Аоранг. – И быки тут давно не проходили – ни одной свежей лепешки… А что, если барышников из Аратты не будет? Когда я уходил из столицы, начиналась война…
– Будут! – беспечно сказал Симах. – Сурьи с Араттой никогда не враждовали, а для армии лошади особенно нужны. Причем сурьи продают не просто отличных коней, а обученных – и для всадников, и для колесниц…
– Но ведь мы сейчас в самой южной области Десятиградия. Неужели купцы поедут за лошадьми в такую даль?
– Конечно поедут! – Симах даже удивился невежеству мохнача. – Чем дальше от столицы – тем дешевле кони. В Эрехе за доброго коня спрашивают втрое меньше, чем за такого же на севере, в Манхе…
Однако уверенность Симаха оказалась напрасной. Когда путешественники обогнули холм, их взорам предстало пустое, заброшенное торжище. Аорангу сразу вспомнилось такое же, где его застал потоп, только это было вчетверо больше.
– Никого! – изумленно восклицал Симах, обежав пустые ряды. – Оно брошено! Все ушли! Причем давно…
Аоранг испустил глубокий вздох:
– Что будем делать?
– Пойдем дальше, в Эрех, – развел руками сакон. – Уж его-то точно не бросили! Городок небольшой, но несколько десятков семей там живет постоянно: кожевенники, седельники, кузнецы…
Аоранг кивнул. Города Десятиградия были весьма необычным местом. Все они были расположены на одинаковом расстоянии, какое можно с рассвета до заката одолеть верхом. Всякий город был выстроен в виде солнечного колеса и окружен высокой глиняной стеной, за которой селились ремесленники и торговцы. Подавляющее большинство сурьев в городах не жили и приезжали туда только по делам. Никогда бы они не согласились обменять свою волю, колесницы и войлочные вежи на дымные и темные глиняные домишки.
– Да, я помню Эрех, – сказал мохнач. – Там был вполне приличный постоялый двор. Если хочешь, ступай домой, я доберусь…
– Нет уж, я тебя провожу!
И друзья отправились на восход, углубляясь все дальше в степи.
Они шагали, разговаривая о том о сем, а солнце двигалось в противоположную сторону – к горам Накхарана. Вот оно уже начало светить им в спину, бросая на дорогу длинные тени. А до Эреха все еще было далеко…
– Пожалуй, сегодня не дойдем, – оглядываясь, заметил Симах. – Надо думать о ночлеге.
– А что там думать? – пожал плечами Аоранг. – Выберем лощинку, чтобы укрыться от ветра, завернемся в плащи и проспим до утра. Людей тут нет, а от зверей нас Рыкун устережет…
– Может, есть кто похуже зверей, – проворчал сакон, снова озираясь.
– Да что ты все вертишься? – не выдержал Аоранг. – Скоро голову открутишь!
– Горы, – вздохнул юноша. – Все дальше и дальше! Уже еле видны…
– Как – еле видны? Да вон они!
– Далеко, – упрямо повторил сакон. – И как это люди вообще могут жить на равнине?! Укрыться негде, ты как на блюде – налетай и ешь! Недаром сурьи гордятся своей доблестью. Для житья в таком месте и впрямь нужна отвага!
Уже на закате дорога вывела друзей к одинокому кургану. Тот высился шагах в ста от дороги. На вершине его торчал идол в островерхом шлеме. К удивлению мохнача, Симах низко поклонился ему.
– Это же ваш Господь Солнце, – объяснил он Аорангу. – Как не почтить его?
– Этот истукан? – скривился Аоранг. – Поистине оскорбление для господа Исвархи!
Они подошли поближе к кургану и остановились, рассматривая каменного идола. Вблизи он выглядел таким же неказистым, но достаточно грозным. Взор его был обращен на закат, к горам.
– Сурья Викартан! – произнес Симах, приглядевшись к идолу. – Ну, понятно!
– Ты неверно говоришь, – поправил его Аоранг. – Здешние жители называют солнце «Сурья Исварха».
– Ничего подобного, – хмыкнул Симах.
– Нас так учили в храме!
– А я сюда третий год вожу наконечники стрел на продажу. Сурьи поклоняются солнцу, но совсем не так, как в Аратте. Тут на каждый случай жизни – свой Исварха. У них и нрав отличается, и облик, а порой и пол…
– Верно ли я тебя понял? Сурьи считают Исварху женщиной?!
– Ну гляди: в холодное время года здесь правит Сурья Химават – Согревающий, иначе Зимнее солнце. А как начинает пригревать, Химават уходит в Накхаран, на ледники, и там засыпает до зимы. На смену ему приходит юная, светлая и нежная Сурья Васанта…
– Богохульники, – проворчал Аоранг. – А это что за чучело на горке?
– Сурья Викартан, бог полуденного солнца, а по сути – войны. Он охраняет рубежи Солнечного Раската. Уж не знаю от кого. Может, от накхов.
– Бог войны, надо же! – усмехнулся Аоранг. – Как думаешь, он не испепелит нас, чужаков?
– Зачем? – удивился Симах. – Мы ведь не с дурными намерениями, мы сурьям не враги…
– Тогда давай под этим холмом и заночуем. Пусть этот божок охраняет нас. Как знать, может, и в нем есть частица солнечного огня…
* * *
Когда зашло солнце, Аоранг и Симах уже сидели и ужинали, греясь у костра. Сухой кустарник сгорал быстро, но живой огонь пришелся очень кстати: после заката похолодало так, будто Сурья Химават вернулся с ледников.
В последнем селении, где они ночевали, Симаху выдали целый мешок припасов, так что ужин получился сытным и вкусным. После еды Аоранга начало сразу клонить в сон.
Но Симаха как будто что-то беспокоило. Он снова принялся оглядываться, вздрагивая при каждом шорохе.
– Ты чего ерзаешь? – зевая, спросил мохнач.
– А знаешь, сколько по ночам в степи шастает нечисти?
Аоранг удивленно взглянул на сакона и рассмеялся.
– Ты не смейся, а то как бы не заплакать! – обиделся Симах. – Кто предупрежден, тот, знаешь ли, дольше проживет…
И юный сакон принялся рассказывать страшные байки о степных дивах. У Аоранга от них даже сон прошел. Конечно, во всякой земле есть свои темные дивы – но, похоже, самые злобные и жуткие собрались именно тут, в Солнечном Раскате.
– …зимний див приходит морозными ночами. Он настолько страшен обликом, что при виде его птицы замертво падают с неба. Травы чернеют, вода высыхает, земля покрывается трещинами… Все гибнет при его приближении. Людей охватывает тоска, они ложатся наземь и умирают. А потом путники находят лишь высохшую кожу… К счастью, огонь может его отогнать!
– Значит, мы в безопасности. – Аоранг подбросил в пламя сухую ветку.
– Но есть кое-кто пострашнее зимнего дива. Ее и огонь не берет…
– Ее?
Симах огляделся, понизил голос:
– Женщина-скорпион! Она тоже пробуждается после заката. Вылезает из своей песчаной норы и отправляется на охоту. А охотится она исключительно на мужчин…
Аоранг хмыкнул.
– На тех, кто над ней насмехается, – сурово продолжал Симах. – С ними она обойдется особенно жестоко…
– За что же?
– А вот послушай. Жила-была одна женщина в земле сурьев. И очень ей хотелось стать
