демон с синим туловищем и птичьей головой. Он запихивает себе в пасть обнаженные тела грешников и, «переваривая» их, извергает наружу через огромный пузырь с круглым отверстием внизу, который выполняет, вероятно, функцию чрева. Эти тела попадают в темную яму, заполненную нечистотами. В нее же испражняется монетами грешник-стяжатель и туда же изрыгает съеденное обжора. Рядом с подножием дьявольского трона сидит обнаженная женщина, на груди у нее – жаба, символизирующая алчность. Она смотрит на свое отражение в зловещем зеркале, закрепленном на задней части зеленого древоногого демона. В Средние века считалось, что именно похоть и скупость порождают все другие смертельные грехи.
Босх акцентирует тему похоти не только с помощью бесчисленных обнаженных фигур, но и с помощью большого количества музыкальных инструментов, которыми наполнен ад. Музыка ассоциировалась с чувственными удовольствиями, она непременно звучала в тавернах и способствовала тому, чтобы подталкивать выпивох на греховный путь. Средневековые моралисты называли похоть «музыкой плоти». Именно поэтому в триптихе Босха арфа, лютня, колесная лира и прочие музыкальные инструменты становятся гигантскими орудиями казни. Некоторые средневековые инструменты имели также эротическую символику. Волынка, к примеру, служила эмблемой мужского детородного органа, а выражение «играть на лютне» означало занятие любовью.
По-настоящему сюрреалистическим можно назвать изображение гигантского монстра в центре правой створки триптиха. Его тело имеет бледно-мертвенный цвет и напоминает яичную скорлупу, а ноги – толстые стволы деревьев. На голове у него – плоский диск с огромной волынкой. Внутри пустого чрева располагается что-то вроде таверны, где пируют проклятые души. Такие символы, как полое яйцо и сухие ветви, пронизывающие туловище этого существа, могут указывать на безжизненность и смерть. Ноги монстра проламывают две лодки, и можно разглядеть, как грешники кричат от ужаса в зловещей глубине вод. Этот отвратительный демон с неприятной ухмылкой на лице может быть символом праздных занятий и пьянства, которым придаются люди на земле.
Триптих «Сад земных наслаждений» можно назвать пиком творческого успеха Босха. Ни в одной другой его работе морализаторская мысль не была воплощена с такой тонкостью и блестящим качеством исполнения. Безусловно, образные ряды триптиха и его дидактическая направленность целиком и полностью принадлежат миру Средневековья, однако сложная аллегорическая программа произведения и универсальность замысла позволяют одновременно считать его примером ренессансного искусства, в котором был развит вкус к интеллектуальным ребусам со сложной символикой, понятной лишь небольшой группе приближенных.
Расплате за грехи посвящены и другие картины Босха: например, круглое панно «Семь смертных грехов» (ок. 1485 г., Прадо, Мадрид), триптих «Воз сена» (ок. 1500 г., Эскориал, Мадрид), сохранившаяся створка утраченного триптиха «Смерть купца» (1500 г., Национальная галерея искусства, Вашингтон). Тема человеческих пороков волновала и вдохновляла художника. Повседневные прегрешения и слабости человека он непременно связывал с идеей неминуемого возмездия. Вероятно, для частных заказчиков Босхом были выполнены такие работы, как «Блудный сын», «Корабль дураков», «Иоанн на острове Патмос». В них также отразился его неподдельный интерес к темной изнанке мира с его несовершенствами и существами фантастической природы, порождаемыми экзальтированным сознанием самого художника.
Иероним Босх. Искушение святого Антония. 1505-1506
Дерево, масло. 131,5 × 225 см
Национальный музей старинного искусства, Лиссабон.
Сложности, которые подстерегают человека на пути к самосовершенствованию, – еще одна тема размышлений Босха. В работе «Искушение Святого Антония» (1506–1507 гг., Национальный музей старинного искусства, Лиссабон) он демонстрирует зрителю пример невероятного терпения и удивительной стойкости духа перед мирскими соблазнами. Тема искушений, которым подвергались отшельники, добровольно избравшие путь самоограничения и уединения, имеет древнее происхождение в средневековом искусстве. Опираясь, с одной стороны, на традицию, Босх переосмысляет многое: он создает совершенно особый и ни на что не похожий мир греха, который окружает монаха. На центральной части триптиха мы видим скромную фигурку святого Антония в монашеском одеянии, который молится в полуразрушенной капелле перед Распятием. Вокруг него происходит настоящая вакханалия: женщины совершают нечто наподобие «черной мессы» – богохульного обряда, оскверняющего святыни. Рядом собралась пестрая компания из калеки, свинорылого рыцаря в черном плаще, на голове у которого восседает сова (символ духовной слепоты), а также чернокожий слуга и другие фигуры в странных нарядах. С правой стороны от Антония сидит отвратительный гриллус в модном головном уборе.
Группу персонажей со святым Антонием в центре плотным кольцом обрамляет орава разношерстных монстров: левее из гигантского красного плода выходят чудовища и бесы, в руках у одного из них сабля, а у другого – арфа, излюбленный Босхом инструмент. Внизу – гибридный монстр полурыба-полулодка перевозит пассажиров демонического вида, а с правой стороны находится группа еще более странных чудовищ: огромная крыса, а рядом с ней – поросшая древесной корой фигура с покрытым чешуей хвостом, которая держит в руках младенца, а еще крылатый монстр с репейником вместо головы и многие другие ужасающие твари. Каждый сантиметр поверхности картины наполнен существами, вызывающими отвращение и омерзение: насекомые с крыльями или без и демонические создания самых разных мастей. Всматриваясь в отдельные детали, можно разглядеть сюжеты поклонения Антихристу, морального упадка и разложения человека, в частности пьянства, а также пародии на священников и нечестивых верующих. На дальнем плане полыхают пожары, в которых сгорает этот порочный и греховный мир. Только взгляд Святого Антония из самого центра картины направлен на зрителя, он будто бы обращается к каждому, взывая к размышлениям о своей собственной жизни.
Левая створка триптиха посвящена одному эпизоду из жизни Святого Антония: однажды во время молитвы на него напали бесы, они избивали и мучили его, поднимая высоко в небо, а затем бросая о землю. Но глядя на картину кажется, что Святой их не замечает, продолжая усердно молиться. На правой створке мы снова видим Антония, который держит в руках открытую книгу и не обращает внимания ни на обнаженную женщину, соблазняющую его, ни на других демонов, которые изо всех сил стараются привлечь его внимание и сбить с пути истинного. Этот пример стойкости и непоколебимости монашеского духа перед лицом порока будет вдохновлять и других мастеров: Маттиаса Грюневальда, Мартина Шонгауэра и даже Сальвадора Дали. Каждый из художников по-своему интерпретирует этот сюжет, воплотив в нем свои представления о грехе.
Сегодня уже не совсем понятно, как именно «функционировали» создаваемые Босхом триптихи. Ведь по своей форме они восходят к типологии алтарной картины. Однако очевидно, что ни одна церковь не смогла бы принять такие алтари в свое пространство. Каждая его картина имеет свои загадки и отсылки. Так, именно «Сад земных наслаждений» связывается с идеями секты адамитов. Приверженцы этой запрещенной секты пропагандировали возвращение к невинности Адама и Евы, когда они, не зная стыда,
