ЕС, в чем и преуспел, а Зеленский очень туда стремится, и европейская бюрократия его не пугает; но не будет преувеличением сказать, что Зеленский тоже евроскептик, потому что нынешняя Европа всетерпимости и половинчатых решений совершенно его не устраивает. Можно сказать, что оба, каждый со своей позиции, пытаются разбудить Европу, вернуть ей принципиальность, научить сопротивляться (не на почве русофобии, как поспешат сказать многие, а на почве модерна, с которым Россия как раз намерена покончить). Ну и вообще — сходная стилистика, открытость, экстравагантность, храбрость, демонстративность, не зря Джонсона в Чернигове посвятили в казаки и записали в войсковые книги под именем Бориса Чуприны (Борис Чуб, так сказать, хотя такое прозвище и Трампу подошло бы). «Он устроил вечеринку на день рождения во время пандемии COVID. Из-за него локдауны продолжались слишком долго. Он позволял своей девушке, а теперь — жене, подстригать себя. Его прическу делал дорогой лондонский парикмахер, приезжавший к нему домой. На публике он неряшлив. Он — аристократ. Он был журналистом. Он слишком много пьет. Он красит волосы, хотя его сестра Рэйчел настаивает на том, что вся семья Джонсонов — натуральные блондины; наверное, эта информация немного излишня. О его волосах вообще многое говорят. Его волосы — секретный ингредиент его политического успеха, равно как и тайный порок, Ахиллесова пята, позволяющая прогнозировать его политический крах. Он ленив и равнодушен к премьерским обязанностям» — так предваряет интервью с ним еврейский сетевой журнал Tablet в феврале 2023 года. Это интервью взял Дэвид Сэмюэлс, редактор «Таблетки», реально крутой малый, не заморачивающийся политкорректностью и называемый основателем нео- гонзо-журнализма. Вот как он пишет о Джонсоне далее: «Уже готовясь уйти с должности (за год до отставки), Борис Джонсон сделал важнейшую вещь, которую делал британский премьер со времен неудачного захвата Суэцкого канала, выхода из Индии и Палестины, а также победы во Второй Мировой. Он встал за Украину и против Путина, когда Украина осталась одна — на передовой войны за демократию. Украину, которую никто особо не хотел защищать, кроме самих украинцев, Украину, которую остальной мир считал боксерской грушей для россиян или банкоматом для коррумпированных американских политиков, знай веселившихся на российских яхтах, трахавших местных эскортниц и набивавших карманы деньгами из нефтяных и газовых компаний, доля в которых принадлежала Путину. Единственный среди западных лидеров на это отважился Борис Джонсон — персонаж маппет-шоу, возомнивший себя Черчиллем. Он счел, что украинцы будут бороться.
Старый вампир, богатый и коррумпированный Вашингтон склонялся к тому, чтобы дать Владимиру Путину все, что он хотел: скормил ему Крым, кусочки Донбасса, порты в Сирии и контракты на ядерные реакторы в Иране, но это насытило его не более, чем канапе — голодного крокодила. В свою очередь Путин считал, что западное руководство состояло из слабаков, которые легко сбросят штаны и встанут в нужную позу. Вообще Путин думал, что эти декаденты тайно желают старого доброго царского кнута. Что до украинцев, Путин думал: а когда они вообще были нацией? Какая-то смесь крестьянских националистов и раболепных евреев; Сталин показал им, кто здесь хозяин. Путин, хоть и так себе тиран, наследует Сталину. У этой схватки мог быть только один исход, и он должен был наступить максимум через две недели: триумфальный танковый парад в сердце Киева, причем продолжительностью в несколько дней. О, это должно было быть величайшее зрелище с тех пор, как Красная Армия зашла в Берлин, Будапешт или Прагу.
Но у украинцев были другие мнения на этот счет. Равно как и у Владимира Зеленского, героического еврейского комика, сыгравшего президента в сериале (а затем в реальности) лучше, чем кто-либо со времен Рональда Рейгана. Так же, как Борис играл роль британского премьера лучше, чем кто-либо со времен Маргарет Тэтчер — другого премьера, прославившегося прической.
А?! «Вот как надобно писать!» Но кто же в политкорректной Европе или тем более в России может себе такое позволить? В Украине-то не все готовы к такой прямоте и блеску. А Сэмюэлс — ничего, маргинал, может себе позволить. И не зря Джонсон поговорил с ним без малейшей самоцензуры:
— Это катастрофа. И суть в том, что я увидел, как Путин может сбросить 500-килограммовую бомбу на восьмиэтажный дом и просто уничтожить его до основания — без всяких угрызений совести, без понимания законов войны или человечества. Но он делает это постоянно по всей оккупированной территории Украины и в тех местах, где он атакует. И он постоянно пытает, калечит, убивает невинных гражданских. Я очень боюсь, что Украина может устать. Зеленский в Лондоне произнес невероятную речь, требуя самолетов. Это абсолютная правда — им нужна куча всего, чтобы остановить российскую агрессию, но и чтобы освободить оккупированные Россией земли тоже. Это единственный способ закончить эту историю. Но не забывайте, что сопротивление этому было всегда. Полтора гора назад, я помню, мы с Беном Уоллесом, министром обороны Соединенного Королевства, рассматривали возможность поставки переносного противотанкового вооружения — NLAW. Система говорила нам: «Нет! (повторяет 5 раз). Это будет эскалация. Это спровоцирует россиян». А мы это сделали. Это было невероятно важно — NLAW, Javelin, которые отправили Соединенные Штаты, еще Дональд Трамп их послал, — это было бесценно, украинцы смогли себя защитить на поле боя, я под Киевом видел их в действии. Потом у нас был спор по HIMARS. Затем — спор по Multiple Launch Rocket Systems.
— «Не надо им давать боевые танки».
— Точно. Каждый раз, как мы оказывались на этой развилке, мы выбирали предоставление украинцам того, что им нужно. Но мы делали это медленно. А я говорю: давайте не будем оказывать помощь «по каплям». Мы не пипетка. И на самом деле мы предоставляем огромные объемы помощи. Кстати, хочу поприветствовать и горячо поблагодарить Соединенные Штаты Америки. Считаю, что то, что делает Америка, прекрасно. Думаю, что Америка снова стала арсеналом демократии и свободы.
— А что республиканцы? Возражают?
— Да нет, большинство республиканцев, с которыми я встречался, еще и хотели бы действовать быстрей Байдена. Но есть люди, которые придерживаются очень своеобразного взгляда на происходящее, и я действительно не могу этого объяснить. Они каким-то образом пришли к тому, что Путин у них ассоциируется с консерватизмом или отстаиванием традиционных ценностей, а Украина — с новизной. Э, минуточку! Насколько консервативно приступать к уничтожению демократии и свободы в ни в чем не повинной европейской стране? Насколько это консервативно — поощрять преследование групп христианских меньшинств, например, которые не
