я курил. Итак, однажды, когда мы были в благотворительном магазине, выбирая кое-какие штуки для магазина, она нашла один из тех старых скелетов, которые используют в классе здоровья. Я понял по блеску в ее глазах, что это не сулит для меня ничего хорошего, но купил его в любом случае.
Я покачал головой и улыбнулся воспоминаниям.
— Когда мы вернулись домой, она взяла его в мой магазин и покрыла грудную клетку сеткой, а затем сбросила содержимое моей пепельницы внутрь нее. Она чертовски гордилась собой. Даже зашла так далеко, что назвала эту чертову штуку Германом. — Я усмехнулся, но Ливи была настолько тихой, что мне пришлось убрать телефон от уха, чтобы убедиться, что звонок не оборвался. — Ты все еще здесь?
— Да. Я здесь.
Я слышал, как она двигалась.
— Ты только что легла в кровать?
— Да, но, как и душ, это жалкое оправдание для тебя. — Она вздохнула. — Продолжай дальше, хочу услышать продолжение. Я имею в виду… Если ты все еще хочешь рассказать мне.
— Ливи, я расскажу тебе все, что хочешь знать, пока ты будешь рядом, чтобы спрашивать меня.
— Я попрошу своего адвоката прислать документы на освобождения от авторских прав и на эти слова тоже.
— Когда мне ожидать проценты на моем банковском счету? — дразнился я.
— Оплата сексуальными услугами.
Я почти мог представить себе озорной блеск в ее глазах цвета виски. Боже, я хотел увидеть ее улыбку.
Внезапно у меня появилась идея.
— Почему мы разговариваем по телефону?
— Э-э-э… Тебе нужно идти?
— Это не то, что я имею в виду. Погоди-ка. — Я убрал телефон от уха и нажал кнопку FaceTime. Ответа не было. Я приложил его обратно к уху.
— Ты собираешься ответить?
— Ты сошел с ума! — закричала она. — Ты не можешь внезапно включить видеочат при разговоре с девушкой! Я выгляжу ужасно.
— Ответь на чертов звонок, Ливи.
— Нет! Серьезно. Я не расчесалась, когда вышла из душа. Выгляжу как неухоженный пудель. Плюс, я даже не могу найти половину своей косметики. Ни за что не дам тебе увидеть себя, пока меня не будет в течении следующего месяца.
— Ливи, я видел, как ты плакала с размазанным по лицу макияжем, как пускала слюни в машине пока спала, и с царапинами от ковра после секса, покрывающими твою голову. Я все еще хотел трахнуть тебя. Мне плевать, как ты сейчас выглядишь. Отвечай на чертов видеозвонок!
— Неа. Не сейчас. Завтра я приведу себя в порядок.
— Ты смешная.
Я слегка был разочарован.
— Поверь мне, это не так легко для меня. Я даже не могу вспомнить, как ты выглядишь. Смутно помню, какая ты привлекательная, но не совсем уверен. У меня даже нет твоей фотографии. И ты тоже больше не получишь ни одной, — солгал я. Я собирался взорвать ее телефон моими фотографиями, пока она не прислала бы мне хотя бы одну. Конечно, можно было найти миллион фотографий Ливи в интернете, но я просто хотел фотографию моих дизайнерсих туфелек.
— Мы можем просто вернуться к твоей истории? Я до смерти хочу узнать об этом скелете.
Я вздохнул раздраженно, схватил свой ноутбук с тумбочки и открыл «Фотошоп».
— Итак, после того, как она покрыла Германа сеткой, то притащила его на мое крыльцо с огромной улыбкой на лице. Я даже не мог спорить с ней, когда она заявила, что легкие скелета наполнятся сигаретами, как и мои. Она заставила меня пообещать собирать все окурки и сдать их Герману, и когда его грудь будет переполнена, мне придется бросить курить. Его грудная клетка была большая, поэтому я согласился. У меня появилась привычка собирать все свои окурки и давать их ей в конце каждого дня. — Мое сердцебиение ускорилось, и руки, которые яростно двигались над моим ноутбуком, замерли. — Иногда я забываю, что она ушла, и все еще собираю их.
— Сэм, — вздохнула Ливи. — Мне очень жаль.
— Все в порядке. Мне нравится говорить о ней иногда. Я очень по ней скучаю.
Я услышал, как она снова перевернулась, и попытался представить ее рядом со мной, когда работал на своем ноутбуке. Мне было так чертовски плохо без этой женщины.
— Бьюсь об заклад, она была прекрасна.
— Она действительно была такой. — Я глубоко вдохнул и улыбнулся сквозь боль. Это не было так мучительно с Ливи. И, если бы я уже не был влюблен в эту удивительную женщину, то этот факт свел бы меня с ума. — В любом случае… Что-нибудь еще хочешь узнать?
— Что у тебя было на ужин? — спросила она наугад.
— На ужин?
— Да. Я умираю с голоду. Кто-то неизвестный заставил меня пропустить ужин с его сексуальным прессом, помнишь? — она хихикнула.
И после этого боль полностью исчезла.
Глава 19
Ливи
Я чувствовала себя ребенком в летнем лагере, прятавшим голову под одеялом, чтобы скрыть телефон. Отбой был несколькими часами раньше, но я не была готова отпустить Сэма, даже когда мои веки стали тяжелыми ото сна. В течение первых нескольких дней они забирали мой телефон, пока я проходила обследования. Доктор Пост прописал мне антидепрессанты и запретил принимать успокоительные препараты. Я действительно чувствовала себя лучше, но контролировать свою жизнь вне зоны постоянного стресса было совершенно иным, чем в окружении миллионов людей, тянувшими меня в разные стороны. Тем не менее, в мои намерения входило выполнение всего возможного для возвращения домой, даже если это означало кардинальное изменение моей жизни.
Я должна была отдыхать и расслабляться, дав моему разуму и телу шанс на восстановление, но ничто не исцелило меня больше, чем, то время, которое я провела за разговорами с Сэмом по телефону.
Было три часа утра, когда мы оба поняли, что пора выключаться. Даже после того, как это произошло, я все еще чувствовала потерю, сравнимую разве что с физической болью. Скучала по нему больше, чем когда-либо. Но, когда на мой телефон пришла фотография, все исчезло.
В какой-то момент во время нашего шестичасового телефонного звонка Сэм был очень занят. На моем экране высветилось его фото в плавках, лежавшего на пляже и похожего на татуированного греческого Бога. Тепло разлилось между моих ног, когда я впервые за несколько дней увидела его. Затем громкий смех вырвался из моего горла, когда я заметила на фотографии себя позади него. Сразу же узнала этот кадр. Это был один из многочисленных случаев, когда я случайно выставила себя на посмешище, упав в самое неподходящее время. Я была с открытом ртом, мои волосы были растрепаны самым
