не нравится, но факт в том, что ты собираешься поступить в какой-нибудь престижный университет и найти своего прекрасного принца, а я останусь здесь. Без тебя.
— Да, это одна из возможностей, но она не единственная.
Его брови хмурятся, и сухой смешок слетает с его губ. — Пожалуйста, просвети меня.
— Ты мог бы пойти со мной.
— Следовать за тобой, как маленький гребаный щенок? Нет, спасибо.
Я раздраженно вскидываю руки. — Нет, ты тупой придурок. Ты мог бы перестать валять дурака в школе и действительно заняться своей учебой. Ты мог бы улучшить свои оценки, сдать экзамены и поступить в колледж — вместо того, чтобы позволять жизни топтать тебя со всех сторон.
— Я бы никогда не попал в те колледжи, на которые ты смотришь.
— Может быть, и нет, но есть масса колледжей, в которые ты мог бы поступить, которые близки к тем, которые я рассматриваю.
— Это целая куча работы для какой-то цыпочки. Зачем мне это делать?
Мои плечи опускаются в знак поражения. — Потому что так случилось, что эта цыпочка влюблена в тебя.
Это признание не из тех, которые я ожидала сделать, но от этого оно не становится менее правдивым. Глаза Нокса расширяются, и на секунду я начинаю жалеть, что не оставила это при себе. После минуты полного молчания уязвимость в его глазах становится ясна как божий день.
— Не говори этого, если ты этого не имеешь в виду, — умоляет он.
Все мое тело расслабляется, и я сажусь к нему на колени. — Я никогда не имела в виду ничего больше, чем это.
Глава 19
НОКС
Я лежу без сна в постели, не в состоянии снова заснуть, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Кошмар, который у меня был, прокручивается в моей голове по кругу. Это было то же самое воспоминание, только с болезненным поворотом. Пока я стоял там, уставившись на Грейсона, все изменилось. Вместо этого над мертвым телом навис Кэл, а у его ног лежала Делейни. Я не думаю, что когда-либо в своей жизни испытывал такое облегчение, просыпаясь.
Ни одна часть меня не хотела ничего рассказывать Делейни о том, где была моя голова. Последнее, что мне нужно, это еще одна причина, по которой я недостаточно хорош для нее. Однако, когда она собиралась уходить, особенно посреди ночи, я знал, что сделаю все, чтобы заставить ее остаться. Я ходил на тренировки и даже участвовал в бою прошлой ночью, чтобы наверстать упущенное, но я не знаю, где голова Кэла. Насколько я знаю, он мог навредить Делейни, просто чтобы отомстить мне.
Я вспоминаю наш с ней разговор перед тем, как она снова заснула — признание, которое она сделала, которое, по сути, убило меня и вернуло к жизни на одном дыхании. Однажды, будучи пьяной, Хейли сказала мне нечто подобное. Моей реакцией было выгнать ее из моего дома и не разговаривать с ней больше недели, пока она не поклялась, что это просто вызванная алкоголем глупость, и она этого не имела в виду. Однако услышать, как это сорвалось с губ Делейни, было чем-то совершенно другим. Я хотел, чтобы она имела в виду это, надеялся и чертовски молился, чтобы она не взяла свои слова обратно.
Ее идея, чтобы я уехал с ней в колледж, притянута за уши. Мои оценки могли быть и хуже, но они ни в коем случае не хороши. Тем не менее, я не могу не думать, какой была бы жизнь, если бы это было возможно. Наше собственное место. Ночи кино на диване. Она помогает мне учиться, и я получаю стабильную работу после окончания колледжа. Я никогда не позволял себе думать об этом, но что, если это не такая уж безнадежная мечта?
***
В середине утра, после того, как Делейни приготовила нам завтрак, мы вдвоем тусуемся в моей спальне, когда она встает и извиняется. Я не придаю этому большого значения, будучи слишком поглощенным видео, которое я смотрю на своем телефоне, но когда она возвращается, я останавливаюсь. На ней шелковый халат, о существовании которого я даже не подозревал, и в руках завернутый подарок.
— Я собиралась подарить тебе это вчера, но тогда ты, вероятно, не пришел бы на вечеринку, — объясняет она.
Я беру у нее коробку и кладу ее себе на колени, отмечая, какая она тяжелая. Она все время стоит и пристально смотрит на меня. Я могу сказать, что она нервничает по тому, как ее взгляд отказывается встречаться с моим.
Когда я снимаю оберточную бумагу, простая коробка ничего не выдает. Однако, пока я не открою ее, всему миру удается стать немного ярче. Внутри находится первоклассный тату-пистолет со всеми необходимыми иглами и чернилами. Эта вещь, должно быть, стоила ей хотя бы несколько тысяч. Я смотрю на нее с чистым изумлением.
— Ты слушала.
Она улыбается. — Я слушаю все, что ты говоришь.
Я встаю, хватаю ее за лицо и целую так, чтобы показать свою благодарность. Я никогда не смогу отплатить ей за это, но черт возьми, если я не собираюсь убедиться, что она знает, как сильно я это ценю.
Я притягиваю ее ближе и вдыхаю ее опьяняющий аромат. — Ты невероятная. Спасибо.
Она напевает, но все еще выглядит нервной, когда отступает. — Это была только первая часть твоего подарка. — Ее рука давит мне на грудь, и я падаю обратно на кровать.
— Какой второй?
Ее пальцы медленно развязывают шелковый пояс, и она позволяет халату соскользнуть с ее плеч, собираясь на полу. Она стоит там в черном нижнем белье, выглядит чертовски грешной и заставляет меня усомниться в том, что я сделал, чтобы заслужить такую чертову соблазнительницу. Однако ничто не могло подготовить меня к словам, которые выходят из ее уст.
— Я хочу быть твоей первой жертвой. Я хочу, чтобы ты сделал мне татуировку.
Мое лицо расплывается в широкой улыбке. — Иисус Христос. Порочность так чертовски хорошо смотрится на тебе.
***
После того, как я все подготовил, что, возможно, было отложено из-за моей необходимости в полной мере использовать наряд Делейни, я делаю набросок татуировки, которую она хочет. Это пара ангельских крыльев, нежных и миниатюрных — совсем как она. Я не смог бы придумать ничего более подходящего, даже если бы попытался.
Я очищаю место прямо под ее ключицей и прикладываю трафарет. Она остается совершенно неподвижной на моей кровати, глядя на себя в зеркало. Как только она кивает, я готовлю все, чтобы навсегда пометить ее безупречную кожу.
— Это будет больно?
Я прикрепляю иглу и наливаю чернила в колпачок. — Ну, это не щекотно. — Готовый начать, я поворачиваюсь к ней и останавливаюсь. — Ты мне доверяешь?
Уголки ее рта приподнимаются, несмотря на нервозность. — По
