Книга Гризли в белых носочках - Дарья Донцова

– Дерево?.. – продолжал моргать мужчина.

– Гришенька, что началось? С чего про растения вспомнил? – примкнула к беседе Анна.

– Так… отправили сюда, началась… эта… название как… у этого… что прикатило… О! Гороховое!

– Гороховое дерево, – пробормотал Боря. – Не слышал о таком. Горох и бобы растут на кустах, лианах. Горох – тип бобовых. Есть еще фасоль, она тоже из этой семьи.

– Горох – это боб? – поинтересовалась Анна.

Я понял, что беседа плавно свернула не на ту дорогу, и решил вернуться к ее истокам.

– Вопрос, является ли горох бобом, безусловно, интересен, но давайте сначала поймем, что такое гороховое дерево и как оно связано со шлангами.

– Ну… висят на нем типа горохи… из них мы у бабки… в деревне… свистки делали, – начал мучительно подбирать слова Григорий.

– Акация! – хором закричали Анна и Борис.

– Акация! – обрадовался Гриша. – Она в городе… того… самого… велено найти недоделанное… по жалобам… того… ну… самого… ну… того… ну самого… доделать… от вашей… квартиры… в архиве… с прошлого века заява лежала… ну… вот… телефон…

Григорий передал мне свой телефон. Я увидел фото листа бумаги и прочитал: «Выражаю просьбу о починке шлангов подачи воды. Профессор Подушкин Иван Петрович». Дальше шел мой адрес. Сказать, что я удивился – это не сказать ничего. Моя фамилия, мое имя, но не мое отчество.

– Что там? – встревожился Боря.

Я молча отдал ему телефон.

– Ну и ну! – изумился батлер. – Удивительное совпадение! Может, этот человек – ваш родственник?.. Гриша! Заявление на ремонт было написано в тысяча девятьсот тридцать седьмом году! Однако, ваша контора слегка припозднилась!

– Дык… это… акация пришла, – загудел мастер. – Ща… того… растолкую…

И минут через пятнадцать в темноте моего удивления забрезжил свет понимания. Мне удалось понять и структурировать речь нашего собеседника.

Фирма, где работает Григорий, занимается ремонтом всякого оборудования. Понятно, что встречаются клиенты, недовольные обслуживанием, они пишут жалобы. Начальник Гришиной конторы сразу реагирует на недовольство и велит немедленно мчаться к тому, кто настрочил гневное письмо. И, учтите, мастера в конторе старательные, аккуратные, все профессионалы, поэтому бумаг с выражением негодования мало. Но в других организациях дела обстоят по-разному. Есть там те, кто трудится тяп-ляп, грубит клиентам, дает понять, что бесплатного специалиста долго ждать, а вот если раскошелитесь, то прямо сейчас он примчится. И еще – шланги ремонтируют только тем, кто зарегистрировал лабораторию.

Неделю назад вышестоящее руководство затеяло акцию «Жалоб нет». Для начала всем мастерским велели проверить, есть ли невыполненные заявки на ремонт, и непременно все исправить в кратчайший срок. В конторе, где работает Гриша, полный порядок. Но когда заведующий доложил, как идут дела, ему прилетел ответ: «Акцию курируют на самом верху, у всех косяки нашлись. А вы типа белые и пушистые? Ищите забытые заявы, хоть одну да найдите! Нам не поверят, что вы такие хорошие!» И что делать? Все обращения от граждан раньше записывались в книги, а теперь есть онлайн-учет. В последнем полный ажур, все сделано.

Начали рыться в гроссбухах. Поскольку речь шла не о предприятиях, а о жителях квартир, то заявок оказалось не так много, за год всего две-три. Начальник совсем приуныл. Но вдруг! Ура! Нашлась невыполненная просьба от Подушкина! И завертелась история.

– Надо найти информацию об этом профессоре, – потер руки Борис. – Вероятно, у него есть наследники! Передадим им библиотеку!

