Внутри неё сплелись в тугой комок боль, обида, жалость, вина перед Герхартом, да так, что ей было тяжело дышать.
Прошло, наверное, с полчаса, прежде чем на мостик выехало несколько воинов. Вот они спешились, бросив поводья. И в одном из них, Илиана узнала брата.
Он смотрел на неё и улыбался.
— Илиана, — позвал её. — С тобой всё хорошо? Я переживал. Ты просто не отвечала на письма, — И он пожал плечами, а потом распростёр объятья, как будто ожидая, что она бросится в них, как когда-то давно, в детстве.
И Илиана не выдержала.
— Картес! — Крикнула она и правда бросилась к нему. Ну конечно же это выдумка, чья то злая шутка! Брат любит её и просто переживал за неё. Сейчас они встретятся, и он всё объяснит ей.
— Илиана! — Предостерегающе крикнул сзади Герхарт.
Но Илиана в несколько шагов добежала до моста и кинулась к брату. Он ждал её и беспокоился. Сейчас они вместе сядут и Герхарт с ними и выпьют крепкого бодрящего чая и вместе найдут врага, по вине которого её последние письма не доходили до брата.
Её руки коснулись брата в желании обнять, а потом… Она не поняла, что случилось, только вместо объятия почувствовала холодную сталь возле своего горла.
— Картес? — Ей показалось, что это происходит не с ней. Даже собственный голос показался чужим, словно незнакомым. Она будто вмиг вся заледенела. Зато ей прекрасно было видно Герхарта. Так близко и в то же время так далеко. Ей даже показалось, что она разглядела отчаяние, плескавшееся в его глазах.
— Да, сестрёнка. — Голос брата был тем же, вот только звучал издевательски.
— Что происходит? — Ей всё ещё казалось это всё дурной шуткой. Вот сейчас брат уберёт кинжал от её шеи и скажет, что пошутил.
— А ты не видишь? Не понимаешь сама, а, главный стратег нашего дома, гениально играющий в ракс, да так что мне, будущему королю, и не снилось? — Его голос сочился ядом. А в каждом слове ей слышалась зависть. Полно! Да зависть ли это? Откуда она проросла в брате? — Энтарх, всея Эстарии, ты готов выслушать мои требования? — Голос брата звучал громко и требовательно. Он словно потерял к ней, к своей сестре, всякий интерес.
— Готов, — глухо ответил Герхарт. Он уже подошёл на ближе, взошёл на мост и теперь стоял один напротив брата. Из оружия у него только меч, ни кольчуги, ничего. Он был необыкновенно уязвимым и всё же выглядел сильнее всех.
Илиана необыкновенно чётко видела каждую морщинку на его лице. Его чёрные с проседью волосы, его шрам, прочертивший щёку. Его глаза не улыбались, в них застыла тоска, такая тоска и отчаяние, что она едва не задохнулась.
— Ну так слушай, — Заговорил Картес. — У меня простые требования. Либо ты добровольно сдаёшь страну без боя и уезжаешь из Эстарии, без права возвращения, либо она — умрёт. Даю тебе срок до завтрашнего утра. — И брат надавил на кинжал. Илиана не почувствовала боли, только по шее потекло что-то горячее и липкое и стало щекотно.
Герхарт стоял прямо, сжав губы, но в его глазах плескался ужас. И она поняла — что бы он ни решил, это решение, этот выбор убьёт его. И ей стало жутко.
Но Илиане всё ещё казалось, что это выдумка, сон, это не может происходить наяву. Сейчас брат одумается и всё будет хорошо.
— Ты не сделаешь этого, брат, — тихо произнесла она.
— Это почему же? — Картес как раз говорил громко, никого не стесняясь. — Ты думаешь, что я не смогу тебя убить? Смогу. Так же, как и отца.
Отца? Что он говорит? Он убил отца? Ледяной ужас сковал тело. Брат продолжал говорить, бахвалился. Она это явно слышала в его словах. А разум выхватывал отдельные слова — яд, смерть, наконец то умер, я хотел править страной. Картес, которому она всегда помогала, её любимый братишка убил их отца?! В глазах потемнело, все звуки пропали, её завертела страшная чёрная воронка и она потеряла сознание.
Глава 15
Герхарт
Чёрное, мрачное предчувствие начало его терзать ещё тогда, когда он увидел войско и всадников, спешащих к ним. А предчувствию надо доверять. Но когда он попытался предостеречь Илиану — было уже слишком поздно.
Он стоял, не двигаясь с места, и смотрел, как уносят его невесту. Слишком тяжёл был для неё удар. Это очень больно, когда предают самые близкие. И дай Создатель никому это не испытать. Он вспомнил ту грань безумия, на которой оказался, едва поверив, что Илиана может его предать. А сейчас она сама находилась на этой грани. А он, правитель огромный страны, оказался никчёмным человеком — он никак не мог ей помочь.
Теперь то все намёки Варда сошлись, всё что он пытался им сказать. Истина была где то рядом, только они не хотели её замечать. Илиана слишком любила брата, а он — слишком плохо его знал. Хотя, как выяснилось, и она не знала своего брата.
Гер стоял и смотрел, сжимая кулаки в бессильной ярости, как брат даже не позаботился о своей сестре. Она упала, но он не поспешил привести её в чувство. Только поторопился связать руки и кивнул воинам, чтобы унесли. Один из них вскинул Илиану на плечо, как куль с мукой и понёс прочь.
Герхарт стоял, закусив губу до боли. Завтра ему предстоит дать ответ на самый серьёзный вопрос в его жизни. И что бы он ни решил, это будет предательство.
Воины споро разбивали палатки. До вечера он помогал им, указывал, где ставить лагерь и разводить костёр. И всё это с единственной мыслью — забыться. Но только он отвлекался, перед ним вставала правда, беспощадная и неумолимая. Он должен был сделать выбор.
Герхарт зашёл в свою палатку и устало присел на топчан, приказав никому не беспокоить его. Время близилась к закату. У него впереди только ночь. И за эту ночь он должен решить, кого он предаст — свою родину, свою страну, людей, которые доверились ему или одну единственную девушку, но любимую, до боли любимую. О, теперь он это понимал. А ещё сожалел всем сердцем, что не сказал ей об этом. Может быть, Илиане было бы сейчас легче, знай она, что он её любит.
Но это
