а стали решать, как приклепывать тумбу для орудия и шкворень для пулемета. Определил сектор обстрела орудия в 60 градусов – от одной стойки до другой, так можно выдвинуть ствол, который у пушки Барановского и так небольшой. При этом, за счет того, что тумба сдвинулась чуть не к краю барбета, освободилось больше места для расчета орудия. Расчертили примерные размеры мелом и попробовали как бы пострелять из орудия.
Выяснилось, что гильзу будет выбрасывать прямо в шею командиру, так что нужно сделать отражатель выброса влево-вниз, а то справа будет пулеметчик, и ему тоже будет не в радость попадание латунным стаканом. С пулеметом вроде проблем меньше, сектор обстрела тоже не очень большой, градусов 45, но попробуем потом что-то усовершенствовать. С расположением боезапаса тоже определились, унитарные снаряды расположатся вертикально вдоль борта. Для коробок с пулеметными лентами тоже сделали держатели, в общем, все получилось нормально, даже сделали впереди два ящичка – в одном будет аптечка, а в другой я бы положил огнетушитель, но нет их еще – положили две кошмы для тушения огня. Снаружи барбета сделали крепления для шанцевого инструмента – двух лопат и лома, а топор и кувалду пометили внутрь, к мехводу.
8 сентября 1893 г. Петербург, Обуховский казенный механический завод
За ночь установили орудие на тумбу и пулемет на шкворневое крепление. Теперь артиллеристы тренировались в воображаемой стрельбе внутри башни. Пришел Олег, всех выгнал, и они с Горобцом выехали на пробную пробежку. Все смотрели, как гусеничная машина доехала до конца площадки, развернулась, назад прошла змейкой и остановилась. Открылась дверца, и капитан, опираясь на поручень, спустился на землю.
– Олег, как обзор и управление? Мне показалось, что машина уже не так резво бегает…
– Да, ты прав, бегает она похуже, вес-то увеличился, но обзор неплохой, мы с Осипычем (это Горобец) уже приноровились. Теперь артиллеристов покатаем.
С артиллеристами так же проехали без проблем, хотя Олег сказал, что иногда они своими спинами обзор ему закрывали. Послезавтра испытаем на полигоне «Ржевка», на что годятся наши артиллеристы.
Осталось покрасить и оставить подсохнуть. Снаружи будет песочный цвет, внутри – зеленый. Хотел было камуфляж, но не поймут, время его еще не пришло. На кресла поставят брезентовые привязные ремни, и я попросил сделать еще одно кресло слева (его потом можно убрать), на случай, если государь захочет проехать, поэтому сделать его побольше и помягче.
Доложил министру Ванновскому о 90 %-й готовности машины, теперь надо провести стрельбы на полигоне, для чего доставить туда боеприпасы и пригнать железнодорожную платформу для машины, сверху предусмотреть брезент от любопытных глаз, впереди платформы присоединить классный вагон для личного состава, а сзади – мой вагон, все довольствие получить и загрузить в вагон, так как с полигона «Ржевка» мы прямиком отправимся в Крым. Министр сказал, что даст указания порученцу и все доставят, Петр Семенович также поинтересовался, готово ли специальное обмундирование – заказали десять комплектов, на весь экипаж и с запасом на следующих водителей.
11 сентября 1893 г. Артиллерийский полигон «Ржевка»
Прибыли на полигон и получили боеприпасы, а также переоделись в кожу. Вид залихватский, куда там первым авиаторам! Теперь точно никто не пожалеет, что пошел в танкисты, то есть бронеходчики, от слова «бронеход»[59], проекта, который будет предложен в 1911 году. В обслуге полигона я не увидел знакомых офицеров – видать, пошли на повышение. Министр Ванновский обещал приехать ближе к полудню, так что нужно еще потренироваться. Сначала постреляли по мишеням при езде с небольшой скоростью: из орудия не попали, а пулемет неплохо поражал цели с ходу на 150 саженях (около 300 метров) и ближе. При короткой остановке артиллеристы, естественно, разнесли щит вдребезги. Потом попробовали еще раз с ходу попасть из пушки – опять неудача, бронеход развернулся и опять попробовал зайти на цель, выстрел… и почти попал, но только почти… Машина подъехала на исходный и теперь попробовала сблизится на 100 сажен на полной скорости, перепрыгивая и перекатываясь через воронки.
Подойдя на 100 сажен, бронеход остановился и выстрелом разнес цель, а потом проутюжил предполагаемую линию окопов, ведя огонь из пулемета по курсу. Нашли окопчик и развернулись прямо на нем, засыпав его грунтом, потом средним ходом поехали на исходную. Открылась дверца и первым спустился командир, опираясь на трость и держась за поручень. Олег остался доволен, экипаж действовал слаженно, а вот унтер Семечко принялся распекать своих подчиненных, пришлось вмешаться и сказать, что для первого раза – просто отлично. Олег построил экипаж, и я поздравил всех с первым испытанием новой машины в обстановке, приближенной к боевой. Расходовать пулеметные ленты больше не стали, а постарались отработать орудийную стрельбу.
Капитан попробовал вести бронеход широкой и «рваной» змейкой, как будто сбивая прицел вражеским артиллеристам, и тут – бац и лопнул палец, гусеница быстро сбежала на землю и машина встала. Но, под командой фельдфебеля Горобца и с матюгами унтера Семечко, гусеничную ленту за полчаса надели обратно на катки и закрепили имеющимся в ящике с запчастями пальцем. Заметил, что два запасных трака также были принайтовлены[60] впереди округлого носового барбета. Теперь я спокоен, что при небольшой проблеме вроде разрыва гусеницы ходовой экипаж справится сам, без технического персонала. Пока упражнялись, подъехала коляска с министром и его свита верхом. Я подошел, приложил два пальца к шлему и отрапортовал, что экипаж заканчивает тренировку по обслуживанию бронированной машины в условиях, приближенных к боевым.
– Князь, да я вас сразу не узнал затянутым в черную кожу, – удивился министр. – Эдакий у вас вид фантастический!
Тут сзади меня раздался лязг гусениц, и экипаж бодренько вывалился из машины и построился. Олег отдал рапорт, и министр с удовольствием посмотрел на моих бронеходчиков. Пока возились с гусеницей, полигонная обслуга выставила новые щиты и поменяла ростовые мишени для пулеметчика. Получив разрешение начинать, экипаж бегом занял место в кабине. Боевая машина развернулась и на большой скорости сблизившись до 100 саженей, притормозила и пушка разбила щит, тут же заработал пулемет, измочаливая мишени, потом бронеход развернулся и подъехал на исходный рубеж.
– Отменно, – сказал министр, – а почему вы так быстро сблизились с целью? Пехота за вами не успеет, разве что только конница.
– Так это и была имитация прорыва в конном строю, чтобы быстро подавить огневые точки противника. Теперь пойдем медленно, с пехотой. Посередине дистанции опомнившийся противник откроет артиллерийский огонь, и машина будет от него уклоняться, ведя огонь.
Олег стоял рядом и запоминал, а я ему, когда пошли к машине, сказал,
