по сравнению с условиями жизни на высокогорье. Пеналы были лучшего качества, как и блузы, и рубахи, и обувь, и зимние пальто. Дети не страдали ни от голода, ни от холода. Постоянные контакты с чужестранцами, нередкие в этой местности на перекрестке дорог, помогали им лучше осознать веяния наступившей эпохи, ее новые заботы, приносили знания о фермах высокогорья.
Но больше всего удивила Шарля с Матильдой впервые появившаяся в их карьере необходимость конкурировать с религиозной школой, которая занимала два помещения в городе. Одно из них пользовалось особой популярностью: частная школа Жанны д’Арк, обучающая детей не только из Аржанта, но и из всего округа. Ею руководили компетентные сестры из Эльзаса, вынужденные бежать оттуда во время войны и умудрившиеся основать одно из самых уважаемых заведений региона.
Для Шарля с Матильдой инструкции, полученные в Эколь Нормаль, были очевидны: уважение, но и дистанция. И потому в Ла-Рош они ввели обычай ежегодно 11 ноября сопровождать детей к могилам на кладбище, а затем отпускали их одних в церковь. Здесь это правило соблюдалось намного строже. Они представляли республиканскую школу и обязывались защищать ее честь, поэтому должны были отдавать ей все свои силы, в том числе и в субботу, и в воскресенье, вовлекая мальчиков в спортивные игры, а всех желающих девочек приглашая заниматься в театральном кружке или шитьем.
Преподаватели быстро поняли, насколько возрос объем их обязанностей, особенно Матильда, у которой на подготовительном курсе девочек было больше, чем мальчиков. Одна из них происходила из самой влиятельной семьи в городе. В конце первой недели, когда Матильда уже смогла выставить оценки, они пришлись не по вкусу уважаемым родителям, которые сочли их несправедливыми ввиду очевидных талантов их чада. Однажды вечером Матильде нанесла визит мама девочки и решительно выразила желание перевести своего ребенка в другую школу, если в этой ее не будут ценить по достоинству. Матильду это заявление застало врасплох, она не знала, как на это ответить, неумело оправдывалась и, считая себя виноватой, поделилась переживаниями с Шарлем.
— Что я могу сделать? — спрашивала она. — Мама пригрозила зачислить дочь в школу Жанны д’Арк.
— В этой ситуации ты можешь лишь оставаться беспристрастной и справедливой по отношению к остальным ученикам.
— А если мы потеряем ученицу, что нам скажет инспектор?
— Я объясню ему. Самое главное, нельзя позволять собой манипулировать, особенно родителям, способным влиять на общественное мнение в городе. Тщательно следи за словами на уроке нравственности по утрам.
Матильда стала плохо спать из-за происходящего. Она все откладывала проверку тетрадей, не зная, как разрешить дилемму. Шарль пришел ей на помощь. Оставаясь справедливыми в глазах других детей, они были строгими судьями, не делали никаких уступок. И последствия не заставили себя ждать: через неделю девочка, из-за которой поднялся шум, была переведена в учебное заведение Жанны д’Арк. Матильда, обрадовавшаяся поначалу, что приехала работать в этот маленький милый городок, сейчас слегла от переживаний.
— Ты воспринимаешь все слишком близко к сердцу, — упрекал ее Шарль.
— А ты сам как бы такое воспринимал?
— Главное — выполнять нашу работу как можно добросовестнее: остальное от нас не зависит.
— Легко сказать. Мне сейчас кажется, что я не справилась со своей задачей.
— Ну что ты! Мы просто даем объективные оценки, соответствующие уровню детской работы.
Сам он очень скрупулезно вел бухгалтерию кооператива в школьной тетради, четко разделяя школьные принадлежности и свои собственные. То же касалось и дров. Отдельно хранились дрова для класса и для их квартиры. Шарль не смог бы вынести обвинения в том, что пользовался чем-то, не принадлежащим ему. Так же он вел счета спортивной ассоциации, которую основал. Несмотря на все эти меры предосторожности, они все же потеряли еще одну ученицу, что вынудило инспектора прийти на урок к Матильде.
— Немного мягкости в отношениях совсем не повредит, — порекомендовал этот грозный мужчина, облаченный в строгий темный костюм-тройку, в конце своего посещения. — Вы еще молоды, необходимо учиться подстраиваться. Здесь живут не так, как в глухой деревеньке. Я уверен, вы сможете найти верные решения. Я вам полностью доверяю.
— Если бы я знала, что все так произойдет, — делилась с Шарлем Матильда, — то не уезжала бы из Ла-Роша.
— Не надо так переживать, все наладится, — успокаивал он.
Правда, сам он в этом не был так уверен. Ему казалось, что за ним ведется постоянное наблюдение, что все его поступки и жесты без конца анализируются. Несмотря на все усилия, он также совершил однажды ошибку, когда сопровождал учащихся после матча в кафе. Учитель — в кафе! Человек, ежеутренне обучающий их тлетворности действия алкоголя!
— Мы пили только лимонад, — отчитывался он встревоженному событием мэру.
— Это не имеет значения. Вы не должны водить своих учащихся в кафе, вам это прекрасно известно.
— Заверяю вас, больше это не повторится.
— Очень надеюсь. Это в ваших интересах.
Вследствие происходящего Шарль с Матильдой действительно стали чувствовать враждебность. Они мужественно встречали препятствия, но это сильно отражалось на их отношениях с учениками. Преподаватели должны быть всегда безупречны. Они прилагали к этому все усилия, как и многие другие, олицетворяя порядочность, единство, беспрекословное соблюдение правил.
Этой ночью Матье никак не удавалось уснуть, хотя лето и осень полностью оправдывали его ожидания: хорошая жатва и обильные виноградные лозы, впервые со времени затопления его имения по-настоящему излеченные от плесени и мучнистой росы. С той поры Роже Бартес успел высадить в землю здоровые саженцы, и болезни ушли с его собственных лоз и с соседских. Нет, совсем не денежные затруднения не давали Матье заснуть этой ночью 1 ноября 1954 года, было кое-что другое: лай собак, лай шакалов на дороге в Креа, необычный шум, и, так же как и он, никто не мог заснуть в Матидже.
Матье посмотрел на часы — было полпервого ночи. Рядом, как обычно, спала Марианна, а в соседней комнате — сыновья. Вечером, вернувшись из школы, они вместо занятий стали бегать по всему имению, а затем свалились от усталости и заснули.
