Книга Сталин в преддверии войны - Александр Семенович Орлов

Союзники же проводили военные приготовления крайне медленно. Достаточно сказать, что четыре первые дивизии англичан закончили сосредоточение во Франции в октябре, а шесть остальных — в конце 1939 — начале 1940 годов. Английские и французские военные специалисты считали, что возникнет — так, как это было в 1914–1918 годах, — неподвижный фронт большой протяженности, прорыв которого будет требовать со стороны атакующих огромного напряжения сил и концентрации большой численности боевых средств. Обороняющаяся сторона, после того как обескровит неприятеля и уничтожит его материально-технические запасы, сумеет в решающую минуту перейти в наступление и достигнуть победы.

Стратегические планы, разрабатываемые англо-французским военным руководством, несли на себе печать нерешительности, составлены были в самом общем виде и свидетельствовали лишь о том, что их творцы не собирались в ближайшее время предпринимать какие-либо активные действия.

Существовали планы ударов по Германии через Норвегию, Швецию и Финляндию, через Бельгию по Рурскому бассейну, через Грецию и Балканы. «Это был, — писал английский исследователь Лиддел Б. Гарт, — конгломерат напрасных воображений союзных лидеров, которые пребывали в мире иллюзий до тех пор, пока их не привело в чувство наступление Гитлера»[365].

После встречи с главнокомандующим французскими вооруженными силами генералом М. Га-меленом начальник имперского генерального штаба Великобритании генерал У. Айронсайд писал 30 декабря 1939 года: «Я впервые познакомился со взглядами Гамелена на возможные операции 1940 года… Они свидетельствуют о крайнем нежелании предпринимать что-либо для продолжения войны. Ничего другого, кроме глубокой пассивной обороны при самых смутных прогнозах о возможных действиях немцев. Это дает Гитлеру полную свободу делать, что он хочет, и не предусматривает ничего лучшего, как терпеливо ожидать его действий»[366].

Действительно, кроме строительства укреплений, никакой активности со стороны союзных войск не проявлялось. Бездействовала авиация, так как французское правительство потребовало от Англии, чтобы британские бомбардировщики не наносили ударов по объектам на германской территории, опасаясь ответных ударов по французским заводам, хотя массированные бомбардировки Рура могли нанести германскому военно-промышленному потенциалу огромный ущерб. Именно этого больше всего опасались немецкие генералы. Но этого не случилось. Даже после того как в январе 1940 года в руки союзников попали немецкие документы с планами вторжения вермахта в Бельгию, Голландию и Францию (Мешеленский инцидент), ни союзники, ни государства, которым угрожала опасность, не предприняли никаких новых действий[367].

Между тем западные державы имели реальные возможности нанести достаточно сильный удар по Германии (соотношение сил сторон дано в таблице 2), использовать отсутствие активных действий на фронте для наращивания своего военно-экономического потенциала.

Таблица 2.

СООТНОШЕНИЕ СИЛ СТОРОН В СЕНТЯБРЕ 1939 ГОДА[368]..

Однако союзники не использовали своих возможностей. Надежды на длительную оборонительную фазу войны, в ходе которой будет происходить постепенное накапливание сил до такой степени, когда противник убедится в превосходящей англо-французской мощи, были характерными для военно-политического руководства западных держав.

В ноябре 1939 года Чемберлен писал своей сестре: «У меня такое предчувствие, что война закончится к весне… Она закончится не поражением противника на полях сражений, а просто немцы поймут, что они не в состоянии победить и что нет смысла продолжать такую войну, от которой они становятся слабее и беднее»[369].

Его оценки не изменились весной 1940 года, когда подготовка Германии к кампании против англо-французской коалиции уже подходила к концу. 5 апреля, за четыре дня до вторжения вермахта в Данию и Норвегию, Чемберлен утверждал, что «Гитлер опоздал на свой автобус»[370].

Такая переоценка своих сил росла по мере продолжающегося бездействия на фронте и опиралась на уверенность, что время автоматически работает на союзников и не надо провоцировать Германию на активные действия. Должных мер по повышению обеспеченности и боеготовности своих войск не принималось. Расплата за бездействие наступила весной 1940 года.

В этой связи необходимо отметить, что когда Советский Союз обвиняют в том, что он обеспечил тыл Германии с востока, позволив командованию вермахта сосредоточить весной 1940 года на ее западных границах 136 дивизий, то это только часть правды. Конечно, пакт от 23 августа 1939 года способствовал тому, что Гитлер мог не опасаться удара с востока. Но главная причина разгрома Франции и поражения англо-французской коалиции — это бездействие военно-политического руководства союзников, рассчитывавшего на длительную войну, в которой силы Германии, имевшей меньший военно-экономический потенциал, будут ослабевать и в конечном счете приведут ее к поражению. Политика правящих кругов Англии и Франции в период «странной войны» не предусматривала решительных действий против фашизма (чего требовала мировая общественность), а была рассчитана лишь на ослабление империалистического конкурента. Именно «странная война», развернувшаяся в Западной Европе, в силу недальновидной политики и порочной стратегии союзников привела к резкому усилению вермахта и позволила ему спешно подготовиться к нападению на страны западной коалиции к весне 1940 года.

Советский Союз, оставшись вне войны (при существенных морально-правовых издержках), сохранил нейтралитет, добился прекращения боевых действий на Дальнем Востоке и ограничил германскую экспансию на восток, воссоединив западные области Украины и Белоруссии, отторгнутые Польшей в 1920 году. Это происходило в крайне сложной, порой трудно предсказуемой обстановке, требовавшей, с одной стороны, быстрых и решительных мер, а с другой, соблюдения максимума осторожности.

С началом войны Сталин в своих планах и действиях исходил не столько из комплекса договоренностей, связанных с пактом от 23 августа, сколько из реального развития событий. Важнейшими факторами, оказавшими влияние на последующие решения советского руководства, были молниеносный разгром польской армии вермахтом и «странная война» на Западе вместо ожидавшихся активных действий противоборствующих сторон.

Что произошло после того, как началась война? На арену выступила сильнейшая армия капиталистического мира — Германии. Появилось понятие «блицкриг». Польша за несколько недель оказалась полностью разгромленной. Немецкие армии неумолимо движутся на Восток и переходят демаркационную линию, установленную 23 августа. В то же время Англия и Франция, объявив войну, бездействуют. Как эта вся картина представляется в Москве? Будут немцы выполнять договоренности или не будут? Почему бездействуют западные союзники Польши, что там