Он гладил ее по плечу, понимая, что не может и не должен возражать. У нее есть такое право, она доказала это не только себе, но и ему. По сути Рамона спасла их семью от разорения.
— Я согласен слиться с тобой и в этом деле. — Гай нежно поцеловал ее в шею. — Ну что, пойдем? Нас ждут дела?
— Если нам разрешат тела. — Она засмеялась.
— Но если они… будут настаивать, то я готов. — Гай засмеялся и шевельнул бровью.
Рамона посмотрела туда, куда он указал, и порозовела.
— Но я никогда не слышала и нигде не читала, что мужчины после сорока лет страдают гиперсексуальностью, — заметила она.
— Конечно, не читала. Потому что они от этого не страдают. Они этому радуются.
Гай произнес эти слова и испугался. А если Рамона спросит, как он радовался этому в последние месяцы, без нее? Но Гай быстро успокоил себя любимым принципом — перевести поражение в победу. Если бы он не был знаком со Стэйси, то кто принес бы ему записку?
— Да! — спохватилась Рамона. — Забыла сказать тебе об одной детали.
Гай насторожился.
— О какой?
— Об очень смешной. Когда я рассказывала тебе о рейсе за текилой, то совсем забыла. Этот Рик говорил, что его сестра, которая подкинула ему эту работенку, очень похожа на меня. А ее очень любят мужчины.
— Правда? — Голос Гая внезапно стал хриплым.
— Ты ревнуешь? — удивилась Рамона. — Не стоит. Он мне в сыновья годится. А его сестра моложе. Значит, девушка чуть старше Патрика.
Голова Гая работала в бешеном темпе. А это как перевести в победу? Не было бы Стэйси… не было бы и аферы.
Потом он облегченно вздохнул. Что ж, и это нельзя считать поражением. Не было бы Стэйси, Элен нашла бы другой вариант. А вот тогда…
— Когда ты думаешь начать дело против Элен? — поинтересовалась Рамона.
— Я все передал адвокату, он уже занимается. Кстати, Рик скоро выйдет из больницы. Он выживет.
— Хорошо. Но денег не получит. Ни он, ни его сестра.
Гай ухмыльнулся.
— Кажется, его сестре они не очень будут нужны.
— А что случилось? — Сердце Рамоны дернулось.
— Ей сделал предложение один известный скульптор.
— Ого! Ну что ж, тогда все в порядке? — Рамона приподнялась, собираясь встать и выйти из ванны.
— Нет, не все-е, — тихонько пропел Гай и потянул Рамону за руку к себе.
— Разве? — Она засмеялась. — Понимаю, ты прав. — И Рамона снова опустилась в ванну.
— Мы не можем сказать телу «нет». Правда?
Гай смотрел на нее снизу вверх, и Рамона узнала этот взгляд. Так же смотрел на нее боксер, когда она сидела за столиком кондитерской в Париже. Он очень хотел кусочек пирожного.
Рамона засмеялась.
— Конечно, не можем.
Как она была не права, когда говорила, глядя в шоколадные глаза песика: «Ничего ты не получишь!» И она думала тогда, что никогда больше ни один мужчина ничего от нее не получит.
Получит. Потому что она сама хочет отдать…
