Роберт развязал галстук, бросил его на стул у туалетного столика, и тот, шурша, упал на пол.
Конечно, это не очень легко. Если он скажет Кейти, что любит другую женщину, захочет ли она его потом? Роберт помнил, какое выражение лица было у жены, когда она обвинила его в связи со Стефани шесть лет назад. Возможно, если он скажет Кейти правду, она выгонит его, и все решится само собой. Но тогда получается, что Роберт перекладывает решение на плечи жены. Не очень-то мужественно он выглядит в этой истории.
— Я выпил пару бокалов вина, но дороги, к счастью, были нормальными.
Он снял пиджак, повесил его на стул, затем стал расстегивать рубашку.
— Я звонила тебе.
— Не слышал. Мы были в баре на улице Джорджа, наверное, сигнал пропал.
По дороге домой Роберт думал о том, что сказать Кейти. Разбудить ее, взять за руки и начать разговор? Но Стефани права, нельзя так поступать с ней перед Рождеством. Счастливого Рождества, Кейти. У меня есть любовница.
Все это эмоции. А разум подсказывает, что все равно придется разговаривать с Кейти. Все очень просто. Он должен поговорить с женой раньше, чем кто-нибудь другой преподнесет ей неподходящую версию событий. Он вспомнил, что Кейти больше не заботит их компания. Во всяком случае, Роберт и не помнил, когда она в последний раз заходила в офис, даже во время поездок в город. А поскольку Морин давно не работает, скорее всего, до завтра проблем возникнуть не должно. А завтра он поговорит со Стефани и, может быть, сумеет выбрать между ними двумя.
Но проблема сейчас состояла в том, что Роберт не знал, чего хочет сама Стефани. Он так и не успел выяснить это сегодня вечером. Конечно, им нравилось проводить время в обществе друг друга, заниматься любовью, шутить… Роберт всегда был уверен в том, что Стефани пока на большее и не рассчитывает, да и он сам этого «большего» и не предлагал. Так оно и было до последнего момента, пока все не изменилось.
Что бы это ни означало.
Когда бы это ни происходило.
— Как Джимми?
— Великолепно. Он передает тебе привет.
— Странно, что он помнит меня.
— Конечно, помнит, как же иначе?
— Значит, ты все-таки не ходил в «Шанахан»?
Надо же, она так упорствует с этим «Шанаханом». В свете новых событий Роберту уже не казалось, что это паранойя, это что-то большее, что-то не совсем приятное.
— Я позвоню туда утром и пожалуюсь. Я был уверен, что Морин заказала столик, но они ни о чем подобном не слышали.
— А что говорит сама Морин?
— Морин сейчас больна.
— Ты мне об этом не говорил.
Ему показалось, или действительно в ее голосе послышались резкие нотки?
— О, я уверен, что говорил.
— Ты не говорил! Я, наверное, помнила бы об этом. Я работала вместе с Морин, ты же знаешь. И как долго она уже больна?
— Недели три… или четыре… — пробормотал Роберт. Черт, черт, черт! Надо же было ему открыть рот и произнести имя Морин! А теперь, скорее всего, Кейти захочет поговорить с ней. Но именно это ему было меньше всего нужно. Сейчас, по крайней мере. Роберт решил навестить Морин раньше Кейти и поговорить с ней, принести ей маленький подарок, рассказать о новом контракте, который они заключили благодаря усилиям Стефани.
— И за это время ты ни разу не удосужился рассказать мне о ее болезни! Ни разу! Я позвонила бы ей, сходила бы к ней…
Господи, неужели она не понимает, что у него и так много забот, что он не может помнить все? И потом, если бы она проявляла интерес к компании, то знала бы о Морин и без него. И если бы она проявляла чуточку больше внимания к нему самому, он никогда бы не завел любовницу.
— Я был занят. Я, должно быть, забыл.
— Что с ней случилось?
— Инфекция, какой-то кашель. Ее врач утверждает, что до следующего года она не вернется. И это именно тогда, когда у нас самый настоящий аврал! — добавил Роберт раздраженно.
— Ты так говоришь, словно она заболела специально. Я вот, например, не припомню, когда Морин в последний раз болела. А ты?
Роберт не ответил. Он зашел в ванную и закрыл за собой дверь. Взяв в руки электрическую щетку, он повертел ее немного в руке и включил. Так, значит, она хочет навестить Морин? Та наверняка знает о его связи со Стефани. Вместе с тем она прекрасно разбирается в делах компании и понимает, что без вмешательства Стефани им бы не удалось выкарабкаться из той лужи, в которой они оказались. Значит, Роберт сходит к Морин завтра… Нет, не завтра, а в воскресенье… Нет, лучше в понедельник. Или позвонит. Кроме того, Морин должна, наверное, понимать, что если она все разболтает, Роберт ее уволит, а в ее возрасте найти работу не так-то легко. Она ничего не скажет. Он в этом уверен. Морин думала, что у нее есть связи, что она в случае чего легко найдет работу. Но время идет, и все ее связи уже стали бесполезными. Для нее, во всяком случае. Вместо ее старых друзей теперь везде сидят новые люди.
Он позвонит ей утром, потому что между женщинами, как подсказывал Роберту его довольно ограниченный опыт, существует солидарность. Например, Салли, подруга Стефани, в первую очередь начала предостерегать ее от отношений с ним, хотя, казалось бы, какое ей до всего этого дело? И если Кейти пойдет к Морин со своими подозрениями, один Бог знает, что та наболтает. Так что лучше он позвонит Морин утром и, может быть, пошлет букет цветов и премию к Рождеству. Так будет безопаснее. Этим он заткнет ей рот.
— А кто теперь сидит в приемной? — спросила у Роберта Кейти, когда тот вышел из ванной.
— Временный секретарь. Илона. Кажется, она русская. Мне прислали ее из агентства. Очень хорошо работает.
— Может быть, это Илона занималась резервированием столиков? — предположила Кейти.
Роберт вынул из шкафа чистую пижаму и стал ее надевать.
— Возможно. Я уже не помню. Это было почти четыре недели назад. Я думал, что этим занималась Морин. Но я все равно схожу к директору ресторана, как только у меня выпадет свободная минутка.
— Хочешь, я сделаю это вместо тебя? — внезапно предложила Кейти.
Что-то в ее голосе насторожило Роберта. Он уже слышал, как она с ним разговаривала таким тоном, когда обвинила его в связи со Стефани. Опять. Только в этот раз у Кейти есть на то причина. Роберт почувствовал, как его кожа покрылась мурашками. Он глубоко вздохнул, пытаясь привести себя в чувство, и постарался как можно беспечнее ответить:
— Если не трудно… Столик для двоих, в пятницу, в 19.30 на мое имя или на имя Джимми Морана. На всякий случай я сделал заказ на два имени — вдруг бы он пришел раньше меня.
Пусть займется этим, может, у нее исчезнут всякие подозрения.
Роберт лег в кровать. Постель снова была холодной. Он потянулся к Кейти и поцеловал ее.
