Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
Мысли Даарка вдруг пошли новым путем. Там, на Земле, за окном его рабочего кабинета росли лютики. Листочки как сердечки, только темно-зеленые. Влажные, в капельках росы, за миг до нежного прикосновения осени-волшебницы…
Нынче, имея на вооружении — спасибо Иггог! — новые знания, он думал (или это делали за него?) о Ноэль, о Розмари Кавендиш, о ее теле, характере, улыбке, жестах. О том, на что это похоже — состоять с ней в интимной близости. Вот они сидят сейчас рядышком, разговаривают о находках, о вещах древних-предревних. Интересно, а у нее есть предмет тоски? Объект желаний, обрести который она надеется еще до того, как осень коснется ее собственных листочков?
На краю столешницы покоится ее рука… вернее, ладонь. Сколь многое дозволялось этой ладони проделывать с ее телом… Зачем они вообще сюда прилетели, в мертвое, простерилизованное место? От чего бежали? Почему? На что возлагали самые сокровенные, самые глубинные надежды? Не прозябать же им суждено, подобно лютику; наоборот, должно быть нечто побудительное, затаенное, нечто неизъяснимое и вместе с тем оглушающе громкое — вот как эта тишина, что пролегла между ними, между их устремленными друг на друга взглядами…
Он накрыл ее ладонь своею.
Заулыбавшись и трепеща ресницами, она отдернула руку. Не теряя улыбки, пробормотала: «Невеста Христова…»
И тогда Даарк промолвил:
— Есть еще один вопрос, который я желал бы с вами обсудить. — Он и сам понимал, до чего глухо и тускло звучал сейчас его голос. — Недавно я побывал участником весьма тревожной беседы. С нашей «всезнайкой». Нет-нет, я не про вас. Про другую… Так вот из ее слов — которые, впрочем, не всегда отражают истину, — выходило, что отбор кандидатов на Марс был подтасован. Что мы отнюдь не элита, а отребье. Под тем или иным углом зрения. Что вы на это скажете?
— Так. Секундочку. Еще какие домыслы?
Даарк хмуро разглядывал столешницу.
— Ну-у… Еще она заявила — я и на минуту в это не поверил! — что… кхм… прошу прощения, многоуважаемая Ноэль: за что купил, за то и… в общем, у вас с Мангаляном были-де отношения…
Ноэль поставила локоть на стол и подперла лоб раскрытой ладонью. После длительного молчания горько усмехнулась:
— Жаль, что она ошиблась… Да, я любила этого человека. Но он был женат. И мне приходилось прятать мои чувства. Наверное, зря…
Они вновь помолчали.
— Эта ваша сплетница, — продолжила Ноэль, — кстати, я, кажется, знаю, о ком вы, — так вот в чем-то ее можно понять. У нас с Мангаляном действительно было кое-что особенное, а именно, некий проект, который шел параллельно курсу декларируемых целей СУ. Мы о нем помалкивали, ибо речь шла о… скажем так, об инстинкте и интуиции. Есть все основания изучать эти качества даже в наших условиях, и я до сих пор отчитываюсь за такую работу. Вот почему мы, возможно, производили впечатление близкой пары.
— Как-как? — недоуменно переспросил Даарк. — Интуиция, говорите?
— Если угодно, речь идет о нашей инстинктивной реакции на других, как на незнакомцев, так и на тех, кого мы любим. Допустим, идете вы по улице. Кто-то приближается. Незнакомец. И в одно мгновение вы принимаете решение, как себя вести. Если поздороваться, то как именно: «Привет!», или «Здравствуйте!», или «Добрый день». А может, просто «Здрс-с-с-с»? Или вообще продефилировать мимо в гордом молчании. Но почему и как, что за механизм тут срабатывает? Не восходит ли он к тем временам, когда каждый встречный и поперечный мог прятать за спиной суковатую дубину?
— Гм… И нечто похожее мы наблюдаем в разговорах, вы к этому клоните?
Ноэль повела плечом.
— У нас в университете был один профессор — немец — так вот он изучал амигдалу, миндалевидное тело. По его мнению, в каждой из ситуаций, о которых я говорила, миндалина как бы перебрасывает нас в прошлое, только умозрительно. Он утверждал, что пока не появился неокортекс, именно миндалина выполняла функции головного мозга. И знаете, мы ведь и вправду способны мысленно переноситься в прошлое…
«Вот тебе и лютик», — подумал Даарк.
Ноэль тем временем продолжала:
— …что заодно позволяет объяснить нашу любовь к историческим романам.
Тут сработал ее визгун.
— Ноэль? Звонили астрономы, говорят, ЧП на горизонте.
* * *
Вернувшись к работе, Фихт изучал все тот же загадочный шар в недрах облака Оорта. Стоял третий час ночи. Его товарищи уже отошли ко сну. А он только что обнаружил, что вокруг Эриды вроде бы обращается еще один крошечный спутник, второй по счету. Страшным усилием воли астроном сдержал позыв разбудить коллег и объявить об открытии. Стиснув виски ладонями, Фихт описывал круги по обсерватории — и тут краешком глаза заметил искорку. Он кашлянул.
Уставился на неожиданное сияющее пятнышко к северу. Нет, это не комета. Тогда что? Близко. И километра не будет. Фихт не мог, не осмеливался высказать догадку.
Он поднял Разира, и тот сразу насторожился. Они вместе принялись разглядывать источник света.
Судя по азимуту, ответ может быть только один. Это Зюйдамерская башня, и она полыхает. Языки пламени крыльями выбивались из верхних ярусов, чтобы тут же погаснуть как обрезанные. Огонь жил на башенном кислороде, но погибал без воздуха, которого не имелось снаружи.
Пока Фихт трясся как от озноба, Разир метнулся к рубильнику сирены гражданской тревоги, после чего заскочил в скоростной лифт и понесся вниз.
Вой сирены разбудил ярусы, и сейчас в коридорах толпился встревоженный народ. Херб крикнул:
— Что, если нас засыплет искрами и мы тоже полыхнем?!
— А-а, да брось ты, — отмахнулась Ума. — Как это вообще возможно? Забыл разве: тут пламя не передается.
Лок ее поддержала.
— Внимание всем! Эй! Сюда слушайте! Ситуация чрезвычайная — понятное дело, для зюйдамерцев, но и для нас тоже. Что будем делать? И если у кого нет идей, пусть держит рот на замке.
— Да разве им поможешь? — ныла Керн. — У нас и так воды не хватает. Я уж не говорю про шланги. Нет, пожарники из нас никакие.
— Спешу обратить ваше внимание, — вставил циничный Доран, — что огонь успеет уничтожить весь тамошний кислород раньше, чем туда доскачет призовой рысак.
— Значит, они все обречены! — воскликнула Строй.
— Благодарю вас, — поклонился Доран. — Вы лучше меня знаете, что я хотел сказать.
— Некоторые могут выбраться, надев дыхательные маски, — заметила только что подошедшая Ноэль.
Толпа застыла с разинутыми ртами. Творилось нечто новое и внушающее смутную тревогу.
* * *
Сан-Диего был одновременно городом и портом на юго-западном побережье Северной Америки. От вездесущей рецессии он пострадал меньше других, коль скоро судоходство осталось на плаву. А все оттого, что тем, кто верил в авиаперевозки, грозила вечная опасность от рук террористов, которые наизобретали всяческих ракет, чтобы поджигать ими топливные баки самолетов. Даже с превеликого расстояния, например, со льдов северо-западной Канады.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
