— Я поняла, — усмехнулась она. — А кому еще ты рассказала?
— Фесгао, — ответила Чинаол, обмахиваясь рукой. — Верон поставил его в караул, так что он не сумеет отойти.
Али почему-то не удивилась, что Фесгао тоже был участником заговора. Она поколебалась минуту, потом решилась. «Пора», — подумала она.
— Верон — королевский шпион. Он держит свои бумаги и шифровальные материалы в коробке на перемычке над дверью в своей комнате. Есть у вас кто-то, кто может наблюдать за ним и перехватывать все сообщения, которые он попытается послать? Только не Фесгао — он слишком заметный.
— Кто-нибудь из моих мальчишек с конюшни может это делать, — сказал Локидж. — На мальчика никто внимания не обратит, ребята все время вертятся вокруг солдат, когда у меня нет для них работы.
— Надо ли сказать его светлости? — спросил Улазим.
Али покачала головой.
— Герцогу и герцогине не надо этого знать, — ответила она. — Я потом им скажу, когда это будет необходимо.
Локидж обернулся к ней.
— Они слушают тебя? — удивился он. — Но ты же для них простая рабыня.
Али усмехнулась.
— Ваш друг явился им в образе Митроса и сказал, что они должны меня слушать, — объяснила она.
— Ах, вот в чем дело… — голос Чинаол сорвался, когда она поняла, о чем говорит Али.
— Фесгао сказал, что это ты предложила прочесать лес, когда на нас напали бандиты, — вспомнил Улазим. — Он не был уверен, что там кто-то есть. Он слишком долго пробыл в городе, но ты его убедила.
Али поежилась.
— Так! — сказала Чинаол. Она была гораздо любезнее, чем накануне вечером. — Дела налаживаются, теперь у нас есть настоящий разведчик. Мы готовы ко всему.
— Нам еще мага не хватает, — сказала Али и легла на спину, закинув руки за голову. Глядя на облака, она продолжала: — Целительница Рихани умеет применять свое искусство только для лечения, и не во всех областях. Настоящий маг, если король Орон додумается прислать такого, раскусит нас в два счета. А если говорить о короле…
Локидж привстал и демонстративно сплюнул.
— Да, выразительно, но бессмысленно, — сказала Али. — Если бы плевание помогало, то вы, рэка, давно бы уже отобрали свой Архипелаг обратно. Что касается короля, если у него внезапно начнется припадок, то Верон и его войско не смогут защитить замок от королевских войск. Да и на Верона нельзя рассчитывать. Ведь он может открыть ворота Танаира, как послушная собака короля. Вы, рэка, приготовили запасы продовольствия на случай длительной осады? Патрули вокруг замка? Если враги вторгнутся на равнину, вы должны будете остановить их до того, как они дойдут до Танаира.
— А зачем? — удивился Улазим. — Мне кажется, вполне достаточно будет укрыться в замке. За его стенами мы будем в безопасности.
Али покачала головой.
— Если они запрут нас в замке, мы окажемся в самой страшной ловушке, — сказала она. — Гораздо лучше будет, если убийцы, посланные королем, исчезнут еще до того, как окажутся в Танаире. Таким образом, если король и спросит, что случилось с его солдатами, его светлость ответит: «С какими солдатами?» Ему даже врать не придется. То, о чем он не знает, не повредит ему.
Локидж присвистнул.
— Уничтожить воинов короля еще до того, как они придут… Ну и коварная же ты мышка, однако.
Али улыбнулась, глядя в небо.
— Ах, право, не стоит, — ответила она тоном кокетливой придворной дамы. — Я настаиваю, прекратите. Ваша лесть заставляет меня краснеть.
— А воины у нас есть? — задумчиво спросила Чинаол.
Локидж закашлялся. Пока он переводил дыхание, остальные рэка пристально глядели на него. Он вопросительно поднял брови. Остальные кивнули. Старый конюх повернулся к Али.
— Здесь есть несколько воинов, они ждут, — объяснил он, — в деревнях. Они приходили сюда в течение чуть больше трех лет, чтобы тренироваться. Всего их около шестидесяти молодых мужчин и женщин. Старшее поколение будет счастливо узнать, что настало время отпустить детей на дело. Они охотятся, борются и флиртуют, — он улыбнулся, — они также отлично ездят верхом, ходят в разведку, стреляют и строят стены. У них есть собственные лошади, и они могут долго жить под открытым небом.
— Вороны тоже помогут, — послышалось рядом. Совершенно бесшумно к месту совета подошел Нават и встал у валуна. — Мы научим ваших воинов тому же, чему научили Али.
Али даже не видела, как Улазим покинул свое место, так быстро он двигался. Он прижал Навата к камню и приставил ему нож к горлу. Нават повернулся и махнул рукой. Улазим упал на колени. Он нагнулся, тяжело дыша, и страшно побледнел. Нават подпрыгнул в воздух на пять футов и вскочил на вершину валуна. Два длинных прыжка — и он на противоположной стороне гряды камней. Еще один короткий рывок — и Нават уже сидит на ветке дерева над головой Али.
Чинаол подошла к Улазиму.
— Что ты сделал? — спросила она грозно. — Если ты убил его…
Нават виновато улыбнулся.
— Я его немного клюнул пальцем. Он был очень груб со мной, пытался порезать. Я помогаю Али во всем и выполняю любые ее приказы. Он должен был знать.
Все трое рэка уставились на юного лучника.
— Кто ты такой? — спросил Локидж. — Ты не рэка.
— Разве нет? — лениво спросила Али, глядя на Улазима и Чинаол сквозь опущенные ресницы. — Ну, а кто же он тогда? Луарин?
Улазим выпрямился, его лицо сморщилось от боли. Он погладил Чинаол по плечу, успокаивая ее, и повернулся к Навату. Нават, не обращая на него никакого внимания, выудил что-то из-под коры дерева, внимательно рассмотрел и съел. Огляделся, нашел прутик, сломал его и принялся копаться им в трещине коры.
Улазим провел рукой по сухим губам и немного скрючился, держась за поврежденный бок.
— Никакой он не луарин, — наконец произнес он с удивлением в глазах и голосе, — но и не рэка, это точно.
— Какая разница, если я собираюсь рассказать вашим воинам секреты воронов? — спросил Нават. Он поднес гусеницу близко к глазам. Та отчаянно извивалась. Он запихал ее в рот и снова запустил прутик в трещину в коре дерева. — У нас сделка со Светлым, знаете, богом шуток, — говорил человек-ворон, копошась прутиком в дереве, — и мы помогаем Али и птенцам. Конечно же, неважно, кто я такой. Вы, люди, придаете словам слишком много значения.
Чинаол посмотрела на Али.
— Ты можешь поручиться за него?
— Спросите своего бога! — сказала Али. — Это он привел воронов.
Улазим потер бок.
— В Раджмуате все было куда как проще, — посетовал он. — Нават, сегодня вечером ты встретишься с Фесгао и со мной у бараков стражи. Мы расставим патрули и решим, как вы, вороны, будете общаться с нашими воинами. И слезай с дерева. У меня шея затекает, когда я смотрю на тебя, а от твоего аппетита меня что-то тошнит.