– Иван Павлович, а можно Гриша еще сейчас покажет, что он с забором сделать успел? – прошептала Анна.

– С каким? – удивился я.

– Гришенька пишет во дворе картину по вашему заданию, – напомнила временная домработница. – Можете посмотреть? Боречка, вы спуститесь?

– Конечно, – в едином порыве отозвались мы с Борисом.

Шагая по лестнице на первый этаж, я занимался аутотренингом – вел сам с собой беседу. Сейчас, конечно, увижу не произведение Ильи Репина. Но я провожу во дворе считаные минуты, он служит мне только для паркования машины. Не стоит ужасаться при виде картины, следует поблагодарить Григория. С намерением сказать мужчине множество приятных слов я вышел во двор и замер.

В первую секунду мне показалось, что я перенесся на машине времени в детство, в писательский поселок Переделкино, где моему отцу, прозаику Павлу Подушкину, выдали дачу. Мне сейчас восемь лет, я вышел из двухэтажного дома, держа в руке томик Брета Гарта. Время уже послеобеденное, на улице тепло. На участке зеленеют ели, к деревянным воротам, через которые можно въехать на участок, ведет широкая дорожка, по бокам которой стоят стеной цветущие белые и розовые флоксы. И пахнет чем-то таким… чудесным. Это аромат лета, радости, счастья, понимания того, что все хорошо, а будет еще лучше, смерти нет, все, и я в том числе, будут жить вечно, мы с отцом иногда сможем гулять вместе, а над нами постоянно будет сиять солнце, и аромат флоксов разольется в воздухе…

Я проглотил ком, который встал в горле, и понял, что нахожусь во дворе, а старая дача в Переделкино, ели и цветы – все это нарисовано на заборе.

– Ну как вам, Иван Павлович? – осторожно осведомилась Аня.

– Дык… если… не того самого… живо… Ваще… написал… ну… типа… увидел это… ну… вот, – объяснил мужчина.

– Гриша, вы жили в Переделкино? – тихо осведомился я.

– Это где? – удивился мастер.

– Ближнее Подмосковье, – объяснил я. – Ехать на электричке от Киевского вокзала, станция называется так же, «Переделкино».

– Нет… ваще… там не ходил… ну… не.

– Почему тогда выбрали этот сюжет для своей картины?

Гриша развел руками.

– Ну… того… самого… чегой-то привиделось… эдакое… ну… типа… есть колодец… кидаю ведро, вынимаю – в воде картина! И вы там! Внутри стоите!

Я промолчал. А Боря вдруг произнес:

– Многие музыканты, писатели и художники говорят, что они слышат музыку или им кто-то диктует текст в уши, остается только записать или зарисовать это. Гриша, вы талантливый живописец.

Мастер покраснел.

– Ну… не… типа… просто… рукой моей управляют… не я рисую… Удовольствие, конечно… Спасибо, Иван Павлович, за все. Пора мне.

Я услышал эти слова и пришел в себя.

– Гриша, куда вы пойдете?

– Ну… – протянул мужчина, – ну…

– Могу Гришеньку у себя поселить, – тихо предложила Анна, краснея, – если только он согласится!

– Так вам самой идти некуда, – выпалил Боря и посмотрел на меня.

Я на секунду закрыл глаза, снова вдохнул аромат елового леса, потом глянул на батлера.

– Как вы здорово придумали! – воскликнул тот, поняв, что у меня на уме.

– Значит, так, – решительно произнес я. – В доме напротив есть квартира, она через неделю освободится. Аня, давно хотел найти женщину, которая станет вести наше хозяйство, освободит Бориса от хлопот по дому. Большой оклад предложить не могу, плата будет скромная. Но бесплатное питание и проживание в доме напротив вам обеспечены. А вы, Гриша, должны завершить картину во дворе. И для вас такое предложение: поселиться в тех же апартаментах бесплатно и, если понадобится, помогать Анне. Завтра приедет один мой