еще жестче для меня?
— Да, — говорит он, проводя языком по обручу. — И возможно ли, чтобы я стал еще тверже для тебя? Я уже хочу проводить каждую секунду глубоко внутри тебя.
Если бы я услышала такое признание от кого-нибудь другого, я бы восприняла это как шутку. Никто не хочет быть с кем-то всё время, даже во сне, но Джаггер хочет. Бывали дни, когда я едва могла перевести дух рядом с ним. Можно подумать, что он все еще сверхъестественное существо, так как он никогда не устает.
Задрав мою рубашку до подбородка и обнажив грудь, он берет в рот мой сосок. Он возится с резинкой моих леггинсов, просовывая пальцы под нее и медленно перемещая их к моей ноющей киске. Кончики его пальцев играют вдоль моей скользкой щели, скользя туда-сюда, но так и не проникая внутрь.
— Джаггер, — хнычу я, приподнимая бедра навстречу его руке. — Пожалуйста, перестань меня дразнить.
— Перестать дразнить тебя? Маленькое порочное создание, ты даже не представляешь, о чем только что попросила.
Он стягивает с меня леггинсы и усаживает к себе на колени. — Я заполню тебя, Вай, отдам тебе каждую каплю своей спермы. Когда я закончу с тобой, она не будет просто капать из тебя. Я позабочусь о том, чтобы она пустила корни, и ты выносила моего ребенка.
Он стягивает с себя джоггеры, и его член вырывается на свободу. — Используй этот прелестный ротик и намочи его хорошенько. Я буду трахать тебя жестко и глубоко, детка.
— Черт, Джаггер, — вздыхаю я, закусывая губу до крови.
Это что-то новенькое. С тех пор как мы поженились, мы с Джаггером хотели ребенка. Но мы никогда не были полностью уверены, что это вообще может произойти. Может, Джаггер и падший ангел, но факт остается фактом, он не родился человеком. Поэтому мы всегда надеялись на лучшее, когда речь заходила о создании семьи.
Но эти разговоры о том, чтобы оплодотворить меня? Он никогда не делал этого раньше, но, должна признать, это заводит меня.
Я отодвигаюсь назад, чтобы наклониться вперед и прижаться ртом к его члену, одним движением вбирая его до самого горла, сжимая в кулаке его штанину.
— Блядь, Вай.
Я поднимаю глаза и вижу, что его голова откинута назад, а глаза закрыты. Он распускает мои волосы, и они каскадом рассыпаются по спине. Он хватает меня за светлые пряди на затылке и прижимает к себе, головка его члена упирается мне в горло, и я дышу, борясь с рвотными позывами. Он удерживает меня на месте, входя в мой рот еще несколько раз, прежде чем отвести мою голову назад.
Я в полном беспорядке — распухшие губы, пылающие щеки и струйка слюны, стекающая с моей нижней губы.
— Скажи мне, что ты этого хочешь, Вай. Скажи, что хочешь выносить моего ребенка, но только если ты действительно этого хочешь, — говорит он хриплым от волнения голосом.
Мое сердце сжимается, и я поднимаю руку и вытираю рот тыльной стороной ладони. Я снова придвигаюсь к нему, чтобы обхватить его щеки ладонями и провести большим пальцем по нижней губе. Я чувствую, как дрожит все его тело, и мне кажется, что это не только из-за разрядки, к которой я его подталкивала.
— Малыш, разумеется, я хочу этого. Я так сильно этого хочу. Ты же знаешь, что хочу. — но, когда я вглядываюсь в его лицо и вижу страх в его зеленых глазах, я понимаю, что, возможно, он не уверен. Я целую и толкаю его обратно на сиденье.
— Выносить твоего ребенка было бы честью всей моей жизни, Джаггер Нокс. Знать, что я вынашиваю что-то, в чем сочетаются наши лучшие качества? — я качаю головой и прижимаюсь лбом к его лбу.
— Это звучит как нечто слишком совершенное. Мы просто никогда. — мой голос срывается, но я продолжаю. — Мы никогда не были уверены, что это может случиться, поэтому я не хотела на это надеяться.
— Попробуй. Будь моей хорошей маленькой женой и постарайся изо всех сил забеременеть моим ребенком.
— Мне кажется, что ты угрожаешь мне приятным времяпрепровождением, муж.
Его смех наполняет Юкон, а во мне бурлит чистая радость.
Я живу ради многих вещей, когда дело касается Джаггера, но его счастье превыше всего. И если он хочет от меня ребенка, то я сделаю все, что в моих силах, чтобы дать ему это. Я хочу, чтобы частичка его росла во мне.
Он шлепает меня по попке и опускает на колени над собой. Я облизываю губы, когда он обхватывает свой член и направляет его в меня. Другой рукой он тянет меня за волосы, пока мой подбородок не наклоняется, и я смотрю на него сверху вниз.
— Оседлай меня.
— Черт возьми, да, Джаггер, наполни меня, — выдыхаю я, опускаясь на него. Мы оба издаем долгий, пьянящий стон, когда он полностью входит в меня, и когда я смотрю вниз, чтобы увидеть, где мы соединяемся, все ощущения умножаются на пятьдесят. Каждое грязное слово, которое он шепчет мне в ухо, каждый сексуальный стон, каждое движение его члена, когда он входит в меня. Все это настолько сильно, настолько подавляюще, что мне кажется, я могу расплакаться. Все в этом моменте заводит меня, и я наклоняюсь вперед, цепляюсь за его плечи, двигаю бедрами и скачу на нем так, будто от этого зависит моя гребаная жизнь.
Его живот напрягается подо мной, как твердый камень. Я двигаюсь на нем, добиваясь идеального давления на мой клитор. Внизу живота нарастает моя потребность в нем, и я гонюсь за этим ощущением, принимая его все глубже и глубже.
— Вот и все. Будь моей хорошей девочкой, и кончи на мой член, — говорит Джаггер, кладя ладонь мне на спину и подталкивая меня вперед, пока не сможет взять мой сосок в рот.
Внезапно на меня накатывает оргазм, и я выкрикиваю его имя, когда он берет сережку в зубы и сильно дергает. Вцепившись пальцами в его волосы, я сжимаюсь вокруг него и запрокидываю голову, а с моего языка срываются дикие и необузданные крики.
Кто угодно мог бы стоять снаружи машины и подслушивать нас, и мне бы было наплевать.
Джаггер не дает мне отдышаться, толкая меня назад, пока я не ударяюсь спиной о центральную консоль между передними сиденьями. Он обхватывает мои бедра и вколачивается в меня снова и снова.
— Блядь. Только посмотри на себя. Это тело такое сексуальное и принимает все, что я могу дать, — говорит он сквозь стиснутые зубы. Его рука перемещается к
