четверо «Зловещих мутантов». К ним мы и присоединились. Помимо четверых участников группы, там сидели еще несколько девушек и парней — видимо, самые преданные их фанаты. Так, по крайней мере, нам сообщил Абрам. Правда, по именам представлять он их не стал, как и встретивший нас первым Иван. Девчонки оказались симпатичными, но до моих не дотягивали, даже несмотря на весьма откровенные наряды. Парни же сразу уставились на Машу, Варвару и Настю.
— Простолюдины, — как-то презрительно прошептала Холмогорова.
Я только головой покачал. Что-то подобного презрения к простому люду я у Волконских да и у Фонвизиной не замечал. Вон они, кстати, укоризненно покосились на нашу мажорку. Но той хоть бы хны. С другой стороны, этим самым простолюдинам мы были неинтересны. Так, взглянули раз с любопытством, да и всё. Однако, оживленная беседа, что кипела между ними и «мутантами», с нашим появлением прекратилась.
Иван, как и остальные члены группы, приняли нас позитивно.
— О, ребят, знакомьтесь! — тут же поднялся лидер, по-свойски хлопнув меня по плечу и обратившись к тем самым фанатам. — Князь Павел Черногряжский! Автор песен, которые мы сегодня исполним! А это, князь, наши верные поклонники, заслужившие место на сегодняшней презентации!
Первая часть его фразы произвела поистине магическое действие. Фанаты и фанатки уставились на меня с нескрываемым восхищением. Кажись, я поднялся в их глазах на пару десятков пунктов. Особенно в глазах девушек. Только вот что Мария, что Варвара совершенно не воспринимали их как возможных соперниц.
Тем временем Эйзенштейн подмигнул мне и повернул к площадке перед сценой.
— Итак, уважаемые гости! — его зычный бас прокатился по залу, привлекая всеобщее внимание. Народ оторвался от разговоров и воззрился на продюсера группы. — Наступил момент, ради которого мы все здесь сегодня собрались. Мы готовы представить две новые песни. Но прежде всего мне хочется познакомить вас с нашим новым дарованием. Поэт и композитор Павел Черногряжский! Поприветствуем! — и захлопал, гад такой.
Вот же еврей неугомонный. Подставил, старый хрыч! Я поморщился. Вот такое, твою дивизию, «паблисити» мне и даром не надо. В который раз обжигаюсь. Тут бы тише воды и ниже травы сидеть, а я? С другой стороны, я же не предупреждал Эйзенштейна. Тяжело вздохнув, поплёлся к хитрому еврею. А когда встал рядом, тот, улыбаясь во все тридцать два зуба, приобнял меня и повторил свое заявление по поводу молодого дарования. Пришлось с приклеенной улыбкой раскланиваться. Даже немного аплодисментов сорвал. Но в основном смотрели на меня настороженно.
— Давайте же послушаем музыку, ради которой мы все сегодня собрались! — голос Абрама звучал торжественно. — Попросим на сцену «Зловещих мутантов»!
Парни тут же отправились выполнять распоряжение продюсера, а я потихоньку вернулся к друзьям. Фанаты и фанатки же, державшиеся от них на расстоянии, предпочли переместиться поближе к сцене, пожирая глазами нацепивших гитары музыкантов. А те тем временем начали….
Обе песни публика восприняла на ура. Впрочем, за исключением той самой небольшой группы фанатов, особо никто эмоций не выражал. Прыгали, орали и свистели только они. Остальные просто кивали в такт музыке, но по лицам было видно, что народу заходит. Да и сами музыканты не просто отрабатывали номер, а с удовольствием зажигали. Когда отгремел последний аккорд «Прыгну со скалы», на них обрушился шквал аплодисментов. Мне, к слову, исполнение не особо понравилось. Здешние чародеи гитары сделали какую-то уж очень попсовую аранжировку. Думаю, исполни они это акустически, получилось бы куда лучше. Однако, это чисто моё мнение, с которым присутствующие в зале гости никогда бы не согласились. А каким радостным и позитивным выглядел господин Эйзенштейн словами не передать!
Исполнив новые композиции, музыканты продолжили концерт своим старым репертуаром. Эйзенштейн же, похоже, собирался отправиться ко мне, но по пути был перехвачен двумя представительными пузатыми мужчинами. Наверное, те оказались единственными, чья одежда выбивалась из общего неформального стиля и была классической. Мои же спутники прилипли глазами к сцене. Воспользовавшись моментом, я осторожно, незамеченный никем, тактически отступил к накрытому неподалёку столу и, взяв с подноса у замершего статуей официанта бокал виски, продегустировал местные «разносолы». Музыка, гремящая в зале, не отвлекала, а скорее стала неплохим фоном для перекуса.
— Павел! — раздался знакомый женский голос. Обернувшись, я увидел Евгению Палесскую собственной персоной. Рыжая красотка в кожаной короткой юбке и кожаном корсете выглядела на все сто! Карие глаза разглядывали меня весело и с любопытством. — Не ожидала тебя здесь увидеть!
Что-то мне подсказывало, что на последней фразе она сильно слукавила.
— А я не ожидал встретить здесь тебя, — сообщил ей. — Ты-то тут каким ветром?
— Ну… — протянула она, — меня знакомый пригласил.
— Тоже фанатка «Зловещих мутантов»?
— Да не сказала бы, но событие знаковое. Да и народ интересный… Особняк Эйзенштейна — культовое место. Сюда так просто не попадешь. Вот я и удивилась… Особенно когда услышала слова Абрама Иосифовича и увидела рядом с ним тебя. Не знала о твоих талантах, — она широко улыбнулась, — и песни ты пишешь классные. Вот они понравились мне больше, чем все предыдущие. Как это у тебя вообще получается?
— Вот так, — я смущенно хмыкнул. — А где твой знакомый?
— Да вон он, с Эйзенштейном разговаривает.
Кхм. Знакомым рыжей оказался один из пузанов в деловом костюме.
— А кто он вообще? — поинтересовался я.
— Так, знакомый моего отца, князь Мосоловский, — равнодушно махнула рукой Палесская. — По работе. Старпер, каких поискать. Уже полтинник стукнул, а все туда же. Чуть ли не в женихи набивается!
— Н-да, — оценивающе посмотрел я на предполагаемого жениха. Девушку понять можно. Двойной подбородок, лысина и внушительное пузо. Однако, несмотря на царящий в Империи патриархат, тут всё же не восточная сатрапия. Что, собственно, и подтвердила Евгения.
— Я ему от ворот поворот дала. Но, похоже, он до сих пор что-то надеется, — презрительно заметила она. — Ну а что? Пригласил. Я поломалась да и согласилась. Получается, одолжение сделала! В противном случае мне, скорее всего, пришлось бы идти сюда с Потемкиным…
Тут я взглянул на девушку чуть иначе. Красивая, конечно, но стерва та ещё. Как и все рыжие, встречавшиеся мне в жизни. Так, стоп!
— Потемкин здесь, что ли? — нахмурился я. — Не видел его.
— Да пошел он, — саркастически прыснула собеседница. — Как узнал, что я с Мосоловским иду, так всё и отменил. Да и пес с
