– Вы бы пока сходили на лыжах, – предложил Леня.
– Ты что? Илге нельзя.
– Перестань. Она здоровая женщина, ей можно все.
– Леня, ну откуда ты знаешь? Ты же не врач.
– Давай спроси ее. Вот она идет.
– Илга, – обратился к ней Стас, – Леня предлагает покататься на лыжах. Разве тебе можно?
– Конечно, Стас, конечно. Я с удовольствием покатаюсь. Оля мне рассказала, как вы упали. Ох, должно быть, это чудесно, я с нетерпением жду лыжной прогулки.
– Тогда пошли, – сказал Стас, – перед обедом надо подобрать тебе лыжи. Леня, ты с нами?
– Нет. Проявите самостоятельность. Я вас всему научил и выпускаю в свободное плавание.
– Спасибо, сенсей, – поклонился Стас, – а сам-то что будешь делать?
– Побуду с Олей и приду обедать. Все не съедайте. А после процедуры снова с ней посижу, но с лоджии буду следить за вашим поведением.
– Хорошо. Илга, пошли.
После обеда Леня направился в клинику. Он захватил с собой ноутбук, чтобы немного поработать, пока Оле делают процедуру. Но оказалось, что Оля уже в палате. Она лежала на своей кровати, а вокруг нее хлопотали две сестры. Леня подождал немного и, когда сестры вышли, прошел и сел около Оли.
– Как дела, – бодро спросил он, – больно?
– Нет, – слабо ответила Оля, – сегодня почти не больно. Ты обещал поболтать со мной.
– Обещал. Хочешь, я расскажу тебе об одном ярком впечатлении, которое я получил при первом приезде в Цюрих?
– Очень хочу. Я видела его несколько раз, но только из окна. Когда ехали сюда, потом ездили делать анализы.
– Ничего. Пройдет немного времени, и мы с тобой погуляем по городу. А пока слушай.
И Леня начал рассказывать Оле о том времени. Он вспомнил, как проводил каждый день своей первой поездки, где завтракал, обедал, как ужинал в своем номере. Оля слушала внимательно, ахала, удивлялась, переспрашивала. Иногда Леня прерывался, выходил на лоджию, возвращался и сообщал о лыжных успехах Илги и Стаса, которые катались по склону, обращенному к клинике. Затем возвращался к своему рассказу. И вот Леня подошел к забавной подробности:
– Итак, я выбираю в супермаркете сыр для ужина. Хожу, смотрю на цены, выбираю подешевле и думаю, что сделаю в номере чай и бутерброды с сыром. А сыров в магазине сотни. Я не преувеличиваю. Выбрал. Сыр оказался необычайно вкусный, жаль только, что купил я его мало. Но зато очень дешево. На следующий день я решил взять побольше сыра. И стал выбирать внимательнее. И что ты думаешь? Оказывается, вчера я купил самый дорогой сыр, грюер. А маленькая цена на упаковке объяснялась малым весом этого кусочка сыра.
Оля засмеялась. Леня смотрел на нее и улыбался. В этот момент в палату вошли Илга и Стас. С ними были доктор Романов и еще несколько врачей.
– Как мы себя чувствуем? – Доктор Романов обратился к Оле. – Вижу, вижу, неплохо. Что же, сейчас тебя осмотрят врачи, и спать. А друзей твоих я заберу с собой.
Илга поцеловала Олю и сказала пару восторженных слов о лыжной прогулке. Все попрощались с девушкой и прошли с доктором Романовым в его кабинет. Хозяин кабинета предложил выпить и, когда все расселись со стаканами в креслах, сказал:
– Я поражен. Да-да, ничего подобного я еще не видел. Сегодняшняя процедура оказалась менее болезненной. Да что там, почти совсем не было боли. Могу высказать предположение, что эта необычная анестезия вызвана вашим, господа, присутствием.
– А что я говорила! – воскликнула Илга, обращаясь к Стасу.
Валенки
Утром навестили Олю, и Леня безжалостно погнал ее принимать почту, и все пошли с Олей. Когда просмотрели и отправили нужные письма, вернулись в палату, стали пить чай и болтать. Леня рассказывал Илге что-то интересное про фондовый рынок, Стас перебивал его, Оля слушала и смеялась.
– Ну вот. А дело было перед праздником. – Леня задумался. – Не помню, что за праздник, но операторы начали выпивать пораньше. И я никак до них не мог дозвониться. Так и не продал я те акции. Разозлился. Всех хотел задушить.
– Боже мой! – воскликнула Илга.
– Это образное выражение, – вмешался Стас, – на самом деле он хотел набить им морды, надавать пинков, а потом укоризненно погрозить пальчиком. Вот так.
– Задушить, – настаивал Леня.
– Ну нельзя быть таким кровожадным, – укорял его Стас.
– А можно все же узнать, чем эта история закончилась? – спросила Илга.
– И мне тоже, – сказала Оля.
– Что тоже? – переспросил Леня.
– Тоже хочется узнать, чем эта история закончилась.
– Конечно. После праздников цены пошли вверх, я продал акции много дороже и так был признателен им за раннюю пьянку.
– Жизнь, – снова вмешался Стас. – Такие бывают повороты. Вот, к примеру, приходит как-то ко мне мой сосед по дому. И начинает просить денег. Много. Выясняю, что он хочет закупить валенки.
– Валенки? – переспросила Илга. – Наверное, валентинки.
– Нет, – раздался звонкий колокольчик Олиного голоса, – валенки – это обувь для зимы.
– Приедешь к нам, я тебе подарю пару, – вставил Леня.
– Итак, – продолжал Стас, – я обалдел. Я же имею дело с электроникой и про валенки ничегошеньки не знаю. А он мотивирует свое предложение. Спрос на валенки. Большой регион продаж. Намечается лютая зима. И тому подобное. Подумал я, подумал и принял решение: денег, конечно, ему не дал, а взял его на работу. И закупил партию валенок. Так что вы думаете? Ударил мороз, и я продал их вдвое дороже.
– И на вырученные деньги купил галоши, – закончил историю Леня. – Это такие резиновые тапочки, которые надеваются на валенки, чтобы валенки не промокли.
Объяснение предназначалось Илге. Стас сказал, что он сейчас обнимет Леню, потому что очень его любит. А Леня заявил, что наступило время уклоняться от объятий. Все улыбались и чувствовали себя довольными и веселыми.
Они еще немного поговорили и поднялись. Оля их проводила и вернулась в палату. А троица пошла в отель за лыжными принадлежностями. Они катались, дурачились, кричали Оле, та смотрела с лоджии и веселилась вместе с ними. А после прогулки был устроен обед в ресторане отеля. За обедом Леню что-то подвигнуло поговорить о запретах:
– Вот в прошлом веке никому и в голову не пришло бы запретить курить в обществе. А сейчас все меньше публичных мест, где можно спокойно покурить. Дошло до того, что запрещают курить в ресторанах.
– Безобразие, – согласился с ним Стас.
– Но надо считаться с другими, – возразила Илга.
– Вот-вот. А в прошлом веке что, не считались?
– В прошлом веке были не в курсе, что курить вредно.
