Он с отвращением посмотрел на часы в своей руке, открыл крышечку – секундная стрелка неумолимо бежала вперед с еле слышным тикающим звуком. Эти часы как будто были его наказанием и возвращались к нему снова и снова.
Он еще какое-то время постоял, а затем глубоко вздохнул и пошел.
– Вы ведь молодой господин Хисон? – спросил его человек, выросший перед ним как из-под земли.
– Как ваши дела, господин? Я Чонмин, работаю в швейной мастерской «Тэра». Когда вы пришли сшить свой первый костюм, я снимал с вас мерки. Вы тогда еще были без бороды. Помните меня?
Хисон наконец вспомнил мужчину и протянул ему руку.
– Рад снова вас видеть. Кстати, костюм подошел? Кажется, госпожа Эщин принесла не совсем точные мерки. Скорее всего, он может быть вам маловат, – немного грустно сказал Чонмин.
– О каком костюме вы говорите?
– Госпожа Эщин заказывает для вас костюмы каждый год.
Чонмину было искренне жаль, что костюмы, сшитые по заказу Эщин, Хисону были явно не по размеру. Однако Хисон никогда не видел этих костюмов, равно как и улыбки Эщин. Но он был достаточно сообразителен и решил не выдавать своего удивления.
– А, те самые костюмы, которые я каждый год получал из Чосона? Вероятно, я немного подрос. Я так часто носил этот костюм в Японии, это вам я должен быть за него благодарен?
– Нет, мой учитель сшил его. Я все еще только снимаю мерки, потому что я чосонец. Будем рады и впредь шить для вас, так что заходите к нам, господин.
Хисон попрощался с Чонмином. Как только он ушел, Хисон еле слышно пробормотал:
– Она сказала, что желает разорвать помолвку, и тем не менее каждый год шила для меня костюмы…
Хисону стало интересно, что же Эщин сделала с костюмами, которые были ему не по размеру. Правильнее было бы спросить у нее лично, но кто знает, ответит ли она.
Глава 15
Ожидание
Каждый день Эщин приходила в аптеку и ждала, что Юджин тоже придет. Но ни в день после происшествия, ни вчера и даже ни сегодня он не пришел. Эщин заметно похудела от переживаний.
Она отправилась на тренировку по стрельбе, чтобы отвлечься от грустных мыслей. Выстрел – и очередная глиняная чашка разбивалась, но вместе с ней не исчезали тягостные мысли, облегчения не наступало, перед глазами снова вставал образ Юджина, который стреляет себе в руку. Последний раз она видела его неподалеку от здания полицейского управления, когда он проезжал на лошади мимо ее паланкина. Она помнила, как он отвел взгляд.
Юджин выстрелил себе в руку с близкого расстояния, поэтому рана наверняка была глубокой, и теперь Эщин волновалась, все ли с ним в порядке. Ей хотелось поблагодарить его за то, что он пришел ей на помощь, но в то же время ей было жаль, что все так произошло. Эщин все еще не знала, что именно ей следует сделать – поблагодарить или же извиниться. Она терялась в догадках и боялась, что Юджин больше не захочет ее видеть.
Опустив ружье, Эщин вернулась в хижину, где Сынгу уже варил рис в горшочке на огне.
– Что случилось с той девушкой, которая подала мне знак, открыв окно?
Сынгу, до этого сосредоточенный на варке риса, внимательно посмотрел на Эщин. Видимо, она и вправду узнала Соа.
– Я спасла ее от того японца, потому что мы союзники.
– Американец помог по той же причине? Потому что вы союзники?
Эщин не ответила. Выражение лица Сынгу стало серьезнее.
– Я не хочу расспрашивать о ваших отношениях, но в тот день вы себя чуть не выдали. Последствия для вас и той девушки могли бы быть куда плачевнее.
– У меня не было другого выхода. Я должна была ее выручить. Неужели она…
– Она жива.
Увидев облегчение на лице Эщин, Сынгу сдержал горькую улыбку. Он волновался за судьбу Соа, но в то же время понимал, что они сами выбрали этот путь. И невозможно предвидеть все последствия своих решений.
– Девушку, которую вы спасли, зовут Соа. Она попросила поблагодарить вас от ее имени.
– Раньше я даже имени ее не знала.
– Лучше вам его забыть. Такие люди не имеют собственного имени. Теперь все они носят одно имя – «Армия справедливости». Все они будут жить без имени и личности, но, если Чосон преодолеет все трудности и сохранит свою историю, их имена будут помнить все.
Он говорил о людях, которым была небезразлична судьба Чосона. Эщин посмотрела на серьезного Сынгу и подумала, что если она присоединится к ним, то ее ждет та же судьба. И еще подумала, что, пока может держать в руках оружие, будет сражаться за Чосон. Ей хотелось, чтобы ее имя пополнило список имен этих храбрых людей. Эщин еле заметно кивнула.
Сынгу был прав. Ей было достаточно просто иметь возможность сражаться за свою родину.
* * *
Хина осторожно вскрыла конверт, найденный на полу у двери ее комнаты. На конверте вокруг цветочного штампа в центре было написано: «Поручение императора». Хина открыла письмо, прочитала его и поднесла к свече, стоявшей рядом на столе. Листок за секунды превратился в пепел.
Юджин сидел за рабочим столом у себя в кабинете, когда услышал стук в дверь. Он не ждал гостей. Постукивая каблучками, вошла Хина, одетая в свой лучший наряд. Юджин встал, чтобы поприветствовать ее.
– У меня сообщение из дворца, но это неофициально.
– Для меня?
За время своей службы Юджину часто приходилось бывать в Белом доме, но во дворце императора – ни разу. Он даже не мог предположить, что именно могло от него понадобиться. Настроение Хины было явно не таким, как обычно.
– Переоденьтесь в гражданский костюм. Оружие, которое висит у вас на поясе, тоже лучше оставить здесь.
– Кто именно во дворце хочет меня видеть?
– Император Кореи.
Увидев удивленное лицо Юджина, Хина слегка улыбнулась:
– Не имею ни малейшего понятия. Я всего лишь посланник. Однако на этот раз я дам вам нужный ключ и постараюсь исправить свою недавнюю сознательную ошибку. Кого бы вы там ни встретили, говорите по-английски, пусть дворцовый переводчик передает ваши слова.
Юджин все еще не мог понять, что происходит, а потому просто кивнул на слова Хины. Говорить на английском – скорее всего, хороший совет, в любом разговоре это даст ему преимущество. Как бы то ни было, Юджин все-таки еще и американец, для него это не составит труда. Хина объяснила, как будет проходить предстоящий неофициальный визит.
