– Мы выиграем, я знаю, что выиграем. Вы будете свободны, у вас будет счастливая жизнь и собака если захотите.
– С моей репутацией? – всхлипнула Аманда.
– Собак такая чепуха не волнует. О, вы имели в виду ваше счастливое будущее? С покровительством леди Ройс вы будете иметь успех. – Рекс без колебаний пообещал помощь графини. – Джентльмены увидят, что вы сияете так же ярко, как эти бриллианты.
Он протянул ей носовой платок Дэниела размером со скатерть.
– Думаю, за пару ожерелий я смогу купить себе мужа. – Всхлипнув, Аманда вытерла нос.
– Вам не придется покупать себе суженого, лондонские болваны не настолько глупы.
Она улыбнулась сквозь слезы:
– Спасибо. Вы очень добры, хотя ваши слова далеки от истины.
– Я не лгу, я вам уже это говорил. И доброта к этому не имеет никакого отношения. Вы красивы.
– Это большое преувеличение, особенно сегодня! Я, должно быть, выгляжу ужасно. Ваш кузен ведь сбежал?
– Вы выглядите красавицей, – настаивал Рекс, жалея, что Аманда не может видеть правду, как он.
Но поскольку она не могла этого сделать и поскольку у него не было выбора, как и тогда, когда он не мог оставить ее в тюрьме – больную и одинокую, он поднял ее голову. Нет, выбора не было. Возможно, у него вообще не было выбора с тех пор, как его отец отправил его в Лондон. Рекс не слишком верил в судьбу, но с прижавшейся к нему Амандой чувствовал предопределенность, неизбежность и правильность происходящего. И склонился к ее рту.
Аманда встретила его губы мягким стоном, который напомнил ему, что целовать мисс Карвилл все-таки неправильно. Она беззащитная молодая женщина, под его опекой, в доме его матери. Рекс начал отстраняться, но Аманда, закинув руку ему на шею, не отпускала его. Так что он поцеловал ее снова, дольше, глубже, без слов выразив собственное желание, стремление и одиночество. Она была такая сладкая, нежная, податливая, что он потерялся в этом поцелуе. Она застонала снова.
Как и его совесть. Черт возьми, он отвечает за нее, за ее безопасность! Что он делает, целуя женщину, подавленную горем? С каких это пор он позволяет страстям властвовать над разумом? Он джентльмен, а это значит, что он не воспользуется чужой слабостью.
Рекс не совращал девиц. Больше того, он не верил в брак для таких, как он. Но считал, что человек, погубивший девственницу, обязан жениться на ней.
Она согласна. Она страдает. Она опасна. Его интуиция враждовала с основным инстинктом.
Победила няня, явившаяся сообщить, что обед почти готов.
– Вот вы где, милые.
Да, они были здесь, быстро усевшись рядышком на диване, как нашкодившие дети. Но у детей губы не горят.
Рекс злился на себя и напряжение в паху. Он повеса и грубиян! Без принципов и предрассудков. Что бедная Аманда о нем подумала?
Аманда злилась на себя и дрожавшие пальцы. Она падшая женщина и размечтавшаяся дурочка, у нее нет морали. Что бедный виконт подумал о ней?
Он думал, что должен извиниться перед мисс Карвилл.
– Пожалуйста, простите нас, няня. Нам нужно поговорить о деле.
– Конечно, милые, но поторопитесь. Вы ведь не хотите, чтобы мясо пережарилось, а суп остыл.
Нет, но он желал, чтобы остыла его кровь и мозг мог спокойно работать. Рекс подождал, когда няня выйдет из комнаты, и извинился.
Аманда искренне не поняла его.
– Нет, это была моя ошибка, это я на вас набросилась. Я была так расстроена, прошу прощения.
– Ваше волнение было естественно. Я… мм… хотел успокоить вас.
– Я знаю, спасибо.
Рекс не чувствовал облегчения.
– Вы должны были остановить меня.
Аманда сложила драгоценности в шелковый мешочек.
– Я не хотела.
Ее слова полыхнули синей вспышкой правды, и его кровь снова закипела. Рекс отстранился, увеличивая расстояние между ними.
Аманда уставилась на лежавшие на коленях руки, удерживаясь от желания потянуться к нему.
– Я была дерзкой.
Он взял ее за руку.
– Ничего подобного, это я вел себя как скотина. Вы прекрасная женщина, а я всего лишь человек.
– Спасибо. Я тоже человек, а вы прекрасный мужчина.
Рекс рассмеялся и поднес ее руку к губам.
– Со шрамами, хромотой и разбитым носом?
– С добрым сердцем и самыми красивыми глазами во всей Англии.
Наклонившись, Рекс погладил ее веки.
– Нет, ваши куда красивее. Как мягкий коричневый бархат, в котором можно утонуть.
Аманда улыбнулась в ответ, смакуя его нежное прикосновение.
– У меня обычные карие глаза. И держу пари, сейчас они красные и припухшие.
Его взгляд скользнул ниже.
– Глаза – нет, а губы – да.
Теперь она покраснела.
– Вы, должно быть, считаете меня распутной, но клянусь, я не целую каждого встречного джентльмена!
Рекс встал, думая о ее нежных неопытных поцелуях.
– Я считаю, что вы храбрая и хорошая, а мне необходимо уйти, пока я не забыл, что я джентльмен, а вы невинны.
Аманда тоже поднялась, удерживая его за руку.
– Но няня и ее сестра готовят обед для вас и Дэниела. Вы должны остаться.
Приглашение остаться было соблазнительно, и он снова уставился на ее губы, думая об их вкусе, а не о курином супе.
Его глаза словно притягивали ее, и Аманда шагнула ближе, почти коснувшись грудью его сюртука. Она сделала еще шаг, и его руки сомкнулись вокруг нее.
На сей раз поцелуй стал игрой языков, вздохи слетали с губ. Руки Аманды скользили по спине Рекса. Он провел руками по ее груди, и Аманда сначала от удивления задохнулась, а потом застонала от удовольствия. Да, думала она, это гораздо лучше, чем если бы ее потрепали по голове и велели умыться. Хорошая девочка, Аманда.
Она женщина, а он мужчина. Аманда чувствовала сквозь одежду его отвердевшее мужское естество. И она тому причиной. Она чувствовала ответное тепло внизу живота, разливавшееся по ее ногам. Этот жар не что иное, как адское пламя, в котором она будет гореть вечно, но сейчас Аманду это не волновало.
– Еще чаю, милорд? Еще… вот тебе на!
Они не слышали, как Додд вошел в комнату. Рекс загородил Аманду от любопытных глаз дворецкого и, не отнимая рук, сказал:
– Мисс Карвилл расстроена.
– Забавно, именно это я сказал вам в тот день, когда вы вошли сюда в гневе. Моя Нелл была расстроена.
